Гостиница Четыре стихии
Шрифт:
– Зачем же "колобком"...
– нахмурился молодой колдун, который и рад бы исполнить пожелание Моргана-джан, да в детстве никто не читал ему простых летописных историй Сказочных Королевств. Пришлось ему вместе с худощавой баньши подхватить господина корабля под руки и буквально волочить по просоленным насквозь доскам. Едва переставлявший ноги Морган-джан оставлял за собой цепочку мокрых следов. Словно по желанию зловредного шайтана, прославленная команда лихих разбойников сгинула как в морской пучине. Господин корабля был довольно тяжёл для своей сухощавой комплекции, Хасан с некоторым сожалением покосился на баньши в раздумьях, не перекинуть
89
– Ээ, глюпий отрок, такой вэликий человек! Ты зачем взрослый мужчина на себе тащишь - ты не ишак и на тибе не волшебный туфли мален'кого Мука, да, чтобы бэгат' как газел'!
– А, может, у него золотое копытце, - пропищала баньши, неожиданно ввергая рубин в задумчивое молчание.
"О, мой великий отец, всё-таки на плечах твоего сына не мешок с овсом... тьфу,
– - соломой! Он умеет взять полезную добычу даже посреди Семи Пустынь!"
Морган-джан рухнул из рук провожатых на пороге капитанской каюты. Тяжело дыша, Хасан и баньши привалились к стене по разные стороны от двери. Господин корабля недовольно пробурчал себе под нос, издал возмущённый стон и пополз к высокому, в человеческий рост, прямоугольному предмету. Он был завешен несколькими кусками дорогой парчи, сильно порченой молью. Протянув дрожащую руку, Морган-джан сдёрнул покрывала и утонул в матовой мгле, заключённой в богатую золотую оправу.
– Волшебное Зеркало!
– сдавленно ахнул молодой колдун и, точно мальчишка, ринулся навстречу магической диковине.
– За что я так ненавидел Книгу Шаззара? Какая полезная вещь, ай-яй, э!
– Волшебное... волшебное...
– проскрипел господин корабля, едва не плача от боли.
– Тупое равнодушное стекло, ты будешь работать или нет?!
– в бессильной ярости Морган-джан угодил кулаком по Зеркалу, но рука его не утонула в непроницаемой тьме, вопреки мнению Хасана. Мелкая крошка капель расцвела в воздухе махровым цветком и осела на плечах и волосах господина корабля. Солидная лужа, растёкшаяся под ним, навела Хасана на невесёлые рассуждения: ай-яй, как бы его тайное оружие против фурий не растаяло у него же на глазах!..
– Симулянтка! Где моя Весна, ты, бесполезная стекляшка, тысяча футов под килем!
– сил у измученного господина корабля хватило лишь на то чтобы ещё раз замахнуться. Гулко всхлипнув, Морган-джан растянулся на полу без сознания. По стеклу прошла мелкая рябь, в зыбком мареве проявился стройный девичий силуэт. Образ мигнул и собрался в одну ослепительную точку. В оголовье рамы тепло сверкнул крупный аквамарин.
– И цтоило изображац кицейную барышню! Я - цимулянтка, а ты - артицт!
– зазвенело стекло. Баньши, испуганно вскрикнув, одним прыжком оказалась за спиной молодого колдуна.
– Ещё и црителей приволок - юноша, хе! Нет бы поцдороваца прилицно... Эх, начинаю передачу. Пожалуцта...
Мгла зябко поёжилась в своей холодно прекрасной оправе и разлилась от центра
– - краям светлым изображением. По ту сторону стекла на полу распласталась золотоволосая бесчувственная красавица.
– - * *
– Ты что творишь, мальчишка ты слюнявый?
Владимир покосился на старую каргу. Обезоруживающе улыбнулся, раскатал в пальцах хлебный комочек и снова запустил им в лебедя. Тот проигнорировал пущенный вхолостую снаряд с царственным величием, лишь слегка повернул клюв в сторону, избегая водяных брызг. В остальном - памятник бесконечному мученическому терпению.
– Её ныне огнедышащее величество разрешило располагаться в своё удовольствие, - пожал плечами художник.
– Вечность, отмеренная нам в Белом Замке, только началась, так что стоит и вам позаботиться о каком-нибудь занятии. Кроме того, её зверьки такие забавные, когда спешат выполнить приказ.
90
Низкорослые слуги Снежной Королевы, едва достававшие человеку до середины бедра, были сплошь покрыты пушистой шерстью и напоминали помесь белых медвежат с морскими котиками. Круглые голубые глаза, умилительные маленькие ушки, подвижный чёрный носик - добропорядочные молоденькие жительницы Сказочных Королевств были бы вне себя от восторга, хлопали в ладоши и прыгали на месте при виде мохнатых зверьков. К сожалению, госпожа Наина не причислялась к категории последних, по меньшей мере, вот уже лет пятьсот и не разделяла радости Владимира.
– Какая мне разница, забавные они там или нет. Главное, чтоб вкусные...
– проворчала ведьма. К ней малыши не приближались, обходили стороной и, в отсутствии указаний, прятались за деревьями, настороженно посверкивая глазками. Госпожа Наина щёлкала по привычке зубом и оглядывалась с профессиональным интересом, выискивая возможность напакостить по-своему, по-ведьмачьи.
Владимир пожал плечами, подозвал зверька и отправил того за очередной порцией выпечки. Невостребованные брезгующими лебедями хлебные комочки ряской покрывали довольно обширную область озера.
– Солнце почти село, - отстранённо заметил Владимир.
– Интересно, лебеди полетят ночевать в какие-нибудь свои лебединые будки?
– художник опустил глаза от оконных провалов и поперхнулся под взглядами одиннадцати пар глаз. "Может, они ещё и разговаривают?" - Ээ... И нечего так на меня смотреть! Согласно сказочным законам, животное должно быть говорящим. Обычно в качестве таковых выступает конь или серый волк. За неимением последних придётся довольствоваться вами. Что, будем в молчанку играть или поможем положительным героям?..
Молчание. Вряд ли знак согласия, да?
– Владимир покачал головой, будто и вправду надеялся на немедленную помощь, и посмотрел вправо от озера.
В глубине сада высился узорный огненный столб, неприступной стеной окружавший гроб с телом поверженной Хозяйки Гостиницы. Снежная Королева тоже любила шутить. Готовясь ко встрече с Весной, она припасла гроб как две капли воды похожий на знаменитое Чудо, принадлежащее Белоснежке. По злому умыслу обе сестры теперь почивали сном очарования, и ни один, ни второй прекрасный принц не могли пробудить их напрашивающимся способом - посредством поцелуя любви. Госпожа Наина ехидно скалилась, но ничего не могла поделать с естественной оградой гроба Весны - стихия ей не подчинялась, более того, не желала откликаться вообще, даже (ведьма не стала посвящать в подробности художника, но тот почувствовал интуитивно) на нижайшие просьбы и посулы жертвы.
Словом, спасение Владимиру оставалось ждать только от самой Сказки. Да и с той, похоже, отношения не ладились...
– Ёлки-палки, ну почему вы отказываетесь принести мне карандаш и малюю-юсенький клочок бумажки?
– зверёк неразборчиво заворчал, с поклоном передал художнику тёплый колобок и засеменил к сородичам.
– А вы что? По-прежнему молчите? А как вы смотрите на вот такой хлебный комочек?
– Владимир демонстративно взвесил на ладони колобок и примерился к броску.
– Ни один говорящий зверь не пошевелил для доброго героя пальцем просто так,