Господин Ганджубас
Шрифт:
— Джим, — вмешался я, — мы возим гашиш и хотим знать, сможешь ли ты доставить для нас наркоту. Заплатим за это кучу денег.
— Откуда гашиш?
— Из Кабула.
— А где это, ублюдок ты валлийский?
Разговор уже почти вышел из-под контроля. На помощь пришел Грэм.
— Кабул — столица Афганистана. Но можно доставать товар в Карачи, в Пакистане. У тебя есть предложения, как ввезти его в Ирландию?
— Да в гробы засунуть. Понимаете, о чем я? Гробы никогда не обыскивают. Я дам вам адрес, куда послать. Мой брат Брендан знаком со священником. Джерард может катафалк везти, а Питер сделает так, что никто к нему и пальцем не притронется.
Идея
— Перевозка гробов в таких местах, как Кабул, создает некоторые проблемы, Джим. Их немало. Потребуется оформить кучу бумаг. Они захотят узнать личность покойника и так далее.
— Хренов Алан сказал мне, что вы можете привезти из Кабула что угодно. А вы и пушки не можете, и даже сраный труп... Я отправлю вам этого гребаного покойника с паспортом на шее, чтобы кретины в Кабуле знали, что это за хрен. А где этот гребаный Джон Леннон? Он опять опаздывает. Алан, сходи наверх и позвони ему!
Алан исчез наверху, почесывая затылок.
— Он не получит ни одного долбаного цента, — сказал Джим, показывая наверх. — Это мое первое условие. Чарли Рэдклифф тоже ни хрена не получит. Это условие номер два. Условие номер три: мне нужно пятьсот фунтов наличными сейчас, чтобы все устроить, и пять тысяч за работу.
— Джим, — заговорил я, — а если мы просто пришлем в аэропорт несколько ящиков, а не гробов, ты и твои ребята могли бы их забрать?
— Конечно, могли бы, жопа ты валлийская. А о чем, ты думаешь, я тебе толкую последние десять минут? Мы заправляем этой сраной страной. Передай-ка мне гребаный косарь!
Грэм, заметно подустав, запустил руку в карман и сказал:
— О'кей, Джим, вот тебе пять сотен. Скажи, когда у тебя будет адрес, по которому можно отправить ящики. Я пошел спать.
Сверху спускался Алан.
— По тому номеру, что ты мне дал, никто не отвечает.
— Должно быть, едет. Говард, не хочешь пропустить «Гиннесса»? Алан дождется здесь Джона Леннона. Наверное, зайдет еще парочка ребят, Джону компанию составят, а мы пока сходим выпьем.
И мы отправились к магазинчику в сотне метров от дома. Было около двух часов ночи, темень и туман. Джим долго и упорно барабанил в дверь, пока ему не открыл пожилой человек, по виду фермер. Он провел нас через лавочку в бар на задах, где человек десять попивали пиво и горланили песни. Джим ушел отсюда всего пару часов назад, и теперь его горячо приветствовали. Мы сели за столик, нам принесли несколько кружек «Гиннесса». Джим начал рассказывать мне историю своей жизни. Она мало отличалась от той, что напечатал «Френдз», только была капельку цветистей. Он расспросил меня в подробностях о моем прошлом.
— Так ты сраный оксфордский академик? Хренов мозг этой гребаной шайки сумасшедших из Кабула. Колдун валлийский. Ты из Оксфорда? А не из английской разведки часом? Не за Кидом ли приехал? А кому ты продаешь свою наркоту-то? Другим гребаным академикам и всему этому хипповскому быдлу? Ты что, ходишь со своей сраной сумкой на пляж в Брайтоне или в Гайд-парк? Я знаком с людьми, которые могут продать дурь в Брайтоне. Ты ведь знаешь Виверсов? Или Ники Хугстраттена? Ну должен же ты его знать, Христа ради?
— Я слышал о них, и только.
Виверсы были самым известным преступным кланом Брайтона. Их капо (крестного отца) Джеймса Виверса приговорили к смертной казни за убийство и похищение человека, но отсрочили смертный приговор. Этот клан косо смотрел на ловкачей,
— Я мог бы продавать для тебя гашиш. Здесь, в Ирландии. В Дублине две недели назад арестовали партию.
В Дублине и в самом деле было изъято двести граммов гашиша, и начальник полиции рассказывал об этом по телевидению как о самом большом «захвате». Я совсем не был уверен, что с Мак-Канном можно делать дела. В любом случае, ему вряд ли стоило торговать гашишем вразнос на дублинских улицах, собирая наличность и подвергаясь риску ареста.
— Джим, лучше не сбывать товар в Ирландии. Мы не хотим, чтобы копы думали, что в их страну ввозят наркотики. Как только гашиш будет у тебя, передашь его мне. Я на пароме довезу его до Уэльса, оттуда в Лондон и продам. Через пару дней вернусь на пароме обратно с деньгами, если ты хочешь встретиться здесь.
— Я хочу, чтобы мои деньги переводили в Амстердам.
— Договорились, Джим.
— Ты можешь достать мне оружие и привезти сюда на сраном валлийском пароме? Это помогло бы мне решить вопросы. А как насчет порнофильмов? Привези все, что сможешь.
— Да, Джим, запросто.
Включили проигрыватель, и кое-кто из выпивох пустился отплясывать ирландскую джигу. Джим к ним присоединился. Я отправился в бар и купил всем выпить. Пирушка продолжалась до рассвета. Последними уходили я и Джим.
Мы шли полями, раскисшими от сырости. В нескольких метрах от нас лежало море. Сквозь просветы в пелене утреннего тумана виднелись близлежащие острова.
— Это остров Скарриф. Его покупает Джон Леннон. Наверное, мы его пропустили, пока торчали в пабе. Зато время провели на славу. Уж точно получше, чем в сраном валлийском пабе.
В рыбацком домике Грэм и Алан еще похрапывали. Джон Леннон ничем не обнаруживал своего присутствия. Джим и я выкурили несколько косяков.
— Ты знаешь, Говард, что в Ирландии запрещены презервативы? Но это ненадолго. Вот выкинем бриттов, избавимся от гребаных священников, и люди смогут трахаться, не плодя младенцев. Это англичане придумали, чтобы мы оставались бедняками. Плата за секс: трахнулся — и на тебе, ребенок. Я основываю компанию «Дюрекс новелти баллунз». Так что «Дюрексу» придется дать своим презервативам другое хреново имя, или они ничего не продадут. Слышишь? Дэн Муррэй проделал такой фокус с «Херц» 20 . Мы поимеем этих сраных капиталистов. Но сначала нужно достать денег. Возможно, ты мне пригодишься, Говард. Пошли купим еды. Жрать хочется до смерти.
20
«Херц» — британский филиал одноименной американской компании по прокату легковых автомобилей.
Мы потащились обратно по сырости, на этот раз мимо сумасшедшего дома.
— Здесь мы держим оружие, — сообщил Джим. — Могли бы отсиживаться в этой норе многие месяцы.
Магазин, который мы не так давно покинули, уже открылся. Желающим подкрепиться подавали обильный завтрак, а молодой парень отпускал бакалею. В баре еще были заметны следы вчерашнего веселья, но пятеро личностей усугубляли беспорядок, прихлебывая «Гиннесс». Зазвонил телефон, и Джима позвали к трубке. Я поглазел на бакалею и сел за столик в баре.