Господа офицеры! Книга 2
Шрифт:
В гости пришёл дружок Юриксона по лазаретной телеге прапорщик Гуль. Он из Корниловцев, уже в составе выздоравливающих. Любит поговорить и язык хорошо подвешен, видно, что учился в университете. Пётр, конечно понимал, что лежать раненым неподвижно в обозной телеге, когда идёт бой, и самому бегать с винтовкой, это две, несомненно разные вещи. Всё видится в другом свете. Мировоззрение абсолютно другое. И ему было интересно слушать, как Роман рассказывал о выходе из кольца в Медведовской:
"Ночь темная. Тихо поскрипывая, чёрной лентой движется в темноте обоз. Рядом проезжают верховые, вполголоса
Обоз едет, молчит, притаился. Только поскрипывают телеги, да изредка фыркают усталые лошади. Далеко на востоке темноту неба начинают разрезать серо-синие полосы. Идёт рассвет. Вдруг тишину разорвал испуганный выстрел, и все остановились. Смолкло... Другой ... Третий... Стрельба. Сначала неуверенная, но вот чаще, чаще, треск ширится. Громыхнула артиллерия, где-то закричали "Ура", с остервенением сорвались и захлопали пулемёты...
Все приподнялись с подвод, глаза вцепились в близкую темноту, разрезаемую огненными цепочками и вспышками. Холодная нервная дрожь бежит по телу, стучат зубы...
Бой гремит. Взрывы... Что-то вспыхнуло, загорелось, затрещало. Это взорвались вагоны с патронами — горят сильным пламенем, трещат, заглушая стрельбу.
— Господа, ради бога! Скорей! Снаряды из вагонов вытаскивать! Кто может! Бегите! Ведь это наше спасение! Господа, ради Бога! — кричит по обозу полковник Кун.
Раненые зашевелились. Кто может спускается с телег, хромают, ковыляют, бегут вперёд — вытаскивают снаряды".
— Мне четыре штуки под бок в телегу положили, — добавил к рассказу Юриксон.
А Роман Гуль продолжил:
"Уже светает. Ясно видны горящие пламенной лентой вагоны. Кругом них суетятся люди, отцепляют, вытаскивают снаряды. И тут же трещат винтовки, клокочут пулемёты...
Вдали ухнули сильные взрывы — кавалерия взорвала пути.
Обоз, вперёд! Рысью!
Обоз загалдел, зашумел, двинулся...
Прорываемся.
Вот уже мы рысью подлетели к железной дороге. Здесь лежат наши цепи, отстреливаются направо и налево. Стучат пулемёты. Наши орудия бьют захваченными снарядами. А обоз летит в открытые маленькие воротца, вырываясь из страшного кольца...
Свищут пули, падают раненые люди и лошади. На путях толпятся, кричат, бегут.
По обоим сторонам лежат убитые. Вон лошадь, и возле неё, раскинувши руки и ноги офицер. Но на мёртвых не обращают внимания. Еле-еле успевают подхватить раненых. Под взрывы снарядов, свист дождя пуль, с криком, гиком, перелетает железную дорогу обоз и карьером мчится к станице".
Пётр, обшивая белой тесьмой новые погоны, не стал смущать рассказчика замеченными неточностями. Захваченного бронепоезда тот не заметил, по темноте вполне могло быть. Да и лошадь с телегой карьером идти не сможет, как её не стегай, тем более уставшая. Но всё равно интересно послушать людей, выживших в госпитальном обозе. Там погибли от ран и повторных пуль сотни офицеров, юнкеров, казаков, студентов, гимназистов, сестёр милосердия и просто гражданских. Аженов считал, что это очень трудно, и страшно, лежать неподвижно в телеге и ждать, когда друзья проложат дорогу через полчища красных, сжимая в руке рукоятку нагана.
Кубанский
Через день перешли в станицу Успенскую. Генерал Деникин дал два дня, чтобы привести себя в порядок, собираясь устроить армии смотр. Марков смотр офицерского полка провёл на день раньше.
Генерал на смотре подтвердил, что на Дону восстание и Армия двинется на Дон. Сказал так же, что желающие могут покинуть ряды армии.
"Кто не хочет драться с большевиками пусть идут к черту!"
Оставлять службу Аженов не собирался. Из полка, после смерти Корнилова, исчезло с десяток офицеров, но вряд ли их судьба была успешной. Отсидеться, пока идёт смута вряд ли получится. Ходили слухи, что большевики расстреляли многих офицеров в различных городах. А в Новороссийске затопили вместе с баржой. Пётр предпочитал быть убитым в бою, чем лечь избитым у расстрельной стенки.
На площади станицы Успенской построилась 1-я бригада вместе со всеми обозами. Истрёпанные погоны все подновили, обмундирование и сапоги почистили, выглядели неплохо.
Генерал Деникин со штабом пол развивающимся Национальным трехцветным флагом объехал фронт бригады здороваясь с каждой частью. Отвечали хорошо, громко и рьяно. Затем начал свою речь словами:
— Земной поклон вам, русские чудо-богатыри! Вы совершили один из величайших походов Русской армии. Родина вас не забудет!
Дальше сказал, что Армия показала пример, и борьба, за освобождение Родины от большевиков ширится и армия скоро выступит на помощь Донским казакам.
"Ура!", приветствуя слова командующего, кричали долго и искренне. Аженов кричал вместе со всеми. Полк, пополненный казаками, достиг почти шести сотен штыков. Кричать было кому. Потом с довольными лицами прошли церемониальным маршем. Несомненно, проведённый смотр поднял дух войск, особенно кубанцев и новичков.
На следующий день, после обеда, выступили, двигаясь на север. Не шагать, а ехать на телегах — это здорово для пехоты. Не так устаёшь, да и быстрее. Единственное — зависишь от лошадей. Им надо давать отдых, поить и кормить. Армия двигалась к железной дороге Тихорецкая-Царицын, перейдя которую, выходили к границам Войска Донского.
Ночью дошли до какого-то хутора, видно подожженного красными. Горело изрядной полосой. Ясно, что красные поблизости, для того и подожгли, чтобы выявить подход армии, дав цели для пулемётов и орудий.
Офицерский полк спешился и пошёл в обход горящих строений справа, Кубанский полк — слева. Обошли хутор и двинулись во тьму. Тут же наткнулись на красных и сбили их одним ударом. Не торопясь перешли железную дорогу и наткнулись на крупные силы большевиков. Видно сбежавшие красноармейцы стояли в заставе. Сколько их там впереди в селе Горькая Балка никого не интересовало. Никто не сомневался, что большевики ночью побегут обязательно. Полк развернулся на позицию красных, отмеченную вспышками выстрелов и пошёл в атаку. В это время с фланга и сзади ударил подкатившийся бронепоезд. Он бил из пулемётов и стрелял из орудий. Правофланговая 4-я рота, попав под губительный обстрел залегла.