Гость. Часть 3
Шрифт:
— Хонока, следуй за Пикси.
— Хорошо!
Получая указания Тацуи, Хонока не тратила время. Однако подтвердив указания, она осознала, что не знает, что же от неё требуется делать. Это был настоящий выход Хоноки, но её последующие действия были такими же, как и всегда. Когда ей сказали «следовать», она пока решила следить за состоянием Пикси и применить на ней оптическую магию.
Хотя это было легче сказать, чем сделать.
Ей повезло.
Те слова можно было понять по-разному, но Хонока решила открыть псионовые цепи, связавшие её с Пикси.
В этот мир в общей сложности было привлечено двенадцать Паразитов. Один сейчас был в интегрированном человекоподобном роботе-помощнике по дому, Humanoid Home Helper «3H» Пикси. Двоих запечатали в сегодняшних боях. Хозяев четырех убила Лина, одного — Эрика, освободив их. Ещё четверо саморазрушились и тоже освободились. Все девять утратили своих хозяев — столько же, сколько здесь и собралось. И их истинные тела, духи, теперь потянулись к Пикси.
Все они были пушионовыми телами из одного измерения информации. Изначально все двенадцать были одним «сознанием». Обнажив своё истинное тело, они теперь пытались вернуться в одно существо. Девять Паразитов уже объединились. Разделяя одно сознание, однако обладая девятью волями, они были бесформенной пушионовой массой.
В таком строении, когда одна основа разветвляется на девять, способный «видеть» Пушионы без сомнения подумал бы об одном из самых известных духов этой страны, о восьмиглавом змее Ямата-но Орочи, хотя и с одной дополнительной головой.
И оно пытается захватить ещё одно. С вытянутыми девятью шеями они напоминали «змея», желавшего поглотить Пикси.
Пикси укрепила свой барьер «воли» и терпела бурю.
Эта воля, ведущая «её» сейчас, была передана ей человеком, которого можно назвать её «матерью». Даже сейчас эти чувства вливались от её «матери» в матрицу Пушионов и смешивались.
Воля, что она не одна из тех.
Воля, что она не принадлежит себе.
Воля, что она существует для «него».
Воля одного человека обычно не должна быть в состоянии противостоять тем. Но «мать» Пикси, Хонока, была не обычной. Она была потомком «Элементов». В её венах текла кровь Элемента «Света». Элементы — волшебники, которые впервые практиковали магию в этой стране, ещё до создания Чисел. Ещё до организации и классификации четырех систем и восьми типов использовалась классификация, основанная на традиционных атрибутах «земли», «воды», «огня», «ветра», «света» и «молнии». Элементы были созданы в соответствии с этой концепцией.
Однако после утверждения классификации четырех систем восьми типов развитие волшебников, следующих традиционным атрибутам, стало считаться неэффективным и развитие Элементов прекратилось. Можно сказать, что это был один из частых сомнительных эпизодов скрытной истории развития магии.
Однако Элементы унаследовали дары, не связанные с магией.
Во время рассвета магических исследований, когда свирепствовали страхи и суеверия относительно магии, те, кто на себе испытал разработку Элементов, были наречены «колдунами» и «ведьмами». Но они решили показать, что не будут угрозой. У них были ученые, которые включили в их гены абсолютное послушание к своему лидеру.
Эта черта передается по наследству?
Этот вопрос даже сейчас остался без ответа, мучая как психологов, так и генетиков.
Даже идентичные близнецы вырастают с очень разными характерами. В свете этого можно было бы заключить, что «характер не наследуется».
Но, с другой стороны, если посмотреть достаточно далеко на кровную линию, на детей, родителей, дедушек и бабушек, внуков, прадедушек и прабабушек, правнуков и так далее, покажется невероятная схожесть, которую нельзя объяснить просто «факторами среды».
С данной им властью и сложнейшей задачей генетики сделали всё, что могли.
В итоге — хотя нельзя сказать, к лучшему это или к худшему — «наследники Элементов» с высокой вероятностью обладали определенной чертой — зависимостью. Очень часто наблюдалось, что они выбирали себе одного особого человека, как правило, противоположного пола, на которого сильно полагаются и привязываются. И сами наследники Элементов верили, что их судьба написана в генах.
Наверное, это оправдание для них было способом принято свою зависимость от другого. «Зависимость» их не воспринималась общественностью как «слабость». Некоторые ученые утверждали, что для этой «зависимости» существует более подходящее слово — «верность». Непоколебимая вера, что «я принадлежу им». Вера, достаточно сильная, чтобы оттолкнуть слившуюся волю духов.
Пикси противостояла атакам этого как раз между точкой, где Тацуя сражался с Паразитами, и точкой, где Эрика столкнулась с Наоцугу. Достигнув этого места, Тацуя увидел очертание девятиглавого дракона, головы которого возвышались над Пикси, будто намереваясь её поглотить. Он не мог увидеть пушионовую информационную структуру. Но он знал, что там находится «нечто». Он *видел* это.
Девять пушионовых информационных тел у своего основания соединились вместе. А разветвленные девять частей пытались схватить Пикси. Этого было достаточно, чтобы напомнить ему девятиглавого дракона.
— Что это!? — Лина, которая почему-то последовала за Тацуей, воскликнула, потрясенная.
— Ты это видишь?
— Не то... чтобы вижу, но как-то чувствую. Какая-то массивная «сила» давит на ту куклу. Тацуя, что же это такое?
— Исход того, что ты не слушала Онии-саму, — Миюки ответила Лине. Прямой, холодный голос заставил Лину замолчать, — Онии-сама говорил не убивать, но ты бестолково убила хозяев Паразитов, а теперь тела свободно свирепствуют. Лина, как ты намерена загладить этот проступок?