Горсть песка-12
Шрифт:
Лейтенанты Мохнач и Смагин сидят на лавочке в парке «1 мая», с барышнями (которые по виду- типичные старшеклассницы- кудряшки, белые носочки, как в японских аниме) — уже успели познакомиться…всё же бинокль-великое дело! Барышни увлечённо грызут зажатое между двумя круглыми вафлями с выдавленными на них именами мороженое и, развесив уши, внимают кавалерам…
И на пустеющих улицах Бреста…шелест…шелест…шелест шагов. (Голос за кадром — Это уходят из города глупые евреи, которые не верят, что немцы- культурная нация….Умные евреи остаются дома!)
Голоса из-за ситцевой, в цветочек, оконной занавески
Часть вторая. Накануне. Ночь
(Черно-белое, плавно переходящее в цветное…) Брест. 22 часа 18 минут…
На улицах города- бодрствуют не только уходящие на Восток жители…Люди в зелёных и васильковых фуражках патрулируют у вокзала, в районе путепровода — останавливают встречных военных, поголовно проверяют документы…иногда такая мирная проверка заканчивается короткой кровавой вспышкой — причём кровавосталинскиеопричники не особенно церемонятся- а пускают в ход оружие при первом подозрении…
Остановили и Мохнача. Тот гордо протягивает командирское удостоверение личности- новенькое, вчера только полученное, без ржавых подтёков от скрепок на бумаге…Осветив удостоверение висящим на груди квадратным фонариком, старший патруля делает чуть заметное движение рукой, и кладёт удостоверение к себе в карман: «Товарищ командир, Вам придётся пройти вместе с нами…»
Курсант Мохнач ни за что бы не стал спорить с патрулём, тем более из ЭТОГО ведомства, но младший лейтенант Мохнач…тем более, что вместе с ним была барышня! Евгений гордо выпятил узкую грудь, перетянутую портупеей, и заявил: «Да по какому пра…» и тут же ему на затылок-(хрясть!) — обрушился окованный металлом приклад ППД…
«Смотри-ка, а пистолетик — то у него немецкий…эх, раззявы! Даже оружие подобрать толком по легенде не могут, а туда же- абвер, абвер…»
Барышня, оцепеневшая от страха, побелевшими губами пролепетала: «Что вы делаете…Мы на танцы ходили…»
«На танцы? С биноклем? Пройдёмте, гражданка…»
(Цветное. Ещё одна решающая развилка) Кобрин. Штаб 4-той Армии. 22 часа 19 минут.
Богданов «Нет, товарищи, пленный унтер-офицер не врёт. Да и захотел бы соврать- мы бы всё равно его раскололи бы-узнали бы подноготную- есть, знаете, у нас свои методы…»(Присутствующие ознобно передёргиваются).
«Кроме того, его показания, расходясь в не существенных деталях, в основном совпадают с показаниями взятых живыми в разное время и в разных местах вражеских диверсантов…А таковых на двадцать два — ноль-ноль уже более двадцати…Да еще около сотни уничтожено! Мои люди- кровью умываются, хорошо- что не за так. Предотвращена крупная диверсия на ТЭС в Ковно, вычищены дома комсостава в Бресте…»
Генерал-майор Коробков А.А., командующий Армии: «Мы очень Вам благодарны, товарищ генерал-лейтенант, за обеспечения безопасности в полосе армии…Но что из сказанного Вами следует?»
Богданов: «Вы что, плохо меня расслышали? Для тех, кто на бронепоезде, ещё раз повторяю- в течении ночи с 21 на 22 июня сего года, возможно массированное нападение войск Германии, с применением артиллерии, авиации и приданных танков, имеющих задачу нанести поражение противостоящим войскам Красной Армии в направлении Брест-Барановичи. Видимо, с целью оказания политического давления на Советское Правительство и предъявления ультимативных требований…»
Коробков: «А мы здесь причём?»
Богданов, на секунду онемев: «Как…как ты сказал?»
Коробков: «Товарищ генерал-лейтенант, я Вам не подчиняюсь. У Вас- свой Нарком, у нас- свой Нарком. И от СВОЕГО командования — я имею вполне чёткие указания- не поддаваться ни на какие провокации…»
Богданов (почти ласково): «Ах ты сволочь уборевическая…Эт-то что же такое? Опять Хасан повторить хотите? Когда на Пулемётной сопке одиннадцать пограничников против японского полка держались, а под сопкой целый стрелковый корпус РККА сутки приказа от Синехуева ждал, да так и не дождался?!»
(Один из командиров РККА- другому шёпотом- «Это он про кого? — Это он про врага народа, бывшего маршала Блюхера…»)
Богданов, с яростным отчаянием: «Фрумкин, ты слышал, что здесь творят, а?!»
Старший майор, выступая из тени: «Всё слышал, товарищ Богданов. И почему я ни капельки ни удивлён? Даже вот областного прокурора с собой, как на грех, прихватил…Не волнуйтесь, граждане, ваши Конституционные права будут в полной мере защищены…»
Деловито присаживается за стол, раскрывает планшет: «Товарищ Богданов, как Вы порекомендуете- врагов народа оформлять будем каждого индивидуально- или не будем разводить гнилую бюрократию, и оформим коллективно, прямо по списочному составу?»
Начальник штаба армии генерал-майор Сандалов Л.М.: «Товарищи, товарищи…давайте разговаривать конструктивно…Не надо прокурора…Товарищ старший майор, товарищ генерал — лейтенант — здесь врагов нет! Докладываю.
Ещё 16 июня сего года Командарм-4, присутствующий здесь товарищ Коробков, вторично запрашивал штаб Округа о выводе из Бреста в Жабинку 42 стрелковой дивизии, в апреле переброшенной в крепость из Берёзы-Картусской, но вторично получил категорический отказ.
Комкор-28 товарищ Попов, так же здесь присутствующий, ещё раньше, в мае, решил вывести 6 стрелковую дивизию из крепости в район Южного городка, но Командующий Округа Генерал Армии Павлов ЛИЧНО запретил ему выводить дивизию в этот лагерь…Тогда Василий Сергеевич предложил вывести соединение в лагерь на территории Брестского артиллерийского полигона, но командование Округа воспрепятствовало и этому!»