Горячее лето 42-го
Шрифт:
Остались грузовики и танки, что обгоняли эти полки. Грузовиков под сотню, у трети пушки имелись на прицепе, и танков я насчитал восемнадцать. Причем сборная солянка. Больше всего было британских, десять «Крусейдер», четыре «Валентайна», две «Матильды» и два «Стюарда». Американские танки, поставляемые США Британии. Спешить я не стал, остановил свою куцую колонну, нужно выбить у противника пушки и танки, последние уже разворачивались в атакующий строй. Пушка моего танка хлопала непрерывно, ведя прицельный огонь, уже три танка остановились, два из них окутались дымом. Арту я так и не трогал, как работала по пехоте и артиллеристам, так и работала, снижая их поголовье. Итальянский танк я вывел вперед, встав под его защитой, чтобы он ловил снаряды, а не я. Тот и нахватал, британские танкисты стрелять все же умели, вот только выдержки не хватало. Когда вспыхнул десятый танк, то стали отходить задним ходом, подставляя лобовую броню, ведя непрерывный огонь. Кстати, итальянца мне подбивали трижды, дважды поджигали, но я и ремонтировал, и тушил, пока выдерживал плотный огонь. К танкам и пушки присоединились, причем солидных калибров, более семидесяти миллиметров. Сам итальянец разносил своей пушечкой грузовики, полтора десятка или дымились, или горели. Три взорвались от детонации снарядов, что перевозили. Арта уже только
Развернув свой танк (арта продолжала бить по артиллеристам), я использовал технику так: итальянец корму прикрывал от британских артиллеристов, а арта – от атакующей из Тобрука моторизованной группы. С ходу я поджег один из «Валентайнов», и пока они приближались, я быстро выбивал их один за другим. А купил за небольшой золотой запас кумулятивные снаряды, которые вполне брали лобовую броню у британских машин, и вышибал их один за другим. В результате четыре остановились подбитые и шесть горели, потом, расстреляв бронетранспортеры, что прятались до этого за танками, я повел огонь по подбитым танкам. Еще не хватало, чтобы их восстановили. Пока вел огонь, британские артиллеристы сожгли мне итальянца, да и моему командирскому в корму два снаряда всадили. Едва успел пламя сбить и отремонтировать машину. Впрочем, это последний их успех. Последние три пушки были уничтожены вместе с расчетами. Дал еще три снаряда по отходившей пехоте, снова отличные результаты, а сам, развернулся (итальянец уже исчез, купил нового, ту же модель, танк я проверил, пусть первый уровень, но для массовки годился, он уже накопил на следующий уровень, ночью сменю, до которой меньше часа осталось) и покатил обратно к Тобруку. Арта уже работала по городу. Уничтожила расчеты двух артиллерийских батарей, там быстро копали, оборудуя позиции перед городом. Орудия повреждены, но не уничтожены, в отличие от расчетов и офицеров батарей, потом по городу. Зенитные батареи тоже были моей целью, арта чуть позже ими занялась. А сам я двигался к берегу, чтобы видеть порт.
Не дошел с километр, там меня увидят, а тут я скрыт пальмами, и арта стала бить по грузовым и грузопассажирским судам. На выходе из порта, в девяти километрах от меня, спешно пыталось покинуть акваторию какое-то судно под канадским флагом. Мне со второго раза удалось удачно поразить его в корму. Потом всадил в корму еще два фугасных снаряда. Судно полыхало, но удалилось за границы прицельного огня. Однако в порту еще было два эсминца, легкий крейсер, что как раз отбивался от атак шести немецких штурмовиков, и восемнадцать судов. Кстати, некоторые спешно разгружали. Приметив, что с двух ящики с боеприпасами разгружают, стал бить по ним. Еще два судна уходили из порта, но время было, перехвачу, я хотел вызвать детонацию груза у этих судов, и мне это удалось. Рвануло одно. Еще при первом попадании грузчики и солдаты побежали прочь со всех сил, понимали, что будет, но убежали недалеко. Второй снаряд проломил палубу, а третий рванул внутри. От детонации британский эсминец, что стоял неподалеку и спешно снимался с якоря, лег на борт, получив сильные повреждения. От детонации первого рвануло вскоре и второе судно. В результате эсминец тонул, пять судов получили большие повреждения и вряд ли в ближайшее время покинут Тобрук, другие спешно поднимали якоря. В городе многое горело. Крейсер и второй эсминец также снимались с якоря. Я же обстрелял два судна, что торопились уйти, они практически не пострадали от детонации, вызвал пожары на обоих. Команды спешно спускали шлюпки, после этого я стал бить по эсминцу. По крейсеру дал два выстрела, но кроме того, что запачкал и погнул борт, результатов не было, броня крепкая. А эсминец – другое дело, его я мог достать, и через двадцать минут под два пожара у него рванул взрыв на носу, отчего эсминец разломился и затонул. А крейсер, отхватив от меня еще восемнадцать «подарочков», ушел, но все же с приветом, пожаром на корме. Жаль, не было бронебойных, снаряды только осколочно-фугасные.
