Грабить банк по-русски
Шрифт:
– А вымыться..., ну совсем помыться, где можно?
– спрашивает Ольга.
– Если сполоснуться, то река за садом, а так баня в городе есть, а у нас только по пятницам.
– Спасибо.
– Я пойду корову доить. Так что устраивайтесь.
Старушка ушла.
– Витя, пошли к реке.
– Пошли.
Мы пошли через сад.
– Ничего у меня получилось, там, в ресторане?
– Хорошо. Может чего-нибудь выйдет даже путное. Ты ноты знаешь?
– Нет. Правда в школе учила, но ты
– Значит будешь тянуть на слух. Он то у тебя есть. Выждать нам здесь надо.
– Я так боюсь первого выступления...
– Я тоже.
Мы подходим к реке. На той стороне луга и леса. Этот берег разделен заборами участков. Ольга раздевается... совсем и бросается голышом в воду.
– Витя, ну чего же ты? Я тебя грязным на кровать не пущу.
Я бьюсь над Ольгой часами.
– В тебе нет изюминки. Нельзя так петь отрешенно, как будь-то под дулом автомата. Ты можешь расслабиться, думать о чем-нибудь другом, о любви, о сексе...
– О кровати. Не могу. Я боюсь.
– Провалить нас хочешь, что ли? Понимаешь слово- выжить. Если ты сломаешься, мы не выживем. Давай сначала.
Мы опять начинаем репетировать. Ее репертуар подбираю под голос. Нам выделили еще трех музыкантов и ударника. А неделя летит как сумасшедшая.
Наше выступление сегодня. Директор одел Ольгу в шикарное декольтированное платье. С раскинутыми до плеч волосами, она была изумительно красива и неузнаваема. Но перед выступлением ее колотит и я, боясь срыва, дал ей рюмочку коньяка.
– Выпей.
– Ой, как...
Она покашливает, но от волнения не пьянеет.
Ресторан полон народа. Реклама перед входом, что выступают питерские артисты, собрала много народа. Мы выходим на эстраду и я взял первые аккорды "колокольчика".
Голос Ольги завибрировал и повел... Первый куплет прошел, так себе, и только на припеве голос приобрел силу и зазвенел...
Когда она кончила, зал ревел и выл, бешенные аплодисменты сибиряков, взрывались криками. Вторую и третью песни, она уже пела без напряжения. Ее пригласили в зал, а я взяв у гитариста электрогитару, повел сольную программу "голубых гитар"...
Директор вызвал нас перед закрытием ресторана.
– Так что мне с вами делать?
– Мы что то сделали не так?
– удивилась Ольга.
– Все хорошо, но меня интересуют ваши планы. Желательно, что бы они совпали с моими.
– Нам нужны паспорта и деньги.
– Деньги всем нужны, а паспорта так просто на улице не валяются. Их надо заказать, оплатить, вам надо сфотографироваться, время нужно.
– Когда они будут готовы?
– Через месяц.
– Значит месяц мы в вашем распоряжении.
– Хорошо. Работайте, ребята, а сфотографируйтесь завтра и обязательно потребуйте негативы...
Прошло еще две недели. Ольга с каждым выступлением чувствует себя все уверенней и уверенней. Слава начинает подтачивать ее характер. Все чаще ее окружает толпа пьяных поклонников и чаше она стала прикладываться к рюмочке.
– Ольга, не пора тебе завязать с гулянками?
– С кем хочу, с тем и гуляю. Я тебе не жена, ты на меня прав не имеешь.
– Дура ты набитая. Мы с тобой висим на ниточке провала.
– Сам дурак.
Она надулась и отошла.
В этот день, я только кончил играть, как у эстрады увидел Шурика, который подвез нас к этому городу.
– Витек, привет.
– Привет.
– Ну твоя Ольга дает. Надо же какую бабу я подбросил. Вижу вы неплохо устроились.
– Вроде все на мази.
– Все, да не все. Уходить вам надо и чем раньше, тем лучше.
– Что такое?
– Я узнал кое- что. Все местные уголовники и правоохранительные органы спелись, на уши поставлены, разыскивая вас. Говорят, ты ограбил банк с мафиозной кассой. Поэтому тебя ищут все и везде. Скоро чесать будут этот район.
– Я бы ушел, но директор обещал достать паспорта через две недели.
– Это Вася то? Ну мужик, ну темнила. Ты погоди меня здесь.
Шофер уходит в дверь кухни, через пол часа возвращается.
– На, вот паспорта, вот деньги. Теперь с тебя бутылка.
– Пошли за столик.
Мы заказываем бутылку водки, закуски и Шурик, после первого стакана, говорит.
– Сегодня вечером, часов в девять, с главной конторы, уходит "КАМАЗ" на юг. Уезжайте на нем.
– Скажи, почему ты нам помогаешь?
– Здесь вам почти каждый поможет. Большинство этих людей либо освобожденные из лагерей и тюрем, либо дети ссыльных. Я сам бывший зэк.
– Но ты сказал, что местная шушера помогает милиции.
– Помогает, но..., только та, которая нас обирает и грабит. Есть еще такие.
– Судя по всему, денег нам не хватит на прогулку до Европы.
– К сожалению, помочь тебе не могу. Выкручивайся сам. Единственное, что сейчас посоветую, перед отъездом, зайди сюда к поварам, они тебе на дорогу продукты отвалят.
– Спасибо, Шурик. Давай тяпнем на прощание.
Я подталкиваю пьяненькую Ольгу к дому Маланьи.
– Не толкайся, - сопротивляется она.
– Чего ты меня притащил сюда?
– Ты еще соображаешь или совсем пьяна?
– Какое тебе дело?
– она устало садиться на стул, -Трезвая я, успокойся.
– Мы сегодня уезжаем от сюда, - говорю я Ольге.
– Шурик предупредил, что милиция решили обыскать этот район. Нас ждет "КАМАЗ" в девять часов, у главной конторы.
– Никуда я не поеду. Уезжай сам. Ты мне надоел. Я здесь хорошо устроилась.