Городские ведьмы
Шрифт:
Вопли смолкли, Вера отпустила крышку, потерла лоб:
– Нет, ничего не случилось. Точнее случилось, но только хорошее. Мы в лесу были, целых пять дней…
– Тсс! – Татьяна приложила палец к губам. – Об этом рассказывать нельзя!
– Даже вам? – изумились Вера.
– Мне расскажешь, другим точно не удержишься. Поверь мне, не стоит.
– Хорошо, молчу, молчу.
– Потерпи до осени, год пройдет – тогда расскажешь. И то не всем. Десять раз подумай, надо ли.
– Поняла. Только знаете, я ведь к вам из-за того, что в лесу было.
В корзинке сидел кот-подросток, худой и угловатый, как все детеныши в переходном возрасте. Таня потянулась к нему, маленький лесной дух зашипел, а потом доверчиво пошел в руки. Татьяна вытащила из корзинки длинное пушистое тельце.
– Это не простой зверь. – Руки ведьмы ловко нашли на теле кота «сладкие места». Он басовито замурлыкал, завибрировал. – Береги его.
– Вот и я говорю – не простой. А мама хочет его кастрировать, чтоб не гадил.
– А он разве гадит? – Татьяна заглянула котенку в глаза. – Ты разве гадишь? Нет. Он хороший кот. Он гадить не будет. Его кастрировать ни в коем случае нельзя. Так маме и передай. Скажи: Татьяна не велела. Она послушает. Как ты его назвала?
– Тимофей.
– Договорились, Тимофей? Все дела в кошачий туалет? Обещаешь?
Вере показалось, что кот кивнул. А Таня улыбнулась:
– Вот видишь, мы договорились. Все в порядке. Береги его, а он тебя беречь будет. Ты и сама за ним замечала всякие странности, правда?
Вера кивнула:
– Кажется, с ним говоришь, а он понимает. Мне даже показалось, он вам кивнул.
Таня улыбнулась и ничего не ответила.
– Ну все, я пошла. Спасибо вам.
– Ведьмам «спасибо» не говорят.
– А что говорят?
– Благодарю. Запомнила?
– Запомнила. Ах, черт, – забыла! Вот еще – папа просил передать. – Вера протянула конверт. – Папа давно маме деньги дал, велел вам отнести, но мама зажала. Она у нас такая. Хитренькая и жадненькая чуть-чуть. Но ничего, мы справляемся. Вычислили ее.
– Не сердишься больше на маму?
– Не-ет, – девушка широко улыбнулась, – я после леса ни на кого долго сердиться не могу. Зачем! Жизнь она такая, такая… замечательная! И не очень длинная, кстати! Я решила не тратить ее на обиды! – Вера заискрилась улыбкой, засияла глазами. – Я как подумаю, чем раньше занималась, даже удивляюсь, а я ли это была?
Таня положила кота обратно в корзинку, – он больше не вопил, покорно улегся на дно, застеленное одеяльцем, – и обняла Верочку. Погладила по голове. Отпустила, внимательно окинула взглядом с головы до ног.
– Молодец. И папа у тебя молодец! И правильно деньги принесла. Никогда не имей долгов перед ведьмой, и ведьме в долг не давай.
Даже доброй. Целее будешь. Все, беги. Отец внизу в машине ждет?
– Ждет. А как вы догадались? Ну какая же я глупая! – Вера хлопнула себя по лбу ладошкой.
– Пока, Вера. Беги. Удачи тебе и радости. Кота береги.
– Спаси…
Следующее утро началось суматошно. Георгий десять раз проверял документы, вещи, ходил по квартире туда-сюда. За ним бегала собака, привычно путаясь у Гошки под ногами и уворачиваясь от пинков. В одиннадцать приехал Валера и умножил суету. Таня силой усадила обоих на кухню и напоила кофе с булочками, за которыми предусмотрительно зашла с вечера в универсам.
Наконец в полдень все закончилось, мужчины подхватили сумки и отправились на выход. Татьяна молча стояла в проеме кухне, наблюдая, как они одеваются. Георгий аккуратно завязывал шнурки зимних ботинок. Все-таки у нее очень обстоятельный сын.
– Мама, – неожиданно поднял голову Гоша и посмотрел на Таню снизу вверх, – мама, почему мне все утро кажется, что я вижу тебя в последний раз?
– Наверное, потому что так оно и есть, – улыбнулась Татьяна.
– Ты шутишь. – Сын наконец завязал ботинки и подошел к ней. Теперь он смотрел сверху вниз. Высокий мальчик. Она погладила его по плечу:
– Вам пора, Маша ждет.
– Ты не ответила.
– И не отвечу. Хватит спрашивать.
Гошка крепко обхватил ее руками, как в детстве, когда боялся темноты. Зашептал на ухо:
– Ну ведь ты будешь там счастлива, мам?
– Гошенька, я всегда считала тебя земным мальчиком. Откуда такие вопросы?
– Я твой сын, Таня. Ты не забыла? – Гошка отстранился и заглянул ей прямо в зрачки. Внимательно. Ей стало не по себе от этого взгляда.
– Скажи мне, ты не ответила? Будешь счастлива?
Татьяна нагнула его голову еще ниже, зашептала в ответ:
– Не знаю, сынок. Но здесь уже точно не буду. Ты справишься без меня, я уверена.
– Справлюсь. Я буду скучать…
– Я тебе приснюсь, и ты перестанешь.
– Что вы там шепчетесь? Георгий, поторопись! – Валера уже стоял в дверях одетый, Гошкина сумка болталась у него на плече. Вид у Вешкина был раздраженный. Он тоже не любил проводы.
– Валера, не волнуйся, уже идет. Забыла тебе спасибо сказать! Ребята-строители замечательные. Я довольна.
– Ладно, Тань, мы поехали. Не люблю опаздывать.
И сын с отцом удалились. Таня посмотрела в окно, как выезжает со двора чистенький «мерседес» бывшего мужа.
Поздно ночью, когда самые бессонные собачники возвращаются с прогулки и дворы пустеют, Таня пошла выгуливать Берту. Она очень любила это пустое безлюдное время. Особенно сейчас, когда морозы разогнали всех по домам. Они с собакой долго бродили по дворам под чистым высоким небом, пока у собаки не начали мерзнуть лапы, а у Тани не засеребрились инеем ворот и капюшон шубы. Лифт не работал. Он всегда ломался в такую погоду. Они не торопясь поднимались по лестнице. Вдруг Берта завиляла хвостом и натянула поводок. На лестничной площадке на ступенях сидел Глеб.