Горячий лед
Шрифт:
— Да, умная девочка, — сделал вывод Гордеев. — Свалила среди ночи, чтобы наутро убирать не заставили.
Наконец, Юрий сделал над собой последнее усилие и поковылял в ванную. Осторожно наступая, чтобы не коснуться ступней пола, Гордеев тем не менее оставил на паркете несколько капель крови. И уже в ванной залил рану перекисью водорода и аккуратно наложил бинт, перевязал, что далось с трудом — голова разламывалась при каждом движении.
Приняв душ и умывшись, Юрий принялся за уборку. Вернее, он бесцельно бродил по квартире, подбирал с пола различные предметы одежды и посуды, тупо перекладывал их с одного на другое место, тяжело вздыхал, присаживался, снова поднимался, спотыкался о складки на ковре, чертыхался. Голова просто трещала с похмелья. Наконец, Гордеева посетила светлая идея, он взял большой целлофановый пакет, собрал в него грязную посуду, весь мусор и со спокойной душой отнес к мусоропроводу.
— Ну, вот. Уборка и закончена, — довольно резюмировал он свой находчивый поступок. — Теперь можно и собой заняться.
Содержимое холодильника приятно радовало глаз и ласкало сердце оголодавшего за время безденежья Гордеева. Вчера он забил его под завязку: сыры трех видов, многочисленные рыбные и мясные нарезки, свежие соки и овощи, упаковки йогуртов, перепелиные яйца, копченая курица и прочие вкусности. Теперь Юрий стоял в раздумье и решал, какой именно деликатес он хочет сейчас отведать. После долгого раздумья он пришел к выводу, что есть ему почти не хочется. Поэтому свой выбор остановил на бутылке минеральной воды. После того как он опустошил ее наполовину, Гордеев все-таки съел бутерброд с сыром, чем решил и ограничиться.
Когда с завтраком было покончено, Юрий стоически выдержал ежеутренний обряд бритья, натянул удобные джинсы, рубашку и… вдруг с ужасом обнаружил, что не может надеть ни одну пару обуви, потому что повязка на порезанной ноге не влезает в узкий ботинок. Юрий был в отчаянии, даже старые растоптанные туфли не спасли положение. Наконец, Гордеев понял, что выход только один, а именно его спасение — очень старые кроссовки.
Гордеев надел именно их, хотя, конечно, обувка была не очень уместна, но хотя бы не мешала ему отправиться по делам. А дел было невпроворот. И главным пунктом в списке на сегодняшний день Юрий запланировал посещение Соболева. Все формальности с визитом в Бутырки были решены с помощью Лены еще вчера, поэтому Гордеев без труда устроил себе встречу с клиентом.
Гордеев ожидал своего подзащитного в комнате для свиданий Бутырской тюрьмы. Сколько раз за время своей адвокатской практики приходилось Юрию посещать подобные заведения, но он никак не мог к ним привыкнуть. Каждый раз, оказываясь здесь, Гордеев ощущал беспокойство — стены как будто давили на него, бесконечный лязг решеток и замков действовали на нервы.
«Не дай бог, случись такое что и меня упекут за решетку, я буду молить о смертной казни, — думал Гордеев. — Как говорится, лучше ужасный конец, чем ужас без конца. Мне кажется, даже в сырых подземельях средневековых замков, наполненных крысами и всякими там мокрицами, было не столь ужасно, как в наших российских тюрьмах. Во всяком случае, есть у меня подозрение, что современные пытки дадут средневековым сто очков вперед. Собственно говоря, одно содержание в этих заведениях — уже само по себе страшная пытка».
Размышления Гордеева прервались с появлением Соболева. В ключе своих рассуждений Юрий ожидал увидеть изможденного, замученного туберкулезом узника с трясущимися руками и запавшими глазами, еле-еле переставляющего ноги от свалившихся на него недугов. Но взору его предстал цветущий, пышущий здоровьем человек средних лет, вполне упитанный, с ярким, отнюдь не чахоточным румянцем на лице.
— Добрый день, — поздоровался тот. — Я — Соболев.
— Здравствуйте, Михаил Васильевич. Юрий Гордеев, ваш адвокат, — Юрий поднялся из-за стола, чтобы ответить на рукопожатие Соболева, и тут же поймал на себе острый, испытующий взгляд своего подзащитного. Соболев перевел взгляд ниже и остановился на потрепанных кроссовках Гордеева.
— Не обращайте внимания, — смутился Гордеев. — Бытовая травма, ни одна приличная пара обуви не налезла.
— А… Это все объясняет. А то, знаете ли, адвокат в потертых кроссовках — это сильное впечатление, — усмехнулся Соболев. — Обычно у нас адвокат ассоциируется с большим материальным достатком…
— Могу себе представить ваше впечатление, — уклончиво ответил Гордеев, чтобы избежать дальнейших разговоров о собственном материальном достатке. — Итак, давайте начнем нашу беседу. Меня наняла ваша знакомая — Ульяна Старостина. Вы в курсе?
— Честно говоря, это ее инициатива. Она меня просто поставила перед фактом, сказала, что нашла вас, рассказала о вашем опыте и так далее… Я сам еще не начинал заниматься поисками адвоката. Знаете ли, не поверил сначала, что это все серьезно. Потом уже, когда здесь оказался, задумался. Ну что ж, спасибо Ульяне, подсуетилась. Она и бумаги подготовила, доверенность…
— Если вас не устраивает моя кандидатура в качестве адвоката, вы можете отказаться от моих услуг, — оповестил Гордеев своего клиента.
— Отчего же не устраивает? Вполне устраивает. Мне, откровенно говоря, все равно. Но раз уж вас наняла Ульяна, значит, вы хороший адвокат. Эта женщина плохого не выберет, — мягко ответил Соболев.
— Будем надеяться. Благодарю за доверие. Скажите, пожалуйста, у вас есть какие-нибудь подозрения о том, кому выгодно обвинить вас в убийстве Колодного? — Юрий приступил, наконец, к своим непосредственным обязанностям после затянувшегося обмена любезностями. — Другими словами, есть ли у вас враги?
— Более чем достаточно. У человека, занимающегося серьезным бизнесом, всегда есть враги, избежать этого невозможно, к сожалению.
— Не могу с вами не согласиться. Вы думаете, что знаете обо всех ваших недоброжелателях?
— Не уверен, но самых крупных и серьезных, конечно, знаю.
— И кто они?
— Ну, больше всего меня беспокоят мои недруги в московском правительстве.
— Вот как? И с чем же связана их неприязнь к вам? — поинтересовался Гордеев.
— Я сильно усложнял им жизнь и лишал изрядного количества денег. Они давно хотят прибрать к рукам мой бизнес, в связи с чем строят козни различного рода.
— Как вы считаете, не могли эти самые недруги из московского правительства подстроить убийство Колодного и сделать так, чтобы в организации его обвинили вас?
— Вряд ли. Это не их методы, — отверг предположение адвоката Соболев. — У них достаточного другий средств воздействия на меня, причем вполне законных. Не станут они возиться с криминалом. Представляете, что будет, если все вылезет наружу? Такой скандал не стоит никаких денег. Я практически уверен, что они ко всей этой истории не имеют никакого отношения. Но радуются сейчас, вероятно, сильно.