Гость из мира Death Note
Шрифт:
– Так что будем делать, когда завтра увидим этого... как его там?.. – Мак прикрыл один глаз, припоминая. На его лице не было и тени обычной улыбки. – ...Лайта.
– Не знаю! – буркнула Катя, пожимая плечами. – Выхватим у него сумку с Тетрадью и кинемся на утек. Ты же у нас самбист, набьешь ему морду!
– Борцы не бьют морду, они ломают…
– Да пофиг! – отмахнулась от него Катя.
– Хм-м. А если Тетради у него в сумке не будет, что тогда? – скептически выгнув бровь, поинтересовался Мак. – Вот я бы точно не стал таскать её с собой. – Он с заговорщицким видом внезапно подался вперед. Глаза его так и заблестели. Как будто он снова опомнился, что быть серьезным –
– У него нет собаки, – пискнула, встревая, Маруся.
“А ты молоток, – подумала Катя, глядя на Мака. – Стараешься делать вид, что всё в порядке, и ты совсем происходящим не шокирован. Молодчина. Если бы не твой прокол в самом начале, я бы, наверное, поверила”.
– Да не знаю я... – Катя прикрыла глаза, чувствуя, как усталость давит на плечи тяжестью бетонной плиты. А ведь и правда. Вполне возможно, что Лайт уже соорудил себе тот самый тайник для Тетради в шуфлятке стола. Первая серия ведь растянута на несколько дней жизни этого придурка. Она откинулась на спинку скамьи и принялась перебирать волосы. – Придумать надо что-то. – Думать хотелось меньше всего. Хотелось оказаться в мягкой уютной кровати. И чтобы рядом был L.
Вот он бы знал, что делать.
– Надо придумать, как попасть к нему в дом, – пропищала Маруся, отвлекая её от наваливающейся тоски. В это же мгновение в парке зажглись фонари.
Следующий час они обсуждали свои завтрашние действия. Про конфету все забыли. Катя не ощущала голода вообще, Маруся есть видимо тоже не хотела. Самый голодный из них на неё даже не глянул. Что ж. Это было в духе Мака: горячо обсуждать вещь или тему, которая на самом-то деле была ему напрочь неинтересна. Мастер ложного впечатления, мля. А может ему претило есть одну-единственную конфету в присутствии дам, не поделившись? Единственное, о чем никто не мог забыть – это вечерняя прохлада, постепенно превращающаяся в настоящий ночной холод. Несмотря на теплую дневную погоду, её никто не отменял. Как назло, ни у кого из них не было куртки. Впопыхах перед отправлением, когда отсчет шел на секунды, никто не понесся за ней в гардероб. Кате повезло больше остальных – на ней по крайней мере был гольф. Мак, как истинный спортсмен был более-менее закаленным, а вот Маруся… Знаменитая мерзлячка страдала.
Когда какой-никакой план был придуман. Когда обсуждения закончились, Кате внезапно резко захотелось курить. Настолько сильно, как не хотелось, наверное, за всю её чертову жизнь. Внезапно она вспомнила о пачке сигарет, что стрельнула у Дэна, когда была у него последний раз. И тут же вслед за радостью почувствовала угрызения совести. Она была с ним тогда назло Элу, не имея понятия, что тогда была тому не безразлична.
Катя мотнула головой. Что было, то было. Толку себя сейчас изводить. Эла этим не вернешь. А вот успокоить нервы сейчас бы не помешало. Катя горько ухмыльнулась. Кажется, ей понадобиться больше, чем одна сигарета...
– Я отойду ненадолго, – сказала она, обращаясь скорее к Маку, нежели к Марусе. Она уже воочию увидела, как тот тянет загребущие лапы к её сигам. И весь её тон как бэ намекал лишь на долгое опасное полное приключений путешествие в поисках места, где можно было бы с известной целью присесть на кортаны.
