Господин Ганджубас
Шрифт:
Вскоре от судьи пришло письменное подтверждение приговора. К сказанному он добавил штраф в пятьдесят тысяч долларов и рекомендацию, чтобы я отбывал американскую часть приговора в тюрьме города Батнера, штат Северная Каролина. Особенно эта тюрьма подходила тем заключенным, которые хотели учиться. Она была прикреплена к Университету Северной Каролины и Университету Дьюка и, возможно, являлась лучшей федеральной тюрьмой. Говорили, что режим там очень либеральный. Перевод ожидался примерно через месяц.
В конце дня в камеру заглянул надзиратель:
— Маркс, собирай свое дерьмо! Ты уезжаешь. Есть опасность, что ты сбежишь, так что мы намерены тебя оформить первым. Тебя поместят в черный ящик.
Спорить смысла не было. Поместить заключенного в черный ящик значило заковать его в цепи, надеть наручники и ножные кандалы, а затем зафиксировать руки при помощи черного металлического ящика. Во время перевозки такого заключенного отделяли от остальных.
— Не думаю, что тебе понравится Индиана,
— Индиана? Я думал, что Батнер находится в Северной Каролине.
— Так оно и есть. Но тюрьма Терре-Хот определенно в Индиане. Я это знаю, потому что был там.
— Я еду не в Терре-Хот. Я еду в Батнер.
— Маркс, ты едешь в Терре-Хот. Это крайне жесткая тюряга. Очевидно, кто-то в американском правительстве тебя не любит. Однако у меня с тобой не было никаких проблем. Удачи тебе, дружище!
ПАПОЧКА
В Америке пятьдесят штатов, и каждый имеет органы правосудия. Даже единственный в своем роде федеральный округ Колумбия, то есть Вашингтон, и Гуам, и Виргинские острова, и прочие заморские владения США. Эти органы власти держат за решеткой гораздо больше миллиона человек за убийство, хранение наркотиков, изнасилование и растление малолетних. Ни в одной другой стране по тюрьмам не сидит столько народа.
Кроме того, правительство Соединенных Штатов создало федеральную систему правосудия, которая охватывает все органы правосудия, перечисленные выше, и отправляет в заключение еще сто тысяч человек. Федеральными считаются правонарушения, которые угрожают национальной безопасности; затрагивают федеральных служащих или учреждения, пользующиеся федеральными гарантиями; совершаются на территории двух или более штатов либо индейских резерваций; имеют отношение к контрабанде наркотиков. Шестьдесят процентов федеральных заключенных осуждены за преступления, связанные с наркотиками.
Как правило, федеральных преступников размещают в федеральных же тюрьмах. Исключения делаются только в тех случаях, когда заключенного доставляют в суд, когда его надо изолировать, чтобы превратить в доносчика, или сломить, подвергнув «дизельной терапии». Для таких целей федеральные власти постоянно используют отдельные блоки некоторых тюрем штатов (включая окружные тюрьмы). Типичный пример — тюрьма Норт-Дейд.
Лица, нарушившие законы штата, как правило, содержатся в тюрьмах штата, если только не доставляют властям слишком много хлопот. Особо отличившимися занимаются федералы. Поэтому в федеральной тюрьме обязательно есть краснокожие воины, террористы, грабители банков, убийцы президентов, шпионы, наркоконтрабандисты и все те, кто, по мнению властей штата, ведет себя слишком агрессивно. Эту разношерстную публику Федеральное бюро тюрем рассовывает по разным исправительным учреждениям, различающимся надежностью охраны, наличием внешних патрулей; характеристиками сторожевых вышек, стен, ограждений, устройств обнаружения; соотношением численности персонала и заключенных и условиями содержания заключенных. Из более чем ста подобных учреждений лишь шесть считаются тюрьмами особого режима, предназначенными для размещения наиболее опасных преступников. Одна такая тюрьма, пользующаяся самой черной репутацией из-за убийств и групповых изнасилований, находится в городе Терре-Хот, штат Индиана. Переименованная в Террор-Хат (Хижину террора), она представляет собой американскую «школу гладиаторов», арену для надзирателей, дубоватых молодчиков из «белой швали», а также чернокожих главарей городских банд, байкеров и психопатов. Половина заключенных не может даже надеяться на освобождение. В этой тюрьме царят свои порядки.
Я был в ужасе, но страх — чувство, которое лучше всего не показывать. Поэтому 10 января 1990 года я прикинулся храбрецом, когда вместе с другими девятью федеральными заключенными, закованными в цепи и кандалы, поднялся в тюремный автобус в аэропорту Хулман, штат Индиана. Рядом стоял такой же автобус, отправлявшийся в тюрьму города Марион, штат Иллинойс. Мы находились в трехстах километрах от Чикаго. Прошло шесть недель с тех пор, как я покинул Майами и пустился в шестнадцатичасовое автобусное путешествие до Атланты, штат Джорджия. В Атланте меня засунули в карцер на пять недель из-за отметки в досье: «склонен к побегу». Затем вместе с сотней других заключенных самолет Федерального бюро тюрем доставил меня с базы ВВС в Джорджии в аэропорт Оклахомы. После ночевки на полу в занесенной снегом федеральной тюрьме Эль-Рено очередной тюремный борт привез нас сюда. Кроме меня имелся еще один заключенный в «черном ящике». Мы сели вместе. Этот Дженнаро Ланджелла по прозвищу Джерри Ланг считался главой мафиозной семьи Коломбо из Нью-Йорка. Он, хоть и сидел в тюрьме, отбывая пожизненное заключение, все равно сохранял за собой славу пятой по значимости криминальной фигуры мира. Правительство США похоронило его заживо. Когда он мне это рассказывал, автобус как раз проезжал мимо первых строений тюрьмы Терре-Хот, этого кладбища для обреченных на забвение до смерти.