Уже стемнело, поэтому окинув порт взглядом, я на другом берегу отметил, как на пробитых скатах пытается оторваться от двух грузовиков, бронетранспортера и трех внедорожников знакомый грузовик с захваченного аэродрома, на котором Шульц был. Быстро сменив наведение, а то я хотел добить суда в порту, прицелился и отправил снаряд. Лететь тому далеко, надеюсь, угадал. Почти. Стрелял на сорок метров перед колонной преследователей, а рванул тот в середине колонны, перевернув один грузовик и повредив внедорожник. Группа Шульца спешно гнала дальше, паря поврежденным мотором, точки в кузове мигали, трое раненых, а я, приостановив преследователей, восемь снарядов хватило, стал добивать, что было непросто, восемь с половиной километров все же до них, пока еще снаряд долетит, все измениться может. Однако справился. Стемнело, ночь упала на пустыню, хотя я и не скажу, что ничего не видно, поэтому избавившись от «итальянца», направил его к окраине города. Тут с моей стороны пехотная рота окапывалась, а когда обстреляли его из двух небольших пушек, он, выйдя за границу управления, самоуничтожился. Вот и танк спалил, и британцев порадовал. А взамен достал британскую арту четвертого уровня. Тут время подумать было, и вот к чему я пришел. Днем можно использовать все как спланировал, немецкую и итальянскую технику этого периода, а вот ночь – основное мое время, что пожелаю, то и сделаю. Чуть позже и танк свой командирский на арту сменю, американскую. Тоже четвертый уровень, полностью модернизированная. Такие орудия, что на них стоят, британцы и американцы уже вполне используют и поставляют союзникам. Поди докажи, что это не трофеи, отбитые у них, главное силуэты техники не показывать. Идея отличная, я уже прошел процедуру отдыха, ударил ножом, освежился аптечкой и продолжил работу.
Добил все суда, склады не трогал, они законная добыча корпуса Роммеля, тем более там два склада ГСМ, на которые немцы особенно нацелились, у них с топливом проблемы. После порта обстрелял двумя стволами плохо подготовленные позиции роты на окраине, что против меня выставили. Два десятка тяжелых снарядов перепахали там все, выжившие были, но мало. Потом ударил по штабу местной группировки
– Гудини на связи. Была проблема с рацией, устранили.
Почти сразу ответил другой голос, не радист:
– Гудини, на связи Баварец…
Я мигом посмотрел в списке позывных, это был командующий пятой легкой африканской дивизии, что как раз наступала на Тобрук и шла во главе.
– Ты настоящий волшебник. Благодарю за помощь. Какие планы?
– Ухожу в рейд к противнику в тыл, громить все, что вижу. Чтобы вам полегче было. Захватил две артиллерийские установки противника, для увеличения плотности огня.
– Мы передохнем и за тобой. Хайль Гитлер!
– Принято.
Отключившись, я сплюнул, пробормотав:
– Сволочь нацистская.
Установки уже снялись с позиций и на скорости тридцать два километра в час направились прочь от города, в тыл отступающих британских войск. Не так и много их тут было, надо сказать. Несколько подразделений, что не сдались, пытались объехать меня, уйдя в глубь пустыни, но пока по дальности хватало, я сопровождал их артиллерийским огнем. Может, убитых и мало было, но почти всю технику выбил, так что дальше им пришлось бежать пешком. В пустыню? Ну, удачи им. После чего покатил дальше. Всю ночь, пройдя половину пути от Тобрука до Эль-Аламейна, я громил все, что видел, включая два военных аэродрома. Нашел и освободил лагерь для военнопленных, где было полторы тысячи итальянцев, двести африканцев или марокканцев. Нехай будут… И почти три сотни немцев. Часть из них сбитые летчики. Этот лагерь сильно меня задержал, пока достал грузовики, отбив у британцев, оружие, да отправил на колесах к Тобруку, часа четыре потерял. Старших офицеров в лагере не было, где-то в другом месте содержались, лишь один капитан-итальянец, танкист к слову, он и возглавил группу освобожденных, выводя их к своим. Я в штаб пятой дивизии сообщил, не в первый раз на связь выходил, дал координаты всех складов, обнаруженных мной и не тронутых, их пять было, два с горючим и два с продовольствием, пятый артиллерийский склад. Туда сразу были направлены усиленные танками моторизованные группы. Снабжение от британцев немцев очень радовало.
