Господин Розочка
Шрифт:
— «Солнечно-жёлтым, всё в солнечно-жёлтых тонах», — сказала она, скорее обращаясь к себе самой.
Уголки её губ дрожали. И когда лифт пришёл в движение, на неё напал приступ смеха. Сперва она смеялась тихо, потом громче, а под конец так громко, что господин Розочка и Мориц поневоле тоже расхохотались.
Когда они приехали вниз, мама вытерла слёзы в уголках глаз.
— Не знаю, что вы такого с ним сделали, — сказала мама господину Розочке. — Но я бы хотела, чтобы это продержалось подольше.
— О, в этом будьте уверены. Я даже боюсь, не пересолил ли я слегка, — сказал господин Розочка.
Охранник был исключительно дружелюбен и, прощаясь, раскрыл перед ними дверь. Ветер немного стих, зато теперь шёл дождь, и Мориц плотнее укутался в шарф.
— Моя машина за углом, — сказала мама.
— К сожалению, я должен с вами проститься, — сказал господин Розочка. — Уже поздно, а я обещал моему другу Альфонсу, что зайду к нему.
— Может, мы могли бы вас подвезти — предложила мама.
— Очень любезно с вашей стороны, — ответил господин Розочка, — но меня уже ждёт автобус.
И действительно, на перекрестке стоял серебристо-синий автобус, и Тимот дремал в кабине, склонившись над рулём.
— Тогда не будем вас задерживать, — сказала мама и протянула ему руку. — Большое спасибо за всё.
— Держите меня в курсе, — сказал господин Розочка. — Мы ведь увидимся. А ты, Мориц, заходи на будущей неделе, если захочешь.
Мориц подал ему руку.
— Ясное дело, с удовольствием зайду, — сказал он. — И ещё большое спасибо за мороженое и за всё остальное.
— Не стоит благодарности, мне было только в радость, — сказал господин Розочка.
Он быстрым шагом удалялся к автобусу, а мама и Мориц смотрели ему вслед.
— Есть в нём что-то пугающее, мне даже немного не по себе, — сказала мама.
— Да ну, это пройдёт, когда ты узнаешь его поближе, — сказал Мориц. Но втайне он и сам был рад, что этот день остался позади. Сейчас он бы с удовольствием съел большой кусок горячей пиццы.
И тут мама спросила:
— Давай в честь такого дня пойдём съедим пиццу?
— Отличная идея! — воскликнул Мориц. — Я как раз о ней думал.
Господин Розочка приглашает на кофе
В субботу должны были вернуться домой папа и Тим. Мориц забрался с ногами на диван и смотрел в окно, чтобы не пропустить, когда из-за угла покажется машина. Солнце уже скрылось за верхушками деревьев, когда они наконец припарковались перед домом. Мориц сбежал по лестнице и бросился на руки к папе.
— Привет, Большой, как я рад тебя видеть, — сказал папа и взъерошил ему волосы. — Как тут у вас, всё в порядке?
Мориц кивнул и сунул голову в салон машины, где в своём автокресле спал Тим.
— Привет, Тим! — крикнул он.
Тим открыл круглые, как шары, глаза и расплакался, потому что ещё хотел спать.
Когда папа с Морицем отнесли все вещи наверх и Тим успокоился, они приготовили овощную лазанью, обильно посыпанную тёртым сыром. Мориц держал Тима на коленях и играл с ним в «По кочкам, по кочкам, по маленьким дорожкам!» до тех пор, пока тот не начал икать от смеха. Мама рассказывала папе про господина Хюбериха.
— И представь себе, — сказала она, — тут он и в самом деле говорит: «Солнечно-жёлтым, всё в солнечно-жёлтых тонах…» — И она опять расхохоталась так, что даже не могла есть.
— Удивительно, — сказал папа. — Как будто ему промыли мозги.
Мориц рассказал про Штефана Рабентраута, который в последние дни был тише воды, ниже травы.
— С тех пор как он вылетел из команды, отец запретил ему водиться с Мартином Ховилером. И Мартин тут же нашёл себе другого приятеля. И теперь Штефан топчется на школьном дворе один и не знает, куда себя девать, — удовлетворённо сказал Мориц.
Про то, что сам он на перемене язвительно подколол Штефана: «Ну, Штефан, что-то ты совсем один сегодня», он благоразумно умолчал.
Следующие несколько дней Мориц тщетно высматривал господина Розочку. Обещанного приглашения не последовало, и на лестничной площадке они ни разу не встретились. Зато мама каждый вечер, приходя с работы, рассказывала какую-нибудь весёлую историю. В понедельник господин Хюберих велел заменить серое ковровое покрытие в бюро на ярко-красную плитку. Во вторник он накупил блинов на всех сотрудников, а в среду объявил, что впредь после пяти часов вечера на работе никто задерживаться не должен, поскольку к этому времени все слишком усталые, чтобы создать что-то толковое. В четверг мама пришла домой с большим букетом цветов, который господин Хюберих преподнёс ей в благодарность за многие сверхурочные часы работы в последние месяцы.
— Я непременно должна рассказать об этом господину Розочке, — сказала мама.
Но господин Розочка как сквозь землю провалился.
В пятницу Мориц позвонил в его квартиру, но за дверью всё оставалось тихо. Он уже начал тревожиться. Господин Розочка ничего не говорил о том, что должен ехать в Каппадокию прямо сейчас. Мориц написал записку и просунул её под дверь.
Дорогой господин Розочка! В выходные мы едем навестить бабушку. Но в воскресенье вернёмся. Я надеюсь, у Вас всё хорошо.
Большой привет,
Когда воскресным вечером они вернулись из поездки, у господина Розочки горел свет.
— Эй, смотрите-ка! — воскликнул Мориц и хотел немедленно позвонить в дверь.
Но папа остановил его:
— Уже поздно, успеешь и завтра, — сказал он. — Теперь господин Розочка никуда не денется.
Оказалось, что этого и вправду не стоило опасаться. Когда они пришли к себе наверх, в холле лежал небесно-голубой конверт, который явно был просунут под дверь. На нём аккуратным почерком господина Розочки было написано: «Морицу». Мориц надорвал конверт и достал письмо.