Господин Чудо-Юдо
Шрифт:
– Попытаться стоило, – Фирэлея Танн равнодушно пожала плечами. – Многие ведутся... Что ж, держите меня в курсе насчёт Демо. Или мы потонем в центавритском дерьме все вместе.
И она отключилась.
– Потонем все вместе... – проворчала я, копируя ее тон. – А чьими усилиями это дерьмо проникло на Тигарден вообще? Прорыв устроила одна, а убирать за ней должны все. Нормально, да?
– Низкоуровневое существование полно неожиданностей, – глубокомысленно изрёк планетарн, внимательно слушавший нашу беседу. – С этими кодами нужно как можно скорее лететь
Тут Тэймин и вмешался, не желая допускать повторения пройденного.
– На Демо ты одна не полетишь, – снова повторил он. – Вам с Марой Танн нужен надёжный спутник. И это – определенно не Ти, который отправляет нежную женщину то под щупальца морского монстра, то в лапы насильника.
Планетарн остался глух к упреку и спокойно сказал:
– Мне всё равно не стоит удаляться так далеко от моих сфер. На спутнике я буду слишком слаб, чтобы сохранять эффективность. Лети со своей связеразделенной ты, юный кибер-админ. И помни всё, что мы обсуждали.
Однако насчёт миссии в одиночестве Тэймин беспокоился зря.
Как только мужчины Мары Танн узнали о нашем намерении отправиться на Демо и наконец избавить ее от чипа, оба пришли ко мне.
– Мы должны поехать с вами, госпожа, – сказал Грай, с приглушенной грустью глядя на меня. – Если Мара Танн станет новой Великой Госпожой, ей нужна хорошая охрана. А она всех своих рабов в поместье матери бросила и не думает туда заглядывать. Только братца и перевезла к себе под крылышко, трясется над ним...
Он был прав.
Мара Танн слишком важна для нас, чтобы легкомысленно относиться к ее безопасности. Она не только единственная наследница трона, кроме политически скоспрометировавшей себя Фирэлеи Танн, но и билет в лучшую жизнь для всех мужчин Тигардена-2.
Ещё до собственного опыта рабства эта космозонка вполне адекватно, даже сочувствующе относилась к участи своих рабов – вероятно, сказалось трепетное отношение ее матери к несчастному с рождения брату Норту. А уж после лично пережитого бесправия, да ещё и чипирования, ее отношение к рабству претерпело значительные изменения.
И уж кто-то, а Мара Танн отныне будет способствовать правовому преобразованию родного общества на деле, а не на словах. С тем, чтобы рано или поздно стать частью равноправного Содружества со всеми его преимуществами и недостатками.
– Я тоже не буду лишним, женщина, – объявил Хрык, выступая вперёд. – На Демо чипированных куда больше, чем тут, и мое присутствие будет отличным прикрытием для вас всех.
– Ладно, – согласилась я с доводами. – Тогда рекомендую выбрать себе трусы покомфортней из своих вещей, ребятки. На Демо трудно найти что-то нормальное, помимо тоненьких стринг и тесных плавок.
– Мне мои плавки нравятся, – объявил центаврит. – И Стерве тоже. Ещё прикуплю там в запас бельишка нам обоим.
Я вспомнила ассортимент товара из новой коллекции «Ласкунья» с гиф-принтом гуляющего центаврита, и порадовалась, что новшество коснулось лишь белья. Хотя кто знает... может, чипирование повлияло и на индустрию одежды на Тигардене-2, и теперь по улицам бродят космозонки с центавритами на платьях, комбинезонах и туфлях.
Если это так, то главное – Хрыку не рассказывать. А то он попытается сменить весь гардероб обожаемой Мары Танн.
* * *
В Центре омолаживания нас встретили с распростертыми объятиями. Правда, при виде Хрыка консультант удивилась и зачарованно уставилась на него. Зрачки расширились, как у наркоманки.
– Первый раз вижу чужого раба такого типажа без маски, – прошептала она. – Он прекрасен!
– У вас разве такого своего нет? – сухо спросила я.
– Есть. Но ему пришлось срочно спуститься на планету, там что-то происходит... что-то... неважно... Я так скучаю по нему!
Эта чипированная даже не осознавала, что несёт бред по меркам нормальной космозонки. Рабу «пришлось» куда-то отбыть, хотя хозяйка этого не желала? Ну-ну.
– Мы торопимся, – процедила хмурая Мара Танн, отвлекая ее от искусственных грёз.
Посещение центра напомнило ей о собственной дурости допиратского периода, когда она начиталась хвалебных отзывов об омолаживающей капсуле и жаждала опробовать новинку.
– Да-да. Эти рабы пойдут с вами? У нас есть бонусы... – затянула консультант знакомую песню.
Ага, плавали-знаем. Рабский бонус, как правило, лишь для центавритов, когда им делают массаж, минет и угощают вкусняшками.
– Нет, – дружно сказали мы с Марой Танн.
Медицинский центр омолаживания был совсем маленьким. В крошечном здании было всего два зала – один для общей диагностики, а второй для непосредственного чипирования.
Первый этап с диагностикой пришлось смиренно вытерпеть, чтобы основная масса сотрудниц, крутившаяся вокруг, оставила нас в покое и удалилась по своим делам, а вот после проникновения в капсульное помещение притворяться мы перестали.
– Что вы делаете? – ахнула космозонка в белом халатике, когда Хрык бесцеремонно активировал замок на двери, запирая его.
Вся работа этой единственной сотрудницы в зале – по сути оператора чипирующей установки, – заключалась в укладывания пациентки на удобное ложе, аккуратное заточение под опускающейся прозрачной крышкой и нажатие на кнопку «пуск».
– Мозги твои спасаем, дура, – соизволил ответить центаврит.
Грай хрюкнул от смеха и хлопнул того по плечу.
В последние дни они с Хрыком умудрились основательно задружиться, вызывая у свидетелей этого явления мужской солидарности острое любопытство. Возможно, на самого Грая в первую очередь благотворно повлияла потребность странного центаврита во всех тех интимных вещах, которые для бунтаря-космозонга казались противоестественными. Но для его собственной миссии по спасению народа плывчи было очень выгодно находиться рядом с космозонкой, обладающей властью. Тем более – рядом с той, что должна была стать Великой Госпожой. И Грай был искренне благодарен Хрыку за то, что тот абсолютно ненамеренно оградил его от сферы популярных космозонгских забав с плетками, фаллоимитаторами и связыванием.