«Гостья из будущего». Сценарий фильма
Шрифт:
— Ну почему ликвидировать? Я же у них был — самые обыкновенные люди, очень приличные.
— Мы не о них говорим, — обрывает его Фима. — Может, против тебя лично они ничего не имеют. Но их долг — уничтожить свидетеля. Если каждый, пойми ты наконец, если каждый будет шастать туда–сюда из прошлого и обратно, никаких тайн не останется. Встань на их точку зрения…
Фима разгорячился, он размахивает руками, на него оглядываются.
— Чего только такие бродяги не узнают — и когда кто умер, и когда землетрясение… Знаешь, чем это кончится? Это кончится тем, что будущее изменится.
— Как так?
— А вот побежишь ты в библиотеку и узнаешь, что через три года в Крыму наводнение.
— В Крыму?
— Условно, пускай в Сахаре, ты что должен тогда сделать как пионер и патриот?
— Спасти людей, — твёрдо отвечает Коля.
— Ага, молодец, это и опасно. Тебя, допустим, не приняли за психа, а послушались. Землетрясение произошло, никто не пострадал.
— И отлично.
— Для тебя отлично, а для истории трагично. Допустим, один человек спасает людей, раскапывает развалины. В них находит одну красивую раненую девушку, он в неё влюбился, и они поженились. У них родился гениальный сын, который изобрёл двигатель для галактической экспедиции. А не было бы землетрясения, они бы не встретились и гений бы не родился. Надо фантастику читать!
— Но я же не ходил в библиотеку, ничего не узнал.
— А где гарантия? Главное, и я, клянусь, на их месте это сделал бы, — убрать тебя, пока ты не проболтался.
— Убить?
— Да, грустно… Впрочем, есть вариант. Я могу им его предложить.
— Какой?
— Перевезти тебя в будущее и держать там.
— А как же мои? Мать не переживёт.
— О матери забудь.
— Дурак ты, Фимка.
— А ты — несчастная жертва легкомыслия.
Они подходят к школе.
— И что же предлагаешь?
— Она тебя видела?
— Только издали.
— Может, не узнает. Перекрасим тебе волосы, наденем чёрные очки…
— Да погоди ты! Что в классе скажут…
— Стой! Ты говорил, что пираты могут превращаться в какого хотят человека?
— Да.
— Если она не послана, чтобы тебя найти и ликвидировать, значит, это пиратка. То есть пират. Ты погоди, она ещё проберётся в школу.
— Что же делать?
— Исчезнуть. У тебя есть родственники в Конотопе?
— Почему в Конотопе?
— Неважно. Берём билет в Конотоп, и ты сегодня ночью уезжаешь. Там переждёшь опасность.
— Нельзя, — говорит Коля.
— Почему? Это так просто. Это, можно сказать, гениально.
— Ты забыл.
— Что?
— Завтра контрольная по математике. А ты знаешь, какое у меня положение.
— Ясно. Конотоп придётся отменить.
С мокрыми волосами, в халатиках девочки сидят на краю ванны и тихо разговаривают.
— Значит, три Коли, — говорит Юлька. — Три. Первый — Коля Сулима. Он лучше других. Математикой увлекается, шахматист. В планетарий ходит.
— Как раз такой побежал бы в будуще[м] на космодром.
— Похоже. Только он физически не очень развитый.
— Но бегать умеет?
— Конечно, умеет. Нет, за него я не поручусь. Мог бы забраться и в будущее.
— Второй Коля?
— Садовский. Легкомысленный, учится ниже среднего. Выдумщик. Вполне подходит.
— Третий?
— Третий Коля Герасимов. Он спортсмен, закаляется, зимой в спальном мешке на балконе спал, потом три недели с бронхитом лежал. С Катей Михайловой дружит на почве волейбола. Знаешь, я боюсь, что каждый из них мог бы в будущее сгонять.
Раздаётся стук в дверь ванной.
— Девушки! — спрашивает бабушка. — Вы не утонули?
— Идём! — кричит Юлька.
Очень толстая женщина с сумкой, из которой торчит батон колбасы и буханка хлеба, чуть пошатываясь, возвышается над медсестрой, которая сидит в окошке справочного бюро больницы.
— Слушай, моя миленькая, — подмигивает она сестре. — Тут моя племяшка у вас лежит. Я ей гостинца принесла, а не знаю, в какую палату идти.
Голос, без сомнения, принадлежит Весельчаку У.
— Как фамилия вашей племянницы.
Толстуха суёт в окошко колбасу и хлеб.
— Видишь, в магазине купила. Дай, думаю, порадую девочку, она у нас иногородняя, без фамилии.
— Как без фамилии? — удивлена сестра.
— Алиской кличут, а фамилия, какая придётся. Какие у нас в глухомани фамилии?
— Этого быть не может, — говорит сестра.
— Всё может, всё может, склероз у меня, старая стала. Что Алиска, помню, а как фамилия наша — забыла.
— А вы загляните к себе в паспорт.
— Я и паспорт забыла. Ну сделай милость, помоги инвалиду. Видишь, без ноги я.
И тут же обнаруживается, что женщина стоит, опираясь на костыль.
— Чем хоть она болеет?
— Стукнутая она, в аварию попала, вот и стукнутая.
— Травматология, — говорит сестра и начинает искать по списку. Тут она видит, что к ней за загородку проходит Мария Павловна.
— Оленька, — говорит она сестре, — пометь у себя, что Грибкова и Алиса из восьмой палаты выписаны.
— Вот хорошо, что ты пришла, а тут как раз её тётя интересуется.
— Гражданка, нашлась ваша Алиса, выписана она.
Но гражданки нет, только толстый мужчина спешит прочь.
Мы, конечно, догадываемся, что это Весельчак У.
— Только что здесь была, — говорит медсестра.
— Вот что, Оленька, — говорит Мария Павловна, глядя вслед толстяку. — У меня к тебе личная просьба. Если кто–нибудь будет спрашивать, где Алиса, как её найти — направляй прямо ко мне или к Алику Борисовичу. Странные у этой девочки родственники… Даже если это будет Александр Борисович.