Город Масок
Шрифт:
Родольфо снова помедлил, будто решая, рассказывать ли Люсьену историю, подробности которой он так долго скрывал.
— Это было примерно два года назад, — наконец ответил он. — Все в Братстве уже смирились с тем, что больше не увидят его. Мы думали, он погиб, так как Детридж говорил, что находится в опасности.
— Но почему бы ему не оказаться здесь? — спросил Люсьен. — Если уж он собирался избежать смертного приговора, то мог стравагировать в Беллецию.
— Нет, — ответил Родольфо, — это не его город. Он появлялся в Беллоне, в университете. Хотя, конечно, путешествовал и по другим городам, когда находился здесь.
Люсьен уже заметил, что итальянские названия были похожи на названия в его мире, Баллона соответствует Болонье, решил он. Но он не задумывался о том, что каждый страваганте привязан к одному городу. Это было похоже на то, как если можно пользоваться только одним аэропортом. Теперь он предположил, что он, Люсьен, прибывает именно в Беллецию потому, что его красно-пурпурная тетрадь была сделана здесь.
— Доктор Детридж использовал талисман, вроде моей тетради?
Родольфо кивнул.
— Да, но, чтобы ты все понял, я должен кое-что объяснить — как он совершил свое первое путешествие в Талию. Ты уже знаешь, что он был алхимиком. Ты знаешь, что это значит?
— Алхимик — это тот, кто пытается превратить свинец в золото?
— Не совсем. Кстати, в нашем мире натурфилософы пытаются получить серебро, золото здесь достать легко.
Люсьен вспомнил название журнала, опубликовавшего статью «Доктор Смерть».
— Натурфилософами здесь называют ученых?
— Да, ученых, таких, как я. Но далеко не все из нас ищут способы получить серебро, почти все — страх агонии. А вот доктор Детридж как раз пытался получить золото, но не из свинца, а из солей и различных минералов.Он учился в университете в вашей версии Талии, в городе, который у нас называют Баллона. Когда, поздно ночью, он проводил очередной эксперимент у себя в лаборатории в Англиа, — то есть у вас в Англии, — произошел несчастный случай — алхимический взрыв, исказивший время и пространство. Он пришел в себя, все еще сжимая медную плошку, которую использовал в эксперименте. Представь себе его волнение и изумление, когда он увидел, что теперь в ней золото!
— Так ему удалось! — воскликнул Люсьен.
— И да и нет, — ответил Родольфо. — Это действительно было золото, но он получил его не в своем мире, где оно было драгоценно, а в нашем, где оно таковым не было. И когда он огляделся, то обнаружил, к еще большему своему удивлению, что переместился в Талию, в Беллону, в лабораторию одного из наших великих ученых — Федерико Бруно, с этого дня доктор Детридж оставил свою алхимическую практику и посвятил себя изучению стравагации.
— И он не взял золота с собой обратно?
Родольфо покачал головой:
— Он попробовал — взял с собой свою медную плошку, но, когда он вернулся в твой мир, она вновь содержала лишь компоненты, а его лаборатория была практически уничтожена огнем.
Несмотря на все это, плошка стала его талисманом, драгоценностью, переносившей его между мирами. Его больше не интересовало золото и возможность разбогатеть; он всецело отдался чистой науке, изучая стравагацию. Именно доктор Детридж установил правило, запрещающее переносить между мирами что-либо кроме талисманов.
— Вы сказали талисманов? Во множественном числе? — переспросил Люсьен, — Он принес в Талию, что-то кроме плошки?
— Да, спустя многие годы и путешествия. Медленно и осторожно он приносил новые объекты, позволившие страваганти, которых он обучал во множестве тальянских городов, совершать их опасные путешествия. И, со временем, он перенес несколько объектов из нашего мира в твой, позволив путешествовать и в обратном направлении. Лишь его плошка, созданная в одном мире и преобразованная в другом, могла перенести страваганте в мир Талии, не будучи частью этого мира.
Люсьен кое-что вспомнил.
— Но ведь не он принес мою тетрадь, вы сказали, что сами сделали это — и это было в мое время.
Родольфо вздохнул.
— Мы по-прежнему многого не знаем. С самого первого путешествия доктора Детриджа, двадцать пять лет назад, все путешественники из нашего мира отмечали, что время в вашем мире течет гораздо быстрее. Это не влияло на доктора Детриджа, он всегда возвращался в тоже самое время и место. Врата, которые он открыл, соединили Талию и твою Англию, но всегда было не ясно, как течение времени изменяется между нашими мирами.
Мы все еще пытаемся научиться путешествовать в параллельном времени, так же точно, как и в параллельном пространстве.
Люсьену понадобилось какое-то время, чтобы переварить все услышанное. И он снова повторил свою мысль:
— Если он стравагировал, чтобы избежать смерти, то где он сейчас?
— Ты прав, — вдруг сказал Родольфо решительно.— Я уверен, что он не в Беллоне. Там сильная ячейка нашего Братства, и я бы уже знал об этом. Для нас жизненно важно найти его. Он помог бы нам справиться с Киммичи.
Он подошел к своим волшебным зеркалам и, управляя рычагами, навел их на совершенно новые, не знакомые Люсьену места — города, окруженные стенами и орудийными башнями, дворцы и площади — явно тальянские, но не беллецианские.
— Это займет какое-то время... — сказал он. — Я думаю, на сегодняшнее утро мы отменим занятия. Можешь пока пойти погулять с Арианной.
Глава 7
ГДЕ КРАСОТА СКРЫВАЕТСЯ ПОД МАСКОЙ
Сердце Арианны пело, когда гребец вывел лодку в соленые воды Лагуны. Даже очарованная городом, висевшим над водой, будто в снах её детства, она всё равно оставалась истинной дочерью островов.
Им пришлось обогнуть город с юга и только тогда отправиться на северо-восток, к Мерлино. Но сначала нужно было проплыть мимо покрытого кипарисами острова, и Арианна притихла в первый раз с тех пор, как они с Люсьеном покинули дом её тети этим утром. Эта перемена в её настроении привлекла его внимание.