Грабить банк по-русски
Шрифт:
– Хорошо. Уговаривать не буду. Вот твои заработанные деньги, вот твой новый паспорт. Я ухожу. Если влипнешь, не вини меня в своем пьяном упрямстве.
Бросаю паспорт и деньги на стол, начинаю собирать в сетку скудные пожитки. Ольга стоит в стороне и смотрит на все, уже по моему трезвыми глазами..
– Прощай.
– Ты мне больше ничего не хочешь сказать?
– Нет. Зря я тебя взял с собой, тогда на речке...
В ресторане повара отвалили мне в мешок консервов, хлеба и две бутылки водки. Стащил у них еще
"КАМАЗ" тихо урчит двигателем. Уже темно и только габаритные огни, слабо отдают красным светом. Я залезаю на пассажирское место и вдруг кто-то хватает меня за уши и тянет к губам.
– Удрать от меня думал, негодник. Ну, нет.
Я целую Ольгины губы и чувствую предательскую слезинку, скатившуюся с ее глаз.
Всю ночь мы ехали по непроглядной тьме и только под утро выскочили на основное шоссе в сторону Свердловска. Где-то слева проходила железная дорога.
У автовокзала, какого-то поселка, шофер нас скинул.
– Вы ребята, на железную дорогу лучше не лезьте, - говорит он нам, лучше на попутке или рейсовыми автобусами. Счастливого пути.
"КАМАЗ" ушел.
– Ну что, будем запутывать след дальше, - усмехается Ольга, - поедем в другую сторону, во Владивосток.
– Может ты и права, но все же, постараемся двинуть на запад.
Ни попуток, ни автобусов уже нет часа три. Мы с Ольгой стоим у обочины и тоскливо смотрим на машины, проносящиеся мимо. Вдруг к нам подкатывает "Жигуленок". Мужик выглядывает в окно.
– Вам куда?
– В Петербург.
– Ого... Машину водить умеете?
– Прав нет.
– А жаль...
"Жигуленок" срывается с места, отъезжает метров пятьдесят и вдруг задом возвращается обратно.
– В движках разбираешься?
– Чего?
– обалдеваю я.
– В моторах соображаешь?
– Могу.
– Тогда залезайте.
В машине еще пожилая женщина. Мы садимся на заднее сидение и машина рванула вперед.
– А вы до куда едете?
– интересуюсь я.
– До Екатериненбурга.
– Тоже далеко.
– Вам то еще дальше. Сами то из Петербурга, а вон где оказались. Чего вас сюда занесло?
– Концерты давали. Ольга певица, а я аккомпаниатор.
– Только вдвоем, без инструментов?
– Нет. У нас был ансамбль. Мы отделились от них и теперь возвращаемся почти без денег и инструментов.
– Поссорились?
– Да.
– Бывает, - говорит мужик, - но все что не делается, все к лучшему.
Мы познакомились, мужика зовут Геннадий Федорович, ее - Елена Александровна. Он директор фирмы, она его секретарша. Что там и говорить, но я был рад, что нас подбросят хотя бы к Свердловску. Но километров через 75, нас остановил пост ГАИ. Капитан ГАИ и двое гражданских, окружив машину, потребовали паспорта. Вслед за хозяевами машины, мы протягиваем свою "липу".
–
– требовательно смотрит на меня капитан.
– Да.
– Ну и зарос же ты, приятель.
Борода лезет еще с баржи, я только в ресторане подправлял усы и баки.
– Комары сожрали, вот и отпустил...
– И ужинать не надо, пища с обеда застревает, - подхватывает Ольга.
Гражданские советуются за машиной, потом возвращают паспорта.
– Поезжайте.
Отъезжаем метров триста. Я смотрю в заднее стекло, гражданские исчезли в будке ГАИ.
– Уже третий пост, паспорта проверяют, - говорит женщина, - ловят кого-то.
– Это все чушь, - отвечает мужчина, - бандиты давно с шиком проехали, а эти для приличия, мелочь задерживают.
Через километров 100, за нами привязался "форд", теперь мы с Ольгой с тревогой посматриваем в заднее стекло. Преследователи не обгоняют и не отстают. Это заметил и Геннадий Федорович.
– Не нравиться мне это. Чего это они прилипли?
– Скоро будет небольшой городок, - говорит Елена Александровна, - лучше там остановиться, а потом дождаться группы машин и с ними поехать.
– Для безопасности, - поясняет нам Геннадий Федорович, - несколько шоферов сколачивают группы и так катят по дороге.
Маленький городишко встретил нас скоплением народа и машин. Большой плакат, растянутый над дорогой, извещает о торговой ярмарке. На площади полно грузовых машин, с которых прямо идет распродажа товара. Наш "жигуленок" втискивается в ряд машин у тротуара. "Форд", следующий за нами, исчез. Мы выходим из машины.
– Я пойду поищу попутчиков, - говорит Геннадий Федорович.
– Не пойдете с нами, молодые люди?
– Нет, мы пойдем, где-нибудь перекусим. Вот мешок с едой прихватим...
– Хорошо. Леночка, пошли со мной.
Они закрыли машину и пошли в толпу торговцев.
– Ну а мы куда?
– спрашивает Ольга.
– Не нравиться мне все это.
– Что именно?
– Этот "форд", эта остановка у поста ГАИ.
– Что ты предлагаешь?
– Бежать. Может бросить этих попутчиков и бежать.
– Теперь как? На попутках.
– Пойдем на рынок, там поговорим с водителями машин.
Мы подходим к грузовикам и расспрашиваем шоферов, но все они ближних или дальних районов и не хотят брать чужих.
– Все, - стонет Ольга, - я умираю от голода. Давай где-нибудь перекусим?
– Вон забегаловка, как раз на площади.
В пельменной полно народа и, пока я стоял в очереди на раздачу, Ольга сумела занять столик у окна.
– Ну что, по маленькой?
– спросил я ее, вытаскивая бутылку водки из мешка.
– Давай, - отчаянно тряхнула она головой.
Я наливаю ей и себе по пол стакана. Мы пьем и закусываем пельменями.