Городок у бухты
Шрифт:
— Не о чем. Что ты хотел рассказать о русском студенте?
Алексей открыл результаты исследований, проводимых на организмах Великанов, и просмотрел интересующие его данные. Потом обратился к отцу:
— Посмотри, ничего не напоминает? — на экране были открыты данные полученные от Кинг Конга и Виталия.
— У парня естественный возрастной всплеск метаболизма, — прокомментировал Андрей. — У Кинг Конга он устоявшийся… Да, данные очень похожи, но что ты хочешь мне сказать?
— Кинг Конга можно немного поправить… Или сделать из Виталия супермена…
— Кому это нужно? Мы уже получили одного сверхучёного. Теперь не знаем, бояться его или уважать…, — Андрей улыбнулся. — Хватит экспериментов над Великанами. А русскому парню супер героем становиться не обязательно. Ему бы американский паспорт и он тебе всё, что угодно сделает за эту синюю книжицу.
— Почему? — удивился сын.
— Ты же общался с ними, читал их мысли, разве не понял? — отец посмотрел на Алексея с лукавой улыбкой.
— Светлое будущее, любым путём получить гражданство, всё, что угодно, только не возвращаться на Родину? Но почему? Сагаши, встретив соотечественников, желает работать на свою страну, пусть и греет надежду прославиться, но в нём есть патриотизм. Отец, а ты? Ты ведь покинул Россию, когда был ещё студентом. Почему не вернулся?
— Если бы не Станислав, я бы вернулся, скорее всего, — Андрей с грустью вспомнил студенческие годы. — Знаешь, в России многие верят, что получив шанс оказаться за границей, назад возвращаются только неудачники. Может быть, именно это и повлияло на мою судьбу. И я не жалею.
— Хорошо, у тебя был интерес, научные работы…, но эти ребята, я имею в виду Виталия и Сергея, они же просто хотят, как ты любишь говорить, на халяву получить счастье в личной жизни.
— Нет, Лёша, они хотят не этого. Они хотят любым путём не вернуться назад, не покинуть Штаты, остаться за пределами Родины. Вот чего они хотят. То, что с невозвращением связываются надежды на счастливую и спокойную жизнь — условность. Кстати, у меня появилась некая ассоциация с поведением Сагаши, — Андрей быстро пробежал пальцами по клавишам. — Нужно побыстрее собрать совет директоров фирмы и выдать Сагаши кабинет.
Алексей уже понял, что имел в виду отец, говоря об ассоциациях. Но ему самому не терпелось принять участие в каком-нибудь новом проекте. Размышляя, как уговорить отца провести работу над похожими организмами Кинг Конга и Виталия, он неожиданно услышал:
— Это очень сложная, морально ответственная работа. Тебе всего семнадцать, и некоторые вещи для тебя всё ещё кажутся игрушками.
— Папа, мне уже семнадцать и я руковожу проектом, в котором участвуют более десятка профессоров и докторов…
— Педагогов, психологов, экстрасенсов.
— Отец, я подготовлю компьютерную модель и покажу тебе, ты увидишь, что нечего бояться.
— Другой разговор, — Андрей похлопал сына по щеке, — так бы сразу. Но тебе же сначала хотелось просто взять и сделать два укола, один Кинг Конгу, второй русскому другу, а потом наблюдать за реакцией. А это неправильный подход, не научный. Ты же не с пенопластом работаешь, а с живыми людьми. Поэтому рано тебе ещё в экспериментальную науку. Учиться сперва поедешь, а потом будем разговаривать об открытиях.
Алексей согласился с отцом, в очередной раз понимая, что ему часто хочется всего и сразу. Может быть это в крови русских людей? Улыбнувшись, Алексей вспомнил, что мать у него — сто процентная американка. Вот и Сагаши, хоть и японец, но тоже хочет всего и сразу, и почему-то не самым мирным путём. Может быть дело в наследственности? Потомок самураев, или сын воина, тоже может быть причиной агрессивного стиля поведения. И почему Александр настроен воинственно, когда речь идёт о возможной борьбе? Может дело в мужском гене?
«Дело в сильных генах», — раздалось в голове замечание Сагаши. Алексей решил встретиться с японцем ещё раз.
— Отец даст тебе отдел и очень хорошие условия работы, — сообщил он.
— Прекрасно, — ответил Сагаши с удовлетворением. — По-другому быть и не могло. Я принесу компании много полезного.
Алексей хотел сделать замечание, но собеседник его опередил.
— Я знаю над чем работать, и не сомневаюсь в перспективах моих достижений. Кстати, я краем мозга уловил твоё желание провести эксперимент с Великаном и твоим новым другом…, — Сагаши прищурил глаза.
— Я обещал отцу для начала показать компьютерную модель…
Сагаши развернул монитор к Алексею:
— Такую?
Юноша с восхищением посмотрел на экран и присел на кресло, вникая в суть изложенного в файлах процесса. Следующие несколько минут он оценивал шансы модели на право быть безошибочной.
— Я в прошлом году создал программу, способную создавать модели поведения клеток и развития процессов после вмешательства в структуру ДНК…
— Я понял, над чем ты работал, — поспешил ответить Алексей.
— Насколько понял?
Юноша поднял взгляд, почувствовав резкое изменение настроения Сагаши. Японец излучал раздражение, вместе с ненавистью.
— Тебя никто не собирается обманывать, — проговорил Алексей, удивлённый поведением товарища. — Ты забываешь, что в Бэйвиле люди слышат мысли. Не прячь их от других. Тебе не стоит затевать борьбу…
Резкая боль почувствовалась в голове, и Алексей наклонился, прижав ладони к вискам. Рядом раздались возгласы на японском; отец Сагаши понял, что случилось и отвлёк сына, требуя посвятить в суть проблемы. Почувствовав облегчение, Алексей поспешил уйти. С улицы он позвонил отцу и рассказал о происшествии.
— Сагаши нельзя допускать к работе в компании, — в конце высказался сын, — он легко возбудим и неадекватен. Это может быть реакцией на препарат, который он принял для эксперимента. И мой совет — не думай при нём.
Сидя у корпуса лаборатории, Алексей восстанавливался после короткой атаки. Он увидел, как Сагаши покидает здание, быстрым шагом направляясь в сторону посёлка. Даже при простом наблюдении было понятно, что молодой человек сильно раздосадован. А до мыслей Алексея донеслось неприятное чувство злости и ненависти к нему, к его отцу и даже к собственным родителям, испытываемые Сагаши.