После меня оставалось мало живого, и обычно целые подразделения превращались – те, кто выжил – в паникующих дезертиров. Счетчик тикал с момента прилета, и вот какие я получил данные по своей работе. Раненые не указаны, только уничтоженный противник: одиннадцать тысяч триста шестьдесят семь убитых солдат и офицеров британской армии. Три тысячи двести два французских солдата и офицера. Пятьсот шесть канадских солдат и офицеров. Двести солдат и офицеров Австралийской армии. Пять тысяч четыреста шесть африканцев из разных французских или британских колоний, контролируемых ими. Пушечное мясо то есть. Общее число, с момента как попал в Африку, составило двадцать тысяч шестьсот восемьдесят три солдата и офицера армий противника. Было бы больше, если бы не тот лагерь военнопленных, а усилить своих очень хотелось. Двигаться быстрее будут, я тут задерживаться не хотел, тем более в Тобруке были взяты очень хорошие трофеи. Жаль, американцев я так и не встретил, они вроде чуть позже вступят в войну да начнут сюда войска перебрасывать. Хотя, если все плохо будет и нависнет угроза над каналом, могут и раньше войска перекинуть. Да и индусов что-то не видно.
А когда начался рассвет, я избавился от установок, проведя процедуру самоуничтожения, пора отдохнуть, и, устроившись в спальнике, вскоре уснул. Не стоит думать, что я вот так просто лег и уснул. О нет, я подготовился. Ведь как я ночью действовал, бил артами, по тем, кто далеко, а когда сближался с крупными частями, избавлялся от арт и атаковал тремя танками, двумя немцами и итальянцем, уже второго уровня, так и лагерь освободил, потери тут были куда выше, чем от артиллерийского огня из трех стволов. Потом снова менял танки на установки и катил дальше. Постоянно был вынужден делать такую чехарду. Вот и подобрал «додж», целый, нашел среди побитых мной колонн отступающих британцев, потом ехал следом за установками, пока не решил от них избавиться. Демаскируют они меня, а британцы днем будут искать так, что все перевернут. Особенно воздушной разведкой. И вот одна из установок выстрелила в глубь пустыни. Не важно куда, главное воронка. Уничтожив установки, добрался до воронки, продал «додж» (легкий ветерок занес песком следы от машины), расстелил маскировочную сеть над убежищем, в воронке сделал ложе, оружие под бок, и, раздевшись, вскоре уснул. Вот и все. Да, помылся перед сном, а то уж сколько потел за эти сутки. Освежился.
Глава 14
Зло тихо летать не может.
Выспался я отлично, так придавил надувную подушку, купленную в магазине американских товаров, что проснулся всего за час до наступления темноты. Выглянув, осматриваясь, пока тихо, хотя вдали на горизонте явно идет воздушный бой. Вооружился биноклем и убедился, что все так и есть. Итальянские и германские самолеты атаковали строй бомбардировщиков противника, британские истребители пытались не допустить этого, но не сильно получалось. Откуда-то от Эль-Аламейна приближалась еще одна группа британских истребителей. Видимо, командир союзной группы это тоже заметил и приказал выходить из боя. Какие потери с обеих сторон – не знаю, но дымы, поднимающиеся с земли, ясно давали понять, что сбитые есть. Вообще в этом месте я одну автоколонну расстрелял с десятком танков, но не думаю, что это они, давно за день должны прогореть и перестать дымить. А вот с британской авиацией что-то надо делать. У меня на счету три уничтоженных аэродрома, да и то один из них – это так, подскока. Британцы их достаточно широко используют. Карты я набрал, отметки других британских аэродромов есть, вот и стоит за эту ночь выбить всю авиацию противника. При полном господстве германской авиации наступать войскам станет куда легче.