Блондин прищурился, и у него на лице прямо-таки было написано: я всё понял, и тебе меня не надуть. Но Катя не собиралась с ним препираться. Встав со скамьи, на которой отсидела уже всю задницу, она пошла прочь, быстро переставляя затекшие конечности. И – о чудо! – её никто не стал останавливать. Видимо, после всего случившегося Мак
* *
Марина хотела встать, чтобы пойти вслед за Катей, но Максим удержал её, положив руку на плечо.
– Ты хочешь спросить её об их отношениях с L? – спросил он, наблюдая, как в тускловатом свете уличного фонаря на лице Марины застывает растерянность напополам со смущением. Значит, попал в точку. Было не трудно. – Не стоит. Не самый подходящий момент, ты как думаешь?
Марина, поникнув, опустилась обратно на скамейку.
– Да я не собиралась... – спохватившись, начала было оправдываться она. Делала она это как всегда умилительно. Максим хмыкнул, затем закатил глаза к ночному небу. Небо как небо. Такое же, как и у них дома. Черное, с кучей белых сияющих точек-звезд. Словно бы они и не попадали в какой-то дурацкий другой мир. И всё это просто остроумная шутка его веселых подруг. “Нет уж. Шутить и подкалывать – моя прерогатива. Мой имидж. Егор, ты был бы мной доволен”, – мрачно подумал он. И причем очень удачный и почти уже приросший к нему. Что можно даже намеренно об этом не думать, всё получается само собой. Но только не последние несколько часов. Непорядок. Надо наверстывать упущенное. Разве он уже не видел, как умирают, чтобы внезапно из-за подобного выбиваться из колеи?
И все же ну и чертовщина твориться, с ума можно сойти. Какие, к черту, параллельные миры? Он провел рукой по волосам. Было неприятно, что из их четверки лишь он один был не в курсе происходящего. Но Максим решил не сосредотачиваться на этом. Лучше думать о чем-то другом, чтобы не спятить. Хотя, может он и спятил уже давно.
– Марина-а... – протянул Мак, растягивая губы настолько широко, что рот едва не свело судорогой, – наконец-то мы одни!
Девушка бросила на него косой взгляд и обхватила себя руками в попытке согреться. Увы, помочь ей он ничем не мог. Разве что обнять и согреть. Но он не решился.
– Ты опять шутишь что ли? – насупилась она, став похожа на маленького обиженного котика.
Максим бросил на неё взгляд, полный умиления. “Она очаровательна, когда сердится”.
– Шучу? – он изобразил на лице хлещущее через край негодование. – Разве я похож на шутника?! “Боже... когда уже хотя бы до одного из вас дойдет, что я никогда не шучу”.
– Даже не знаю, что тебе на это сказать, – помявшись, ответила Марина. Она всё ещё была сердита. – Ещё скажи, что здесь очень романтично: фонари светят, комары летают и так далее! – недовольно передразнила она его.
– Хм! – Мак подвигал бровями, заговорщицки улыбаясь. – Я так долго ждал этого момента... А ты фразу у меня буквально с языка сняла. – Он было подумал изобразить высочайшую степень огорчения и смертельной обиды, но решил, что это будет чересчур. – Как же я теперь буду покорять тебя своим красноречием, м-м?
Марина внезапно посерьезнела, погрустнела, затем кинула тоскливый взгляд в сторону, куда ушла дымить своими сигаретами Катя.
– Скажи, ты влюблялся в кого-нибудь?- внезапно спросила она.
И хотя он ожидал чего-то подобного, все равно немного удивился. Видимо, Марине захотелось излить душу. Что ж. Он обеими руками “за”. Он готов выслушать, подтереть слезки, обнять и куртку дать согреть. Если б та была. Как истинный джентльмен, у которого ничего корыстного нет на уме. Совсем.
– В кого-нибудь кроме кактуса? – уточнил он. Вопрос вырвался сам собой. Задавать тупые вопросы и уводить разговор в сторону стало привычкой. Привычка вторая натура. Хотя сейчас... вот зачем сейчас это делать?