Грабить банк по-русски
Шрифт:
Я не убегаю, нет. Просто иду на следующую параллельную улицу и забираюсь в парадную дома. На седьмом этаже, старая дощатая дверь на чердак преграждает путь амбарным замком. Я просто, ногой выбиваю доски и пролезаю в щель на чердак. Слуховое окно забито досками и их тоже не составляет труда вырвать... Железная крыша с неприятным покатом, ведет к соседнему дому, он выше на метр, но крышу него плоская и я иду по ней свободно и легко. Крыша под углом заворачивает к моему дому, а на него надо спускаться по жестяной трубе, всего два метра. Вот она крыша моего старого дома, по покатой железной крыше, добираюсь до
Только хотел выйти на лестницу, как дверь напротив щита открылась и вышел сосед.
– Витя.
– Здравствуйте, Павел Петрович.
– Что у тебя за вид? Как ты здесь очутился?
– Хотел навестить старое жилье.
– Так поздно, уже три часа ночи, а там живут уже другие люди.
– Я оставил кое что там. Пришел договариваться.
– А..
Он пошел обратно, а я помчался по лестнице на верх. Затискиваюсь в мусоропровод и чувствую, что подтянуться не могу из-за большой тесноты. Пытаюсь медленно проползти до верха и тут веревка лопнула, срезавшись на кромке трубы. С грохотом и шумом, ударяясь о стенки несусь вниз...
Приземлился прямо в контейнер с мусором, он то и спружинил мое падение. С трудом вылезаю из контейнера, побаливает левый бок и ссадит локти. Весь в липкой грязи, ободранный, подбегаю к двери. Через щель видна наша улица и вдруг тишину взрывает стук дверец автомобилей, десятки людей бегут в мою сторону. Все , попался...
Они не ворвались в мусорницу, вооруженные люди помчались в соседнюю дверь, в парадную. Когда шум стих, я открываю дверь и бегом несусь по улице, в сторону спасительного, соседнего двора.
– Музыкант, стой, - ревет сзади громкоговоритель.
Музыкант, почему музыкант. Ах да, и здесь собака, Чигирь, достал все таки. Вот и двор я забегаю в него, обегаю несколько углов и подворотен домов. Вот старая прачечная, она на замке, но рядом, обитый железом вход в кочегарку, который всегда открыт. Я влетаю в дверь и опускаю засов. Теперь надо застыть. Через минуту слышен топот ног. Люди пробегают и снова стоит тишина. Сижу на корточках, обессиленный и усталый от переживаний. Опять шаги.
– Ушел, сволочь, - слышно за дверью.
– Мы сейчас перекрыли все улицы, - говорит кто то.
– Товарищ капитан, может он сидит где-нибудь на квартире, подсказывает другой голос.
– Все может быть, но этот гад не так примитивен. Черт, не могли догадаться перекрыть соседние дворы и улицы сразу. Ну, блин, наверняка, его ждала машина там, - Чигирь сплевывает.
– Теперь ищи ветра в поле.
– Я говорил, что он придет домой, мы при обыске что то упустили...
Голоса удаляются. А Чигирь то, капитан. Я спустился по лесенке вниз, включил свет и начал снимать грязную и вонючую одежду... К семи утра выстиранная одежда на теплых трубах подсохла и я натянул ее на себя. На улице еще мало народу, подсоединяюсь к группе мамаш с детьми и ухожу из опасного района.
– Нагулялся, - Ольга свирепо смотрит на меня.
– По своим старым потаскушкам пошел.
– Заткнись. Чигирь здесь, я на него нарвался.
Она сразу же бледнеет.
– Как это было?
– Лучше не спрашивай, отсиживался всю ночь в прачечной.
Она рассматривает и принюхивается к куртке, проводит по ней пальцем.
– Ты ее мыл без мыла?
– Да. Где же его было взять?
– Снимай, она еще пахнет какой то гадостью.
В этот день у меня много дел. Снял в банкомате пять тысяч баксов и явился в туристическое агентство.
– У вас есть путевки во Францию?
– Есть, 800 долларов на две недели.
– Заграничные паспорта и визу на них делаете сами?
– Нет проблем.
– Сколько это время займет. Мне нужно все сделать быстро и запустить в ближайшую группу.
– Через неделю все будет готово.
Я вытаскиваю сто долларов, запихиваю ему в наружный карман.
– Мне нужно в Париже срочно встретиться с одним человеком. Три дня срока, вот два паспорта. Через три дня столько же получите.
– Хорошо. Платите в кассу 1600 долларов.
Я очень боялся, что в аэропорту появиться проклятый Чигирь и нас сцапают, но все прошло удачно. Муж и жена Расторгуевы улетели во Францию.
В Париже мы откололись от группы и поехали по железной дороге в Лион. Ольга ни о чем не спрашивает и ведет себя паинькой, ни одного слова поперек.
В Лионском национальном банке нас встретили, как почетных гостей. Сам президент пригласил в свой кабинет и усадил в мягкие кресла.
– У нас такой гость, - щебетал он по английски.
– Чем обязаны вашему появлению здесь?
– Мне нужно сделать одну операцию.
– Я весь во внимании.
– У вас есть филиалы в Канаде?
– Конечно. Там живут наши французские соплеменники.
– Не могли бы вы перевести более половины моих денег туда.
Президент внимательно глядит на Ольгу.
– При ней говорить можно? Вы ей доверяете? Вы наверно должны знать, что мы сохраняем тайну вкладов наших клиентов.
– Да. Говорите открыто. Это моя жена.
– Сейчас, я посмотрю ваши бумаги. Итак у вас на счету 148 миллионов 756 тысяч и 421 доллар.
Ольга таращит глаза и рот расходиться в виде правильного эллипса.
– Почему же не можем перевести, можем, - говорит президент.
– Наше Квебекское отделение с удовольствием примет ваш вклад.
– Тогда еще одна просьба. Не могли бы вы помочь достать нам канадское гражданство.
– Хм... Я думаю ваши деньги откроют любое гражданство. При оформлении документов, пусть иммиграционные службы обратятся для консультации к нам.
– Нам нужно от сюда вылететь в Канаду без всяких проблем.