Горячий источник

Мельникова Надежда Анатольевна

Я все еще одет и даже не заметил этого. Когда я снимаю с себя штаны, Ирина выдыхает, бессовестно и как-то восторженно разглядывая голое тело, мое мужское достоинство. Ну что же – это приятно. Дергаю ее за ноги, подтягивая под себя, прижимая всем телом. Больше она от меня не сбежит.

– Паша!
– вскрикивает она, когда я совсем не по-джентльменски вырываюсь внутрь, жестко вколачиваясь в податливое женское дело.

Я не дурак, и понимаю, что следовало быть нежнее, но я не могу...

– Господи, как хорошо, - кладет она ноги на мою поясницу, вызывая

у меня еще одну хитрую улыбку.

– Еще? – чуть замедляюсь, приподымаюсь на руках, разглядывая ее захмелевшее от смеси вина и секса лицо.

– Да, пожалуйста! – мечется по подушке моя докторша, балансируя на грани вершины удовольствия.

Я хочу, чтобы она взорвалась в моих объятьях, чтобы искры посыпались из глаз, чтобы завтра она не смогла ходить, вспоминая, кто с ней сотворил подобное. Резко врываясь, я наращиваю такой жёсткий темп, что Ирка хнычет, впиваясь в мою спину ногтями, извиваясь, от поочередно накатывающих волн наслаждения. К счастью, я вовремя вспоминаю, что не надел никакой защиты, почти тут же догоняя свою врачиху, бесцеремонно изливаюсь на женский живот.

Но я еще не закончил.

И так как мы оба вымазались во мне, я сползаю с кровати, беру початую бутылку и выпиваю из горла, нагло ей подмигивая. Ирка приподымается на локтях и внимательно смотрит, я маню ее пальцем, и она идет. Полностью голые и одуревшие от первого раунда, мы стоим в зале моего дома, распутно улыбаясь друг другу. Я пою ее вином из горла, слизывая с шеи и груди те красные хмельные капли, что пролились мимо.

Глава 38. Ирина

Теплые капли льются мне на лицо и тело, я смеюсь, охмелев от вина и мужчины, что жестко прижал меня грудью к плитке и берет сзади в ванной комнате. Настолько сексуален, что я обезумела и могу кончить лишь от того, что он прислонился ко мне своей голой мускулистой грудью. Паша разворачивает к себе, ухмыляется, быстро целует, чтобы поставить на колени. И я подчиняюсь, ошалело понимая, что сейчас сделала бы для него еще больше, если бы могла. Я совсем сдурела, даже не вспомнив о презервативе.

Мне смешно. Я неоднократно изображала оргазм с мужем, а сейчас улыбаюсь, не в силах перестать получать удовольствие. Сбилась со счета, сколько именно раз произнесла его имя. Радуюсь только от того, как горячо и требовательно он смотрит на моё тело, как до синяков сжимает грудь, усаживая сверху на полу в ванной. Мы похожи на умалишённых, что сидели полгода на диете, а теперь дорвались до сладкого. Облизываю его в тех местах, о которых прежде даже думать стеснялась, а он в очередной раз переворачивает, врываясь и растягивая. Пашка шикарен, он так отлично ощущается внутри, что я вскрикиваю от каждого толчка и движения. Большой, скользкий и твёрдый.

Его хитрая улыбка, эти горящие золотом глаза, я сгребаю пальцами полотенце и снова выгибаюсь ему навстречу, потому что хочу ещё глубже, так, чтобы потрогать руками космос.

Целую, я так много целую, что губ уже не чувствую, а бедра сводит от желания быть еще ближе. С безумным остервенением

разглядываю его лицо, его рыжие веснушки, которых, оказывается, гораздо больше, чем я думала. Я бесстыже сжимаю его голый твёрдый зад, помогая себя трахать ещё глубже и сильнее. Позволяю ему то, от чего раньше сгорела бы со стыда. Он изливается мне на грудь, бесчисленное количество раз имея между ними. Похоже мой четвертый размер обладает над ним особой властью. И я улыбаюсь, откровенно наслаждаясь этим развратом.

Я уже понимаю, что со мной, почему так безрассудно сбегаю с работы, улыбаюсь хамству по отношению к коллегам, говорю пошлости, позволяя лапать себя в кафе, прилюдно целовать за пыльной шторой и засовывать язык до самой глотки во время научно-практической конференции. Хихикаю, разглядывая фотографии его голого торса, присланного мне в разгар рабочего дня.

Просто я влюбилась, как пустоголовая девчонка. Не полюбила, как что-то чистое, светлое и большое, а именно по-глупому втюрилась, абсолютно по-идиотски. Я влюбилась в рыжего болтуна и теперь получаю удовольствие от того, как мастерски справляется он с моим телом. Этот секс не идёт ни в какое сравнения с моим семейным долгом. Даже в молодости мы с Сергеем не испытывали ничего подобного.

Теперь я точно знаю, что влюблена, сердце заходится от того, как Павел целует меня в губы, трогая шею. Мне конец, потому что совсем скоро он остынет от этого веселья и найдёт новое, недоступное увлечение, которое и будет преследовать. А я просто умру, разлетевшись на крохотные частички.

Я сжимаю нижнюю губу, кусаю до крови, чтобы, не дай бог, ни сказать, ни признаться, спрятать в себе то, о чем думаю, когда в очередной раз достигаю вершины удовольствия, так легко, как будто не было тех нескольких, предыдущих. Я взрослая, серьезная женщина, врач высшей категории не могу унять сердцебиение, когда Павел целует мои руки, облизывая каждый пальчик. Кутая в полотенце, ведёт в спальню, толкая на простыни.

Мы засыпаем голышом, переплетая ноги и руки. Моя щека и мокрые волосы покоятся на его рыжей груди, а он гладит мою спину, напевая смешную колыбельную песню. Я почти плачу, понимая, что такого в моей гребной, скучной жизни никогда не было. Но я сдерживаю эмоции, зная, что за секунды могу превратиться в навязчивую Ольгу Забейворота.

Утром я подскакиваю, как ошпаренная. Павел спокойно одевается.

– Красота моя, мне надо собаку выгулять, а то на пол наделает.

– Боже, сколько времени? – кручу головой в поисках будильника.

И когда часы оказываются перед моим носом, я в ужасе вскакиваю. Как я могла так проспать? Я никогда не сплю так крепко, будто меня убили. Моя дочь? Моя работа?

Пашка смеется:

– Подозреваю, что у тебя была веселая ночка.

Возле входа он прижимает меня, впечатывая в стену.

– Тебе понравилось?

– Было ужасно, если честно!
– улыбаюсь, глядя в золотые глаза.

Пашка снова смеется, чмокает меня в открытые губы и пропускает.

– Шутница, сегодня вечером увидимся.