Город сестёр 2
Шрифт:
Сверху заорал Юлий.
– Хейг! Прекратите стрелять! Перестань палить, идиот!!
А бригадные укатили из опасного места.
Собрались в вестибюле у лестницы.
Среди бригадных сидел и "Володенька" с фингалом в половину лица. Он хмурился, обиженно шмыгал носом и зыркал на всех исподлобья. Оскорбился за такое хамское отношение к его физиономии.
Уселись прямо на пол. Бабка достала кулёк с пастилой и принялась жевать. Волнуется.
– Угощайтесь.
Минуты через две, равномерный грохот выстрелов прервался отчаянным предсмертным воплем.
– Американца едят, - прокомментировала Бабка.
Спустя некоторое время, слева, через арку во двор влетела толпа тварей. Господи! Каких там только не было! Они торопились, толкались, прыгали через капоты машин, взвизгивали, порыкивали и похрюкивали. Пробежало их штук пятьдесят. На территории цеха за забором постепенно нарастал гвалт. Рык, грызня и вопли распятых сливались в жуткую какофонию.
Бабка удовлетворённо кивнула.
– Порядок. Чисто. По машинам.
Пашка на ходу инструктировал в шлем.
– Бригада, на перегазовывать, трогаться с первой. И тихонечко, тихонечко.
Колонна потянулась за луноходом. Беспрепятственно вышли к реке. Бабка выдала сводку.
– Впереди тоже чисто. Давай, Короткий, уматываем из этой преисподней.
И они умотали. К такой-то матери.
* * *
Обратный путь до Комаровки занял чуть больше четырёх часов.
Ехали по уже знакомым местам, в точности повторяя маршрут "туда".
Не заезжая в крепость повернули направо и по знакомой дороге пошли на восток к Заозёрному.
К Карпычу заезжать тоже не стали. Торопились. Тот как заведёт разговоры - не переслушаешь.
В Воскресенках перекусили. Мама Рая накормила всех борщом со сметаной.
Квазу налила в здоровенную эмалированную чашку, литров на пять. Почти тазик. Бекас просто выпил через край первое. Сметал в три приёма второе - десяток котлет и охапку вермишели. Закинул следом в пасть полбулки хлеба. Сыто рыгнул, извинился и настоял на оплате за обед. Всучил хозяйке пять споранов.
В дверях столовой стояли ребятишки и зачарованно смотрели на обедающего полу-ящера.
Бабка, допив своё какао, спросила.
– Раечка, а где вы молоко берёте?
– Как это "где". У нас ферма. Тридцать две головы. Так что можем себе позволить.
– А пасёте где. Тут же кругом минные поля.
– А мы и не пасём. Животные в загоне. А мы косаркой косим луга и скотину кормим. Лето же вечное.
– Понятно, - удовлетворилась Бабка, - а вот ещё вопрос - Бронетранспортёры мы у вас можем на время оставить? Вон те.
– С кем надо не эту тему поговорить?
– Со мной можно поговорить, - объявила мама Рая.
– Вот тут за школой и оставляйте. Только закройте на замки, чтобы ребятня не лазила.
На том и остановились.
Ванесса в свою очередь спросила.
– А вот этого молодого человека я могу у вас на время поселить.
И к квазу.
– Э-э... Бекас, скажите, надолго затянется наша операция?
– Завтра можете вернуться.
Володенька спросил.
– Ванесса Витольдовна, вы решили от меня избавиться?
– Нет, Владимир. На обратном пути мы вас заберём. Вы готовы ехать с нами в Полис?
– А у меня есть выбор?
– Конечно есть. Никто ничего вам диктовать не собирается. Мы дальше поедем на Багги. Сами видите - места в ней нет.
Тут Габри смущенно, не поднимая глаз спросила.
– А можно и я останусь? Только вы меня потом заберите.
Танечка обняла девочку.
– Оставайся, Надюша. Ты же видишь - это не воскресная прогулка. С нами опасно.
– Простите меня...
Тут Бабка вступила.
– Да за что простить-то. Оставайся девочка... Раечка, позаботьтесь об этих двух детишках. Я в долгу не останусь.
Мама Рая посмеялась.
– Бабка, да какие долги! Мне кажется, мы ещё много раз друг другу помогать будем...
Мила посмотрела на Деда. Тот сразу же отреагировал.
– Не-не-не, я с вами.
Отстегнули прицеп. Перетащили из него опасные игрушки в салон броневика. Замкнули все двери и люки.
Распрощались, и совсем было собрались отчаливать, когда на крыльцо выбралась на костылях Любушка. Закричала.
– Стой! Куда?! Стой!
Пашка вернулся к "невесте". Та вцепилась в него и со слезами укоряла.
– Чего не зашёл-то? Я тебя жду-жду...
Кое-как Пашка успокоил девочку. Обещал всё, что только можно обещать. На руках донёс до самой палаты, попросил скорее выздоравливать и всё такое.
– Что тебе привезти, моя прекрасная принцесса?
Ребёнок ответил сразу, не раздумывая.
– Сам приезжай, - иронично усмехнулась, - мой прекрасный принц.
Посмотрела горько, поняла, что Пашка торопится. Отпустила.
– Ладно. Поцелуй меня и катись.
На том и расстались.
Вроде бы пустячный случай. Подумаешь - ребёнок вообразил себе невесть что. Но на душе остался горьковатый осадок.
– Что этот сучий мир делает с людьми? Что он делает с детьми? Надо что-то менять.
– А что именно ты собрался менять?
– Спросила Бабка, и только тут Пашка понял, что говорит вслух.