Госпожа "Нет". Измена Альянсу

Ковалева Татьяна

Эмбер помнила его еще без седины на висках. При виде входящей женщины он приподнялся:

— Здравствуй, Эм.

— Здравствуй, Эш, — она села, даже не дожидаясь приглашения, и внимательно посмотрела в его серые глаза. — Тебе уже рассказали?

— Доложили, — он внимательно посмотрел на Эмбер. — Как ты понимаешь, дело достаточно… щекотливое. Отец Алекс — не последний человек в Империи. Знатный род, деньги, связи…

— Если ты помнишь, я была за ним замужем.

— Да. И это еще больше осложняет

дело.

— Понимаю, — кивнула Эмбер, не сводя с друга пристального взгляда. — И ты понимаешь это, как никто другой, верно?

— Верно.

Молчание. Эмбер не выдержала первой.

— Эшли, мы с тобой решали и не такие дела!

— Да, но политическая обстановка…

— К черту её! Речь идет о моей дочери!

— Эмбер, прошу, успокойся и выслушай!

Она глубоко вздохнула:

— Я спокойна.

Эшли скривился и бросил на нее еще один испытывающий взгляд:

— Именно потому что речь идет об Алекс, я не уверен, что ты не поддашься эмоциям и не наломаешь дров…

— Эшли! — гневно воскликнула Эмбер и тут же горько усмехнулась: — Да, ты прав, но если я не справлюсь, то никто не справится. Или…

Женщина с надеждой устремила взгляд на друга, когда-то буквально спасшего ее:

— Ты займешься этим лично?

— Нет, я не возьмусь за это дело, — министр слегка виновато покачал головой. — Я слишком давно не практикую…

— К тому же ты не хочешь быть втянут в международный конфликт.

Эшли смущенно кивнул:

— Да, я подумываю баллотироваться в президенты на следующих выборах, и этот скандал… он может помешать.

— Тогда у нас просто нет выбора, Эш. Как мать я имею право требовать вернуть мне дочь, независимо от политических курсов.

— Тогда зачем тебе я?

— Меня не пустят в Альвион, если ты не подпишешь мое назначение, как представителя Альянса.

— Тогда мне придется выставить ноту протеста. Не уверен, что это будет способствовать моей популярности среди электората.

— Бездействие будет расценено как капитуляция и страх перед могущественным соседом. Так что, Эшли, как не крути… — Эмбер выразительно замолчала, а потом тихо добавила. — Поверь, я справлюсь.

— Ты уверена?

— Эшли, это — моя дочь! Я должна вернуть её!

— Хорошо, — он кивнул и достал из папки заранее подготовленные документы. Подписал и положил обратно. — Дипломатический статус на тебя уже заявлен. Иначе тебя просто не пустят в империю, слишком уж ты прижала им хвост.

— Хорошо, — Эмбер поднялась, — Спасибо, Эшли.

— Не подведи меня, — попросил он, как когда-то, когда она работала под его руководством.

Адвокат Эмбер Дарра вымученно улыбнулась, кивнула головой и вышла.

Глава 5

Дворец, в котором жила Фелиция, находился в двух милях от музея. В другое

время Эдвард бы с удовольствием прошелся пешком, но сейчас, в парадном мундире, он привлек бы слишком много ненужного внимания. К тому же, во флаере был бар, а в баре стояла вожделенная бутылка с коньяком. После выставки просто необходимо было выпить, и плевать на нотации сестры, которые в любом случае будут.

Император торопливо плеснул в бокал янтарной жидкости. Вопреки этикету сделал большой глоток и буквально ощутил, как напряжение отпускает его.

Эдвард отшвырнул треуголку, тяжело опустился на диван, расстегнул верхние пуговицы мундира и махнул рукой пилоту, разрешая взлет. Тепло от алкоголя приятно разливалось по телу.

Утробно урча, флаер поднялся в воздух с тем, чтобы через три минуты приземлиться перед парадным входом Керрингтонского дворца.

Некогда небольшой двухэтажный коттедж, много веков тому назад купленный одним из предков Эдварда как загородных охотничий домик, долгое время служил официальной резиденцией нескольким боковым ветвям семьи. Из-за большого количества хозяев само здание много раз перестраивалось, пока вновь не вернулась в собственность императорской семьи.

После дворец реконструировали, на этот раз в едином стиле: прямоугольное здание из красного кирпича с покатой серой крышей, и окнами с мелкой расстекловкой, всегда напоминавшей Эдварду окна в тюрьме.

Он не любил бывать там, а вот Фелиции этот дворец с его множеством коридоров и галерей всегда нравился. После свадьбы сестра упросила отца выделить Керрингтон ей, как основную резиденцию. Став императором, Эдвард предпочел не менять это положение дел, к тому же оно всех полностью устраивало.

— Ваше Величество, мы прибыли, — вежливо заметил один из охранников.

Император с сожалением отставил недопитый бокал и поднялся. Застегивать мундир не стал — ужин был заявлен как неофициальный.

За оградой раздались приветственные возгласы — флаер императора заметили, и около золоченых ворот начали собираться зеваки. Эдвард повернулся, махнул им рукой, как его учили еще в детстве: кисть не выше плеча, легкий разворот запястья на себя, дождался ответный приветствий толпы и вошел во дворец.

— Ваше Величество, — красивая темноволосая женщина, так напоминавшая ему мать, присела в реверансе. Её муж, герцог Джаспер Йоркский, почтительно поклонился.

— Добрый вечер, — Эдвард подошел к сестре и, дождавшись, пока она выпрямится, поцеловал ее в щеку.

— Эдвард! — с укором прошипела Фелиция, скашивая глаза в сторону слуг. — И что за вид?

— Тебе тоже не нравится эта дурацкая традиция надевать мундир на все официальные мероприятия? — скучающим тоном заметил Эдвард, протягивая сестре руку, чтобы вести в столовую.