Город костей

Уэллс Марта

–  Никакой компенсации мне не надо, - сказал сухо Арад. Повернувшись к панели, за которой скрывалась потайная комната, и нажав на пружину, он все же не удержался, чтобы не бросить на Еказара дерзкий взгляд.
– Я их держал тут. Для сохранности.

Еказар отвернулся, вне себя от гнева.

Панель поднялась, и Риатен приказал двум своим ликторам вытащить каменный блок. Когда его вынесли на хорошо освещенное место, старик встал на колени и провел ладонью по резьбе, наслаждаясь странным ощущением от текстуры камня.

Впервые Хет увидел, что Риатен может

воспринимать древности точно так же, как сам Хет и его коллеги, ученые и дилеры. Он впервые видел такой всплеск эмоций у Риатена. Хет настолько удивился, что спросил:

–  А что ты будешь делать с ним?

Риатен бросил на него острый взгляд. Илин обеспокоенно шевельнулась, и Хет почувствовал, что Сагай вдруг затаил дыхание. "Да, - подумал Хет, - я помню то, что сказала мне Илин. Но то была ее личная догадка. Я хочу услышать ответ непосредственно от него".

–  У тебя мало материала, чтобы построить магическую машину, - продолжал Хет.
– А если ты хочешь, чтобы их изучили как следует, то не лучше ли оставить все здесь?

И Еказар, и Арад напряженно вслушивались в разговор. Тогда Риатен ответил:

–  Я хочу провести свои собственные исследования. О результатах же я, конечно, поставлю Академию в известность.

И глядя в эти настороженные глаза, Хет ощутил легкий холодок, будто тот призрак снова притаился где-то неподалеку. Риатен встал и подал знак одному из Хранителей, который из складок своей одежды вытащил внушительный, туго набитый кожаный мешочек.

–  С учетом твоих заслуг передо мной я добавил значительную сумму к той плате, о которой мы договорились.

На мгновение в уме Хета мелькнула мысль: а не отказаться ли вообще от этих жетонов, лишь бы никогда больше не иметь ничего общего с Хранителями или с заговорами власть имущих с верхних ярусов? Но он знал, что тогда у Сагая возникнет совершенно оправданное желание придушить его, а у самого Хета сейчас нет сил для сопротивления. Поэтому он ничего и не сказал.

Хранитель положил мешочек на пол, а Риатен отвернулся. Возникла суматоха, ликторы принялись заворачивать каменный блок в плотную хлопчатобумажную материю, потом стали водружать на ручную тележку, которую предусмотрительно захватили с собой. Еказар и Арад, позабыв на время вражду, подошли к мозаике, чтобы защитить ее от чьих-нибудь неуклюжих ног, а Риатен и другие Хранители вышли в вестибюль. Остались только Гандин, чтобы помочь ликторам, да Илин, которая стояла в центре комнаты и выглядела так, будто не знала, что делать дальше.

Хет вполголоса окликнул ее, она вздрогнула и почему-то покраснела.

Риатен мог думать, что все уже позади, но оставалось еще множество вопросов без ответов, да и Хет заплатил слишком дорого за эти древности. Но в эту минуту вдруг та догадка, которая все утро терзала его, наконец обрела ясность, и, когда Илин подошла к нему, он сказал:

–  Илин, ты говорила, что Риатен достал первую древность, ту, которую ты приносила в Останец, у какого-то Высокого судьи торговых инспекторов?

Илин с удивлением кивнула.

–  Да, мы еще гадали с Риатеном, не получил ли

ее судья в качестве взятки от воров, и...

–  И Кастер сказал мне, что есть какой-то Высокий судья, который ополчился на Раду. Не мог ли это быть тот самый Высокий судья, который меня допрашивал?

Илин так и замерла с открытым ртом. Множество разных выражений быстро сменяли друг друга на ее лице. Наконец она шепнула:

–  Это я узнаю.

Глава 14

На пути к Шестому ярусу Хету несколько раз приходилось садиться и отдыхать. Было далеко за полдень, жара на улицах стояла страшная. Он ощущал ее куда сильнее, чем обычно.

Сагай наблюдал за ним с тревогой, когда они снова остановились в сравнительно защищенном от солнца переулке неподалеку от их двора.

–  Ты выглядишь так, будто у тебя солнечный удар, - заметил он.

–  Солнечного удара у меня быть не может.
– Хет прислонился к стене из саманных кирпичей. Голова у него кружилась и раскалывалась от боли, кожа почему-то обрела повышенную чувствительность. Даже прикосновение одежды к телу вызывало неприятное ощущение.

–  Ты уверен?
– Сагай приложил тыльную сторону ладони ко лбу Хета.
– У тебя сильный жар.

Хет стряхнул руку Сагая.

–  Просто у меня был трудный день.

Когда они вошли во двор, он был пуст и тих; толстый слой пыли лежал на его плитах. В такое время дня большинство обитателей двора были или заняты работой на рынках, или спали в комнатах, пережидая самую жару. Но Мирам широко распахнула двери, когда они подошли к ним, и сказала:

–  Тут был один мужик, задавал вопросы. Что случилось?

Сагай втолкнул Хета в комнату.

–  Какие такие вопросы?

В доме стояла относительная тишина. Нетта и ее дочка в это время бывали на рынке, часто забирая с собой и старшую дочку Сагая. Хет слышал двух младших девочек наверху - они то ли спорили, то ли затеяли какую-то шумную игру. Младшая дочь Нетты спала в углу, а малыш играл под столом.

–  Он расспрашивал о редкостях, которые вы покупали в последнее время, ответила Мирам.

Они застыли, как статуи, и смотрели на нее, будто внезапно пораженные параличом. Она слабо улыбнулась.

–  Я, конечно, сказала, что вы ничего не покупали, поскольку не имеете лицензии на сделки с использованием денег.

Хет рухнул на узкую каменную скамью. Он испытал такое облегчение, которое не нуждалось ни в каких комментариях. Сагай обнял Мирам за плечи и расцеловал, бормоча:

–  Умница, женушка! Думаю, ты мне еще понадобишься в домашнем хозяйстве.

Но Мирам не так-то легко было отвлечь от затронутой темы.

–  И еще я сказала ему, что вещи, которые вы приобретали, были ерундовыми украшениями из мифенина и что на рынке сейчас никаких древностей нет, ну и все в таком роде.
– Она нахмурилась, глядя на Хета.
– Ты жутко выглядишь. Когда Сагай прислал весточку, что вы будете всю ночь работать в Академии, я подумала было, что это хорошее дело.
– Она одарила мужа подозрительным взглядом.
– Скажи мне, что случилось в действительности.