Грабеж и спасение. Российские музеи в годы Второй мировой войны

Кур-Королев Коринна

В журнале боевых действий 50-го армейского корпуса есть запись от 1 октября о том, что Пёнсген и Сольмс были уполномочены командующим 18-й армией генералом фон Кюхлером «осуществлять в подчиненном ему районе изъятие и сохранение предметов искусства» 318 . О конкретных обстоятельствах, о ходе операции и сотрудничестве между двумя искусствоведами ничего не известно. Пёнсген нигде в своем отчете Сольмса не упоминает; а Сольмс в послевоенных показаниях высказался туманно в том смысле, что, по его воспоминаниям, Пёнсген в демонтаже Янтарной комнаты не участвовал 319 .

Поскольку они встречались во время войны, когда были «офицерами-сборщиками» и подчинялись начальнику армейских музеев 320 , то после войны они, безусловно, ясно сознавали, что оба считаются соучастниками хищения произведений искусства, осуществлявшегося нацистами на территории Советского Союза; поэтому они избегали обвинять друг друга.

318

BArch – Militararchiv. RH 24-50. Bd. 163. Bl. 8.

319

Staatsarchiv Nurnberg, KV-Prozesse, Fall 12, v. Kuchler, Dokument Nr. 62, Eidesstattliche Erklarung von Erbgraf zu Solms-Laubach vom 06.04.1948.

320

Оба они фигурируют, например, в списке участников совещания у начальника армейских музеев (22–24 февраля 1944 года) в Вене. См.: NARA. M1946. Roll 0132.

4 октября в журнале боевых действий 18-й армии записано, что Сольмс получил рабочий отряд с задачей «очистить Детскосельский дворец» 321 . Демонтаж Янтарной комнаты и вывоз ценных картин и мебели в Красногвардейск состоялись, согласно журналу боевых действий командования 50-й армии, в последующие дни: «Красногвардейск. Вывоз в Кенигсберг предметов искусства, изъятие и сохранение которых осуществлено художественными экспертами ротмистром доктором графом Сольмсом и капитаном доктором Пёнсгеном в Гатчине и Пушкине, в том числе настенных панелей Янтарного зала из дворца в Пушкине (Царском Селе)» 322 . Последующие донесения, которые Сольмс, несомненно, должен был готовить для вышестоящих инстанций, не сохранились, нет и инвентарных списков или фотографий. О количестве вывезенных в то время произведений искусства есть только расплывчатые показания Сольмса. В письме советнику посольства Райнхольду фон Унгерн-Штернбергу, офицеру связи Министерства иностранных дел, Сольмс говорил о пяти вагонах, в которых находились не только панели Янтарной комнаты, но и мебель, а также 300 картин из пушкинских и гатчинского дворцов 323 .

321

BArch – Militararchiv. RH 20-18/1204. Без нумерации листов. Работы по демонтажу были поручены 3-й роте 553-го интендантского батальона. Это следует из письма Роде майору квартирмейстерской службы 18-й армии И. Г. Пичману, в котором он просил Сольмса переслать две забытые двери из Янтарной комнаты. См.: BArch – Militararchiv. RH 20-18/1289. Bl. 1087.

322

Запись от 14.10.1941. BArch – Militararchiv. RH 24-50. Bd. 163. Без нумерации листов.

323

PA – AA, R 60769. Без нумерации листов. Крузенштерн упоминает,

что Сольмс отвозил предметы искусства и в Таллин. Это упоминание встречается в различных источниках, но нет никаких указаний на то, какие объекты были задействованы и где они размещались.

В воспоминаниях, написанных Сольмсом много лет спустя после войны, можно обнаружить некоторые нестыковки, но конкретные обстоятельства и сам ход демонтажа Янтарной комнаты в них описаны хорошо 324 . Сольмс сообщает, что эта комната была «предметом любопытства многих офицеров», причем «старшие офицеры, особенно генералы, с удовольствием выковыривали острием кинжала из богато инкрустированных и резных панелей куски янтаря в качестве сувениров» 325 . Чтобы защитить панели от повреждений и воровства, он распорядился поставить при них «вооруженных часовых». Для демонтажа Сольмс вызвал группу саперов, работу которой описывает следующим образом: «Высокие стеновые панели отделяли одну от другой, укладывали на пол, оклеивали [бумагой] и укрывали толстыми кусками ковра, которые должны были защитить их от любого удара. Затем панели завернули в шторы, перевязали веревками и упаковали в клети из реек» 326 . Панели, по словам Сольмса, доставили в Кенигсберг в четырех плоских, длинных ящиках.

324

Solms-Laubach E. O. Graf zu. Augenzeugenbericht in Absprache mit Prof. Dr. Poensgen, Das Bernsteinzimmer, o. O., o. D., Privatarchiv Friedrich Ernst Graf zu Solms-Laubach.

325

Ibid. S. 4.

326

Ibid.

Ни для кого не было секретом, что Янтарную комнату вывезли из Царского Села; наоборот, немецкая пресса с гордостью сообщала о ее возвращении в Третий рейх. В марте 1942 года солдатская газета «Фронт» писала, что Янтарная комната вернулась на свою «подлинную родину» 327 . Об остальных предметах – мебели и картинах, отправленных в Кенигсберг, – в заметке не упоминалось. Ответственность за вывоз всех этих культурных ценностей, несомненно, лежала на вермахте, так как приказ Сольмсу отдал главнокомандующий 18-й армией Кюхлер. Сделал ли он это, подчиняясь, в свою очередь, приказу вышестоящих инстанций, сегодня уже не выяснить. В любом случае не приходится сомневаться в том, что часто повторяемое в специальной литературе утверждение, будто вывозом Янтарной комнаты занимался Оперативный штаб рейхсляйтера Розенберга, неверно: его сотрудники в то время не находились в прифронтовой зоне и к тому же не имели ни полномочий, ни возможности для проведения такой акции. По завершении операции Сольмс продолжил службу под Ленинградом в качестве «хранителя», а Пёнсгена по собственному желанию перевели обратно в Берлин.

327

См.: BArch – Militararchiv. RHD 53/54, Газета Die Front. 20.03.1941. № 319. S. 3; то же в газете Deutsche Zeitung im Ostland. 28.05.1942.

«Фронтовой туризм» и донесения Оперативного штаба рейхсляйтера Розенберга

Конец ознакомительного фрагмента.