Госпожа Удача

Эшли Кристен

Тай кивнул крупье, в то время как техасец встал и громко пробормотал:

— Не уверен, что тебя пригласят на еще одну игру, Уокер.

— Я и не жду, — ответил Тай таким тоном, будто ему все равно, и встал боком к столу, повернув голову, пока его глаза не оказались на мне.

Я должна была к нему подойти.

Что я и сделала.

Все обменивались пожеланиями доброй ночи, и я, приблизившись к Таю, оглядела присутствующих. Смуглый мужчина выглядел слегка раздраженным. Техасец — взбешенным, но, опять же, когда Тай начал выигрывать, кучки с его фишками уменьшались быстрее

всего. Остальные просто выглядели уставшими и готовыми покончить со всем этим.

Я остановилась рядом с Таем, и в ту же минуту он взял меня за запястье, поднял браслет со стола и защелкнул его на мне. Затем положил руку мне на бедро, надавил, и мое тело сдвинулось, пока я не оказалась к нему спиной. Перед глазами показался кулон, а затем исчез внизу.

Я услышала, как он прошептал:

— Подними волосы.

Я сделала, как было сказано.

Он застегнул ожерелье, и когда его пальцы коснулись кожи, по голове и вниз по позвоночнику пробежало покалывание.

Рука вернулась к моему бедру, разворачивая меня лицом к нему, он снова поднял мое запястье, повернул его и положил серьги мне на ладонь.

— Не утруждайся надевать их. По возвращении в номер мы сразу же отправляемся в постель.

Я почувствовала, как тело снова наэлектризовалось, облизнула губы и кивнула.

Его взгляд прошелся по комнате, он несколько раз кивнул присутствующим, я устало улыбнулась, его рука легла мне на поясницу, и он повел меня к двойным дверям.

Глава 5

Завтрак

На следующий день я нежилась на солнышке в шезлонге у бассейна, пот смешивался с маслом для загара, глаза были устремлены в Киндл, который я держала в руке, но не чтение занимало мои мысли.

А Тай.

Вчера вечером он выиграл в покер четыреста пятьдесят тысяч долларов.

Четыреста пятьдесят тысяч долларов.

Уму непостижимо. Я не знала, что и думать. Сумма настолько огромная, что ее невозможно было осмыслить.

Но это не единственное, что поразило меня прошлым вечером.

Изображая невозмутимость, я не спрашивала его, сколько он выиграл, пока мы не вошли в номер, но сделала это в ту же минуту, как на двери щелкнул замок. Пройдя в комнату и по ходу снимая пиджак, он мне ответил.

Я стояла в маленькой прихожей, ошеломленная и неподвижная.

Потом зашла в спальню, наблюдая, как он вешает пиджак на стул у окна.

— Четыреста пятьдесят тысяч долларов? — переспросила я.

— Да.

— Четыреста пятьдесят тысяч долларов? — повторила я снова.

На этот раз Тай не ответил.

— Не могу поверить, что ты выиграл такие деньги, — заявила я, потому что действительно не могла поверить.

— Не радуйся так, — ответил он, вынимая запонки и делая вид, что не рад, но, с другой стороны, он редко проявлял какие-либо эмоции.

И все же.

Четыреста пятьдесят тысяч долларов радуют всех и должны радовать даже Тая.

Поэтому я уставилась на него и стояла так некоторое время.

Затем недоверчиво спросила:

— Как я могу не

радоваться? Это большие деньги. И ты их выиграл. В Вегасе. В покер, и это было похоже на сцену из фильма. И… это… охренительно… круто!

Он встретился со мной глазами.

— Это не круто. Было легко. Они любители. Единственный, кто знал, что делает, — это Наварро, а Наварро больше интересовали твои ноги, чем игра.

Это меня удивило, но не остудило мой пыл, хотя и вызвало любопытство.

— Они любители? — спросила я.

— Считают себя большими шишками, но это не так. Из присутствующих за этим столом, Наварро был единственным профессионалом.

— Кто из них Наварро? — уточнила я, но мне показалось, что я знаю.

— Худощавый. Черные волосы. Взгляд скользил по дивану около сотни гребаных раз.

Я оказалась права, я знала о ком он.

— Значит, любители играют на такие ставки?

Он кивнул, бросил запонки на стол и сказал:

— Хобби. Вот почему они позволили мне играть с ними. Они не посадят за стол кого попало. Мой человек, который выбил для меня место в игре, рассказал им обо мне. Они знали мою историю и считали легкой добычей. У меня водились деньги, не много, но достаточно, чтобы они их взяли. Час я проигрывал, и они потеряли ко мне интерес, так как считали, что со мной все ясно, утратили внимание. Ошибка любителей. Наварро понял мой ход, в ту же минуту, как я его сделал, и он включал в себя появление в комнате тебя.

— Если он профессионал, то почему потерял концентрацию?

Его взгляд остановился на мне.

— Я выиграл по-крупному, но судя по твоему вопросу, ты обращала больше внимания на меня, чем на игру. Он выиграл больше, вот насколько он хорош. Половина его мыслей была об игре, половина — о твоих ногах, и он все равно взял почти девятьсот кусков.

— Ох, — прошептала я, думая, что почти миллион долларов — это тоже круто, но я не находилась в комнате с человеком, который выиграл почти миллион долларов. Я была в комнате с Таем, и той суммы, что выиграл он, было более чем достаточно. — Что имел в виду «стетсон», когда сказал, что в другой раз тебя не пригласят сесть за стол? Он разозлился, что ты выиграл?

— Техасец не обрадовался тому, что я буду сидеть с ним за одним столом, так как считает меня грязью. Я бывший зэк, но даже если бы я им не был, я наполовину черный, а будучи таким всю свою жизнь, у меня выработался нюх на людей, которые не любят цветных. Этот человек их не любит и считает меня ниже себя, не зависимо от того, сидел я в тюрьме или нет. Но статус бывшего зэка лишь ухудшает ситуацию, а также заставляет его думать, что он прав, подкрепляя, тем самым, все причины, по которым он убедил себя, что это нормально — не любить цветных. Ему за шестьдесят, и все же он долбит в зад двадцатилетнюю сучку, потому что его деньги и статус могут купить ему это. Я играл с ним. И это ему не понравилось. Но я ему не понравился, как только вошел с тобой. Мужик, вроде меня, не должен иметь женщину такого класса, как ты. Он наехал на меня, чтобы сохранить лицо и напомнить, где мое место.