Госпожа "Нет". Измена Альянсу
Шрифт:
Джаспер с сочувствием взглянул на императора:
— Неужели все так плохо, Нед?
— Откуда я знаю? — Эдвард потер лоб. — Придется подождать некоторое время, чтобы оценить весь масштаб потерь. А все из-за того, что два болвана пытались дать выслужиться своим сыновьям, вместо того, чтобы обратиться к действительно профессионалам!
— У них все же есть оправдание, — сестра тут же встала на защиту доверенного круга отца. — Им противостоял не адвокат. А какой-то… монстр в юбке!
Фелиция процедила эти слова с такой ненавистью, что даже Джаспер посмотрел на супругу
— Дорогая, Эмбер Дарра просто делает свою работу. К сожалению, лучше, чем наши.
— Все равно она — чудовище!
Заметив, что сестра обиженно надула губы, император негромко рассмеялся. Вспомнил фотографии вполне симпатичного «чудовища»: хрупкую фигурку, слишком большие для изящного запястья часы — и что она хотела ими сказать? Бриллиантовый браслет подошел бы ей больше…
— Этот скандал сейчас весьма не вовремя, — вздохнул Джаспер. Он занимал пост в министерстве образования. — Все словно помешались на правах детей. И наши СМИ, а тем более зарубежные — все галдят о том, что мы просто звери. И наших бедных детей просто-напросто истязают. Хорошо хоть отменили закон о телесных наказаниях в закрытых школах.
— Я считаю, что зря, — поморщилась Фелиция. — Была мера воздействия. И все о ней были осведомлены. И поколения подданных Альвиона были мужчинами и женщинами. А не какими-то хлюпиками.
Эдвард вспомнил, как в первый раз, в десятилетнем возрасте, привезенный из дома в серую мрачную закрытую школу — вот где была тюрьма так тюрьма, он был наказан.
И даже не розгами, все-таки он был наследным принцем. Нет, его просто заперли в подвале. «С крысами», — как ему сказали. Как прислушивался, холодея от каждого шороха. Эдварду почему-то все казалось, что сейчас на него из кромешной тьмы, выскочат огромные серые твари и сожрут его…
Его передернуло. Сколько лет прошло, а смотри как. Нет, хорошо, что под давлением возмущенной общественности, он был «вынужден» подписать указ, запрещающий все это. Как они тогда удачно совместно с Джаспером эту самую возмущенную общественность и организовали. Оставалось надеяться, что Фелиция об этом никогда не узнает.
— Самое плохое, что это все произошло накануне церемонии Гарантов мира. Представляю, какой вой поднимется завтра, — покачал головой Джаспер. — Уже второй волной.
— Надо распорядиться, чтобы СМИ несли ответственность! — выпалила Фелиция. — И закрыть парочку самых оголтелых.
— На каком, позволь тебя спросить, основании? — лениво поинтересовался Эдвард, уже зная, какой ответ он услышит.
— Потому что все это — клевета!
— Лил, это не так, — мягче, чем планировал, ответил император, поймав умоляющий взгляд Джаспера. — И порку детей мы отменили всего десять лет назад, в отличие от всего просвещенного мира. И ребенка этого гражданин империи вывез нелегально, более того, этот болван шантажировал мать, что доказала в суде Эмбер Дарра. А хуже всего то, что завтра я, действительно, буду собирать заложников от аристократических родов.
— Глупости, — пожала плечами Лил. — Все понимают, что эти «заложники» — лишь дань традиции. И в любом случае, подростки в совершенной безопасности в лучшем колледже страны!
— Это наши граждане понимают. И то, как мне кажется, не все. А вот весь остальной мир — нет. Представляешь, как это выглядит со стороны: Император Эдвард традиционно, раз в год, отбирает у безутешных отцов и матерей их сыновей и дочерей. И дети покидают семьи, живут в закрытом интернате, становясь заложниками короны, гарантами верности их родов.
— Как в каком-нибудь средневековье, — добавил Джаспер.
— Ничего, кроме неприличных трат на обучение подростков, корона не несет, — отчеканила Фелиция. — И если отменять эту традицию, то только для того, чтобы наши жадные аристократы учили своих отпрысков в лучших заведениях за свой счет!
Эдвард удивленно посмотрел на сестру. Герцог Йоркский вздохнул:
— В любом случае, отменить сейчас церемонию означало бы признать поражение перед Альянсом. Альвион не может себе этого позволить.
— В последнее время мне кажется, что Альвион вообще ничего не может себе позволить, — пробурчал Эдвард.
Фелиция снова поджала губы но возражать не стала.
Глава 6
Эдвард покинул Керрингтонский дворец достаточно рано. Сестра была не в настроении, и император не успел переговорить с Джаспером наедине. Хотя, может быть, для подобного разговора было еще рано. Прежде чем начинать войну против древнейших родов, надо было все еще раз тщательно взвесить. Он проворочался полночи, но так и не решил, что же ему делать.
На следующее утро стоя в гардеробной император с тоской рассматривал себя в зеркало. Старинное, в массивной деревянной раме, оно отражало высокого мужчину в военном алом мундире. Темные волосы уложены с кажущейся небрежностью, на лице застыла маска отстраненного безразличия. В ярко-голубых глазах таился холод. Эдвард ненавидел этот день.
— Ваше величество, вы позволите? — вопрос камердинера был риторическим.
Тяжелая, подбитая горностаем алая мантия легла на плечи. Бархат, расшитый золотом: львы стоят на задних лапах, как символ правящей династии. Каждый раз выходя на публику, император надеялся, что мантия привлечет внимание зоозащитников, они сообразят, что на мантии натуральный мех и поднимут шум по поводу убийства животных, после чего Эдварду только и останется, что под влиянием общественности отказаться от ношения такой тяжелой и неудобной вещи. Но зоозащитники просто преступно обходили вниманием данный факт. Приходилось надевать и носить жаркий мех летом. Традиции, чтоб их!
— Ваше Величество… — тихий голос слуги вывел императора из состояния задумчивости, он взглянул на слугу и сделал шаг назад, позволяя закрепить на плечах массивную золотую цепь, на плоских звеньях которой были отчеканены гербы стран, входящих в имперское содружество. На цепи был закреплен золотой телец, висевший на бриллиантовом банте — старейший орден имперского содружества. Тоже, между прочим, тяжелый.
Дождавшись кивка императора, камердинер распахнул двери, повинуясь молчаливому приказу, слуги с торжественными лицами внесли сейф на антигравитационной платформе.