Господин Чудо-Юдо
Шрифт:
Шохоро громогласно хохочет.
– Говорю же, дура ты. Эй, бабье, тащи ее к клетке! Пусть этот толстый шнурок немного пожует ее смазливое личико.
Фирэлея Танн не верит в происходящее ровно до того момента, как собственная свита начинает подталкивать ее к клетке со змеей.
– Нет!!! – визжит она, отчаянно отбиваясь.
Вид на клетку сменяется массивной коричневой плотью миртошкоподобной формы. Не давая времени опомниться, центаврит с нажимом хватает Фирэлею Танн за щеки,
Давясь и хрипя, она отталкивает его изо всех сил, извивается всем телом и царапает все, до чего может дотянуться, пока чьи-то – явно женские! – руки не перехватывают ее запястья за спиной по короткому распоряжению Шохоро.
Изнасилование продолжается долго, откровенно и мучительно.
Шохоро изливается ей почти напрямую в желудок, заставив проглотить все до капли. Потом оставляет в покое истерзанный рот и разрывает на ней одежду, безудержно веселясь над ее беспомощными попытками убежать. Как и обещал – непрерывно берет ее всеми способами прямо на космозонгском троне, перегнув через подлокотник кресла. На глазах у ее собственных подчиненных! Перед пристальными взорами когда-то верных подданных!
Фирэлея Танн унижена, измучена... но не сломлена.
Да, Великие Чертоги превратились в тюрьму с того самого момента, как центавритский патриархат проник в ее матриархат и осквернил его изнутри.
Но она не будет Фирэлеей Танн, Великой Госпожой, если не заставит центавритов крепко пожалеть об этом.
Глава 22. Падение Фирэлеи Танн
Я оттолкнула цепляющуюся за меня космозонку и сделала несколько шагов назад, тяжело дыша.
– Это лишь часть того, что он делает со мной целый месяц. Каждый день. Несколько раз... Я даже привыкла, – и она деланно небрежно пожала плечами, но дрогнувшие губы выдавали всю степень ее отвращения и неприятия такой жизни.
Чувствовать все то, что пережила она во время чудовищного изнасилования, было невыносимо. К горлу подкатила тошнота, пульс оглушительно бился в висках, провоцируя панику. Все новые и новые выбросы адреналина поступали в кровь. Я чувствовала себя загнанным зверем, но это были не мои эмоции.
При виде моей реакции Фирэлея Танн горько расхохоталась. Ее смех был из того рода веселья, которое больше напоминало истерику.
– Он сказал, что не станет меня чипировать, – сообщила она, внезапно успокоившись. – Сказал, что ему гораздо приятнее, когда я полностью осознаю его власть и сопротивляюсь этому. Что дарю ему бесконечное ощущение победы.
– Но вы сидите на троне, как и прежде, – неловко заметила я. – С виду и не скажешь, что вас лишили власти. Ваши... дамы так легко подчинились решению оставить меня и Сета наедине...
– О, это лишь потому, что Шохоро велел пока не привлекать внимания Совета ЗССР, – отмахнулась она. – Поэтому все требования Содружества по возможности исполняют без пререканий. Центавриты одобрили мою стратегию и намерены продолжить экспансию за спинами космозонок. Все мужчины – такие халявщики!
Высказав эту гневно-беспомощную жалобу, Фирэлея Танн скрестила руки на груди и уставилась на меня в ожидании решения.
–
Это предложение, а точнее тот факт, что оно было высказано моим мужем, прежде покорно-молчаливым, привело космозонку в состояние крайнего удивления.
– Так... господин Чудо-Юдо обнаглел, как вижу. Как смеешь ты предлагать мне такое?! Я была, есть и буду Великой Госпожой..!
– И марионеткой, – спустила я ее с небес. – Госпожой-марионеткой, которую регулярно унижает мужчина. А по сути – ее настоящий господин и хозяин.
Из Фирэлеи Танн будто разом весь воздух выпустили. Она закусила губу и отошла к окну, не отвечая.
– Как именно вы планируете это сделать? – спросила она наконец, не оборачиваясь. – Мне нужно понимать, что вы способны выполнить то, что обещаете.
– Мы обратим против него ментальные способности, – коротко пояснил планетарн. – Вы же помните, каким слабым вернулся ваш мучитель с острова Йо? Мы попробуем сделать это снова. И наденем элемент контроля... м-м... рабский ошейник с завязанным на вас контроллером на его шею.
Я косо глянула на Ти. Описанный им способ показался мне сомнительным. Ведь убеждения диниту не допускают такого злоумышленного использования способностей, присущих мастерам природных ресурсов – отнимать жизненную энергию, ввергая его обладателя в обморочное состояние.
– Заманчиво, – признала космозонка. – Но ведь вы могли бы связаться с Советом и попросить для меня помощи...
– Нет, – равнодушно осадил ее планетарн, даже не поинтересовались моим мнением. – Поступать так нам невыгодно.
«Не нужно возмущения, дитя, – одновременно с его словами шепнул он мне мысленно. – Иными способами такую сильную эгоцентрированную личность не победить. Она должна быть загнана в угол со всех сторон.»
Следовало признать его правоту. И, подавив голос совести, я поддержала его линию:
– Кроме того, даже если Совет и направит военно-космические войска вам на помощь, начнется открытый вооруженный конфликт. Жертвы, разрушения, хаос... а главное – никто вам не позволит отомстить Шохоро так, как это сделаем мы. Все будут помнить вас как Великую Госпожу, которую унизили и лишили власти на глазах у всех. Но если вы сумеете восстановить свой авторитет продуманным возмездием, народная молва о вас будет совсем иной. Даже если вы добровольно откажетесь от власти.
– Пожалуй... – задумчиво протянула Фирэлея Танн, заинтересованно возвращаясь к дивану. В глазах ее вспыхнул огонек, намекающий на стремительное формирование плана грядущей мести. – Вы знаете о том, что центавриты превыше всего ставят примитивную силу и мужскую так называемую честь, не запятнанную никакими слабостями, вроде сентиментальных чувств или унизительных поражений? Их предводитель должен быть самым сильным, самым хитрым, самым жестоким... И если они вдруг обнаружат, что Шохоро слаб... его власти конец. А пока новый предводитель всех организует, эта их жалкая экспансия халявщиков развалится сама собой. Насчёт отречения... что ж, я могу это сделать. Но не обещаю, что позже не попытаюсь отыграть все назад. К чему мне пытаться обманывать менталистов теперь, когда я без защиты?