Город призраков
Шрифт:
Кошки – таинственные существа.
Решив не терять времени, я приступаю к сборам. Вытаскиваю из-под кровати чемодан. Пока я роюсь в своей летней одежде, Джейкоб притворяется, что нашел пятнышко на футболке, и пытается его отчистить. Представить не могу, чтобы мне пришлось ходить в одном и том же до конца жи… хм, существования.
Джейкоб пожимает плечами.
– Мне еще повезло, что в тот день мне пришло в голову надеть майку с Капитаном Америкой.
В тот день. Что случилось с
На эту мысль Джейкоб ничего не отвечает. Просто переворачивается на живот и принимается читать комикс, оставленный мной на кровати.
Несколько секунд он тратит на то, чтобы усилием воли перевернуть страницу, пока я не подхожу и не переворачиваю ее сама.
– Не самый удачный день, – бормочет Джейкоб.
Слышно, как внизу открывается и захлопывается дверь. Через несколько секунд раздается папин голос.
– Семейный совет!
Глава пятая
Семейный совет.
Это такие же слова, как «нам нужно поговорить» – от них ничего хорошего не жди.
На столе – паста-пицца, еще один плохой знак. Паста-пицца, иначе известная, как спагетти с морепродуктами, мясными фрикадельками и сыром на горячем чесночном хлебе – моя любимейшая еда. Мама с папой заказывают ее в соседнем ресторанчике только по торжественным датам или когда случается что-то очень важное. Сейчас ее появление совсем сбило меня с толку. Лучше бы было так: для хороших новостей одна еда, для плохих – другая, чтобы понимать, что тебя ждет.
Мама достает тарелки, а папа накрывает на стол, они что-то бурно обсуждают, но понятнее не становится.
– …уф, я дала интервью для Пятого канала…
– И как все прошло?
– Отлично, отлично… Ты распечатал наш контракт?
Джейкоб подпрыгивает, садится на высокий кухонный стол, болтает ногами, бесшумно колотя пятками по тумбе с ящиками. Я кладу себе большую порцию пиццы. Джейкоб рассматривает смесь сыра, фрикаделек и соуса.
– Фу, гадость какая.
Ты хотел сказать прелесть, думаю я, отправляя в рот большой кусок.
Сыр обжигает мне нёбо, а мама щелкает пальцами – молчаливое замечание за то, что начала есть, не дождавшись, когда все сядут за стол. Папа одной рукой обнимает меня за плечи. От него пахнет свежевыстиранной рубашкой и старыми книгами.
Наконец все за столом, но я замечаю еще один сигнал опасности: мама с папой не едят. И даже не делают вид, будто едят. Я тоже невольно опускаю вилку.
– Ну, – я стараюсь, чтобы голос звучал, как обычно, – что случилось?
Мама вытаскивает из пучка фиолетовую ручку и втыкает обратно.
– О, ничего особенного, – отзывается она. Папа бросает на нее убийственный взгляд, как на предательницу.
– Кэссиди… – начинает он, называя меня полным именем. – У нас есть кое-какие новости.
Боже, думаю я, скоро я стану старшей сестрой.
Джейкоб морщится, изображая отвращение, а я так поглощена переживаниями по поводу новости, что следующие папины слова застают меня врасплох.
– У нас будет телевизионное шоу.
Я тупо хлопаю глазами.
– Помнишь, когда вышли первые «Оккультурологи», – вступает в разговор мама, – книгой очень заинтересовалась пресса? И уже тогда многие говорили, что из этого может получиться хорошая телепередача? Тогда одна компания купила права…
– Ага, – медленно тяну я. – Но еще я помню, как вы говорили, что ничего из этого не выйдет.
Мама беспокойно вертится на стуле.
Папа потирает шею.
– Ну да, – просто говорит он. – Но за последние недели кое-что сдвинулось с мертвой точки. Мы не хотели говорить тебе заранее, на случай, если все сорвется, но… – и он оглядывается на маму за помощью.
Она подхватывает, ослепительно улыбаясь.
– Все действительно состоится!
Я в растерянности. Не представляю, что это значит для них, для нас, для меня…
– Ладно, – я говорю неуверенно, пытаясь сообразить, в чем подвох. В смысле, это отличная новость, но я не понимаю, почему они оба так нервничают. – Здорово! И кто вас будет играть?
Папа хмыкает.
– Никто. В том-то и дело, что мы будем сами себя играть.
Я хмурюсь.
– Не понимаю.
– Это будет не шоу с актерами, – поясняет папа. – Скорее что-то вроде репортажа, документального кино.
Мама больше не в силах скрывать восторг.
– Все будет точно, как в книгах, твой папа с фактами и я с легендами, – тараторит она как пулемет. – Каждая серия будет посвящена новому городу, разным местам, достопримечательностям и историям…
У меня голова идет кругом, я пробую разобраться, радует это меня или пугает – а может, и то и другое понемножку. В голову ничего не приходит, кроме бесконечных телевизионных шоу про призраков. Ну, знаете, где люди сидят в темных комнатах, освещенных только аппаратами ночного видения, и таинственно что-то шепчут в микрофон. Это что же, шоу моих родителей будет в таком же роде?
– Ты в кадре появляться не должна, – говорит мама, – если только сама не захочешь! Но ты будешь с нами все время, всю поездку. А на побережье съездим в другой раз…
– Подождите, как это? – Я трясу головой, мои летние планы рассыпаются, как карточный домик. – Когда все начинается?
Папа хмурит брови.
– В том-то и дело, все завертелось очень быстро. Они хотят, чтобы на первой точке мы были уже на следующей неделе.
На следующей неделе. Как раз тогда, когда мы должны были валяться на пляже.