Нас основательно обыскали, в седьмой раз за день, сфотографировали, сняли отпечатки пальцев и провели медицинский осмотр. Выдали пластиковые карточки для удостоверения личности
Тюрьма Терре-Хот, построенная в 1940 году, поставила рекорд: двадцать лет без единого побега. Она напоминает огромное насекомое: хитиновый покров — ограждение из бритвенно острой колючей ленты, грудь и брюшко — главный проезд, задние ноги — блоки камер для заключенных, коготки — карцеры, передние ноги — вспомогательные сооружения для тысячи трехсот обитателей тюрьмы, сложные, фасеточные глаза — телекамеры, а голова — гимнастический зал. Это подобие насекомого, ощетиненного колючками, стоит посреди игровой площадки, которая также обнесена заграждением из колючей ленты. Там имеются теннисные корты, уйма тренажеров, площадки для игры в мяч, гольф, бадминтон, баскетбол, футбол, бейсбол, поле для метания молота, беговая дорожка, гимнастический зал на открытом воздухе, кегельбан, навес для игры в карты, напоминающий казино. Рядом с ним установлена инипи — индейская парильня для обрядового и лечебного потения; здесь лежит заповедная территория североамериканских индейцев. Неподалеку от тотемного столба располагался тюремный завод государственной корпорации «Юникор», где заключенные за гроши вкалывают на правительство и тайно изготовляют смертельно острые заточки. Вспомогательные сооружения, внутри «насекомого», включают часовню, где отправляются обряды всех мыслимых культов, юридическую библиотеку, оснащенную фотокопировальным оборудованием и пишущими машинками, еще одну библиотеку с художественной литературой, кафетерий, бильярдный зал, две звукозаписывающие студии, кинозал, школу, супермаркет и тридцать телевизионных комнат. Тюремные блоки различаются принципом размещения заключенных: одни представляют собой общежития, другие разбиты на одиночные камеры или камеры для нескольких заключенных. Арестантам разрешалось ходить по камерам внутри тюремного блока большую часть дня, но передвижение между блоками, по общей территории допустимо только во время установления десятиминутных интервалов. В камере, куда меня определили, уже обретались американец из южных штатов, умиравший от рака печени, контрабандист героина из Ливана и чернокожий торговец крэком. Мы на удивление легко нашли общий язык. Они отнеслись ко мне по-дружески.
У тюрьмы Терре-Хот имелся один большой плюс: заключенному уже не угрожал перевод куда похуже. Это обитателей обычной тюрьмы можно было стращать строгим режимом, но не здешних аборигенов, которых даже карцер не приводил в содрогание, потому что туда отправляли слишком часто. Администрации Терре-Хот оставалось лишь пугать подопечных назначением дополнительного срока, только для отбывающих пожизненное заключение без права условно-досрочного освобождения это был пустой звук. В Терре-Хот не ощущалось недостатка в самогоне, наркоте, которую проносили продажные надзиратели. Азартные игры шли на полную катушку. И хотя заключенные были готовы большую часть времени играть в баскетбол или смотреть его по телевизору из-за отсутствия эффективного фактора устрашения нередко возникали бессмысленные разборки. Чуть не ежедневно кого-нибудь запарывали ножом. Каждый день вспыхивало несколько жестоких и свирепых драк. Массу людей убивали или калечили. По большей части разборки происходили между бандами, но некоторые завязывались из-за мелких ссор между заключенными.
Большинство банд состояло из чернокожих мусульман. Одна из самых влиятельных — чикагская «Эль Рухн» — изначально называлась «Блэк П. Стоун Нэйшн» и возникла в шестидесятые годы путем слияния «Блэкстоун рейнджере» с прочими уличными бандами. Ее подкармливал ливийский лидер, полковник Каддафи. «Эль Рухн» числила в своих рядах тысячи боевиков и владела солидным количеством недвижимости, приобретенной через незаконные операции. От «Блэкстоун рэйнджерс» вели свое происхождение и другие команды чикагских уличных бойцов, в том числе «Вайслордс», парни Рузвельта Дэниелса, которого позднее жестоко убили в тюремной столовой, — они одно время полностью контролировали жизнь в Терре-Хот. «Вайслордс» то жили в мире с «Эль Рухн», то воевали. В Терре-Хот мотали срок и бойцы двух банд Лос-Анджелеса — «Бладс» и «Крипе», изрядно насолившие властям Калифорнии. Печально известная тюрьма Лортон в округе Колумбия сплавила в «Хижину террора» чернокожих, постоянно затевавших драки. Ни «Вайслордс», ни «Эль Рухн» не уживались с «Крипе» и «Бладс», не говоря уже о чернокожих братьях из округа Колумбия. У каждой банды был свой лексикон, свои цвета и очень сложный язык жестов. Особую касту составляли ямайские уличные бойцы, которые очень сильно отличались от американских бандитов и горячо их ненавидели; одни ямайцы носили растафарианские косички, другие обходились без них.
Банды белых в Терре-Хот были представлены не менее богато. Расистские «Арийское братство», и «Грязные белые парни», «Мафия Дикси», мексиканская мафия, бесчисленные кубинские, пуэрториканские и колумбийские синдикаты, команды байкеров. Соперничающие банды моторокеров, такие, как «Ангелы ада», «Язычники» и «Беззаконники», встретившись на улице, мочили друг друга, но в тюрьме они благоразумно заключили перемирие. Один из самых видных байкеров, Джеймс Нолан по прозвищу Большой Джим, из банды «Беззаконников» сидел в Терре-Хот и должен был освободиться не раньше 2017 года.