Гость из пекла
Шрифт:
«Черт!» – мысленно охнула Хортица.
– На! – черт сунул Ладе пестрый ворох. – Надевай! И поехали с крутыми знакомиться! – с явной насмешкой сказал он.
– Платье… – расправляя пестрый ворох на пальцах, ахнула Лада. – С разрезом! Я буду петь! – Она подпрыгнула и, кажется, собиралась кинуться черному на шею. Она совсем не замечала глумливой усмешки, блуждающей на темных, как у собаки, губах.
Хортица поняла – все! «Чтоб ты пропала, дура безголосая! Да ты и так пропала…» Хортица заполошно хлопнула крыльями – она не готова, у нее нет плана, она не
– Мышь вернулась, за окном бьется! – радостно вскрикнул черт, кинулся к окну и рванул створку.
Подошвы тяжелых ботинок врезались ему в челюсть, и в башке у него что-то взорвалось. В грохоте этого взрыва в окно гимнастическим прыжком сиганула черноволосая девочка.
– Так я и знала! – хищно пригибаясь и ощетиниваясь когтями на кончиках пальцев, выдохнула Ирка.
Держась за голову, черт поднялся. Только сейчас Ирка смогла его толком разглядеть. Из курчавой, как у негра, шевелюры торчала парочка аккуратных острых рожек. Вытянутую морду покрывала короткая гладкая шерстка, растянутые в усмешке темные губы приоткрывали мелкие, как у пекинеса, острые зубки, а из-под длинных, совсем девичьих ресниц глядели маленькие пронзительные глазки злого старика. Но при всем том тварь казалась странно обаятельной. И одет он был с небрежной элегантностью – в темно-серые брюки и классический английский блейзер, из-под которого выглядывал экстравагантно подбритый гибкий хвост.
– Мамун! – с ненавистью процедила Ирка.
– Ведьма! – ответил черт. И не отрывая глаз от Ирки, мелкими, почти незаметными шажками двинулся к печной форсунке.
Ирка метнулась вперед и в одно мгновение оказалась между форсункой и чертом. Черт развернулся и, как пловец в воду, кинулся в окно.
Оконная створка с грохотом захлопнулась, съездив черта по голове и швырнув его обратно в комнату.
– Уже уходишь и даже не попрощался? За такое хамство запросто по рогам получить, – издевательски сообщила Ирка, разглядывая держащегося за голову черта.
– Ты так даже не поздоровалась, ведьма! – простонал тот.
– Да понимаешь, не желаю я тебе здоровья! Вовсе даже наоборот, колит-бронхит-аппендицит, грибок копыт, заворот рогов и полное облысение хвоста! Ах да, еще сто собак тебе зубами в пятки! – пояснила Ирка черту и тут же накинулась на Ладу, – Это и есть твои спецслужбы? Это черт, самый обыкновенный черт-мамун – они специализируются на охмурении дур, вроде тебя! И крутые, к которым он тебя повезет, тоже наверняка черти!
– Ну, черт, ну, к чертям… – неуверенно пробормотала Лада. – Мой папаша номер два говорил, что все крутые – сплошная нечистая сила! А он-то разбирался – в горадминистрации охранником работал. И вообще, какая мне разница? Черти что – не люди?
– Нет, – кротко заверила ее Ирка. – Совсем.
– Зато теперь у меня платье есть! Настоящее! – подсовывая Ирке под нос ворох переливающейся материи, выкрикнула
«Черт побери, Лада, ты совсем сдурела?» – хотела заорать Ирка… и не заорала. Черт и так Ладу почти уже побрал! Вот сейчас Ирка отлично понимала тех, кто говорил: попался человек чертям, значит, сам виноват! Лада чертям даже не попалась, эта идиотка за ними буквально гонялась и за хвосты ловила! Но не бросать же ее…
– Это, по-твоему, платье? – презрительно подхватывая Ладино платье двумя пальцами, обронила Ирка.
– А что такого? – воинственно, но и неуверенно окрысилась Лада.
– Ты что принес? – не отвечая, накинулась Ирка на мамуна. – Она что, перед твоими крутыми прямо сегодня ночью будет на сцене выступать? И в каком жанре – пародия на светскую жизнь?
– Нет, – невольно подчиняясь Иркиному требовательному тону, буркнул черт. – В ресторан мы поедем. Пообщаемся, попляшем, перекусим…
– Ясно, значит, к чертям – на куличики. А также на икру, балык и красную рыбу, – ухмыльнулась Ирка. Уточнять, к чему приводит общение, а тем более пляски с чертями и что у них идет в качестве перекуса, Ирка уже не стала. Все равно Лада ей не верит. Вместо этого она скривилась еще больше, выдернула платье у Лады из рук и швырнула его в мамуна. – Что ж ты тогда концертное платье приволок?
– Ты чего раскомандовалась, ведьма? – опомнился мамун. – Не по закону! Девка, вон, не против… Одевайся, девка! – велел он Ладе.
– Давай-давай, одевайся! – ехидно поддержала его Ирка. – Если хочешь, чтоб сразу все увидели, что ты и правда – девка! Из городской балки! В концертном платье в ресторан приперлась… – Ирка скроила гримаску – точно как у мамы!
– Не хочу! – охнула Лада. – Никакая я не девка!
– Слышал? – торжествующе вскричала Ирка. – Тащи вечернее, живо!
Черт взвыл, и его втянуло в форсунку. Внутри загрохотало, зашумело, вырвался длинный язык пламени, а следом вывалился черт с пакетом из дорогого бутика в лапах.
Ирка небрежно сунула Ладе в руки коротенькое черное платье с большим вырезом. Двигаясь, как сомнамбула, Лада натянула его на себя. Ирка тем временем снова укоризненно покачала головой:
– А туфли? Или она босиком поедет?
Черт завыл снова, исчез за форсункой, вернулся…
– С ума сошел? Такой каблук уже никто не носит! И носок тоже! Нормальные принеси!
Вой, пламя, черт исчезает – черт возвращается.
– Совсем не соображаешь, а еще мамун! – возмутилась Ирка, бросая туфли рядом с Ладой. – Ей на голые ноги туфли надевать? Колготки где?
– Будь ты проклята, ведьма! – заорал черт, прыгая в пламя.
– Проклинай – хоть язык сломай, против тебя же оборотится! – наскоро скручивая дулю, буркнула Ирка, а запыхавшийся мамун уже выпал из печи с запечатанной пачкой колготок в руках. – Помаду! – с милой улыбкой сообщила Ирка. – Тени для век, – скомандовала она, когда пошатывающийся черт появился с золотистым тюбиком. – Брасматик – чем она ресницы красить будет? – с ехидной усмешкой напомнила она после очередного возвращения черта.