Грабить банк по-русски
Шрифт:
– Музыкант, я тебя все равно найду.
Вдалеке застрекотали звуки. Над рекой шли на подмогу вертолеты.
– Оля, смываемся в лес.
Идем уже четыре часа.
– Витя, давай отдохнем, - запросила Ольга.
Я тоже чувствую, что это надо сделать. Мокрые кеды, похоже натерли ногу.
– Давай.
Мы выбираем поваленное бревно и садимся на него. Я тут же снимаю кеды и с наслаждением протягиваю ноги.
– Тебя за что посадили?
– спрашивает она.
– Банк
– Как взял?
– Так, взял и ограбил.
– Убили кого-нибудь?
– Нет. Здесь стрелять не надо было. Через машину деньги сняли.
Она не понимает, как это через машину и ее красивые брови лезут наверх. Вообще Ольга весьма симпатична и вызывает у меня доверие.
– Это понимать надо так. Залез в их вычислительную машину и все деньги в банке перевел на другой счет.
– Разве так можно? А сколько перевели денег?
– Много. Так много, что до старости, не работая, можно прожить в роскоши.
Она присвистывает.
– Вы их вернули?
– Закопал.
– Вот это, да. А меня взяли за убийство. И в жизни все вроде было хорошо. Школу кончила, в институт поступила, а там на втором курсе с Дуськой встретилась, в подружки она набилась. А потом с парнем познакомились, он на мне женится обещал, а с Дуськой спал. Поймала я их случайно и...
– Неужели убила обоих?
– Нет, мы с Дуськой дрались, а суженный подначивал. Я ей ригельный ключ от своей двери в горло воткнула...
– А жених?
– Что, жених. На суде против меня показания давал. Шесть лет мне дали.
– Не весело. У нас сейчас с тобой три проблемы. Это ночлег, еда и огонь. С ночлегом может выкрутимся, а вот с остальным тяжеловато.
– А я уже пить хочу...
– Потерпи.
Я и сам пить хочу, но к реке возвращаться опасно. Где то далеко гремит двигатель вертолета, теперь он может появиться здесь, расширяя круги поиска. Я срываю листья березы, заклеиваю ими мозоли и одеваю кеды.
– Пошли. Сейчас вертолет придет сюда.
– Ты так думаешь?
– Знаю.
Вертолет пролетал над нами, когда мы увидали под обрывом воду. Сидя под елью, боялись высунуться, хотя рядом манила вода. Наконец шум пропал и мы помчались с обрыва вниз. Это была маленькая речушка, забитая камнями. Вода была холодная, так что зубы ломило. Мы напились и перейдя речку я закричал.
– Тропа.
– Где, где?
– обрадовалась Ольга.
Теперь вопрос был куда идти. Тропа явно шла вдоль речки, если идти на запад упремся в ту самую реку от которой бежали. Идти на восток, то в глубь тайги, это страшно. Вдруг я насторожился. Мне показалось, что я слышу собачий лай.
– Ты слышишь?
– спрашиваю я Ольгу.
– По-моему тявкнуло, - неуверенно отвечает она.
–
– Что же делать?
– Пошли по ручью.
Мы возвращаемся в ручей и бредем по камням и холодной воде вглубь тайги. Я понял, что так долго не пройти, ноги замерзнут совсем, надо что-то делать. Мы выскакиваем на каменистый островок.
– Ольга, все. Останавливаемся здесь. Помоги мне.
Отваливаем несколько камней. Я закидываю яму обломками сухого дерева, разбросанного по острову.
– Ложись, - командую Ольге.
– Куда?
– не понимает она.
– В яму.
Она ложиться на спину.
– Ложись на живот.
Теперь я обкладываю ее валунами, оставляя и для себя узкую щель. Наконец небольшой холм камней вырос над Ольгой. В щель ногами начинаю протискиваться и я. Как только залез полностью, руками подтащил камень и прикрыл лаз.
– Ну теперь, моли бога, что бы собаки не учуяли.
– У них нюх хороший. Все равно найдут.
– Если пойдут вдоль ручья, то не найдут.
Мы прижимаемся друг к другу, чтобы сохранить тепло и затихаем.
Они пришли через два часа. Несколько солдат, и трое гражданских с двумя собаками. Голоса четко раздавались над ручьем.
– Они перешли ручей здесь, - говорит один.
– Вот, падло, собаки потеряли след. Куда идти, дед?
– Если не дураки, то в тайгу пошли, - хрипит чей-то голос, - на речке их поймают. Ванюха, ты иди слева, я справа ручья. В этой холодной воде далеко не уйдут. Обязательно на берег выйдут.
– А куда эта тропа дальше идет?
– раздается знакомый голос.
Да это же... Чигирь. Ничего себе, вот так заключенный.
– Там, шоссе, - хрипит голос, - пять часов ходу.
– Уйдут, сволочи.
– Не уйдут. Темно скоро будет, а сегодня ночка темная, все небо заволочет. Где-нибудь остановятся. Поймаем.
Они идут вдоль берегов.
– Ванька, - слышим рядом хриплый голос, - как собаки их зачуют на берегу, зови нас, здесь ручей расширяется.
– Хорошо, - доносится с другой стороны.
Мы лежим и почти не дышим. Голоса удаляются и Ольга шепотом произносит.
– Неужели ушли?
– Тихо.
Прошло минут двадцать.
– Витя, у меня ноги отекли.
– Пошевелить ими можешь?
– Перевернуться нельзя?
– Только боком, прижмись ко мне. Ночь наступает, сейчас будет холодно.
Мы прижимаемся друг к другу и опять замираем.
Эту ночь мы плохо спали, было холодно и камни давили, не давали раскинуться телам. С рассветом двинулись по тропе, согреваясь быстрой ходьбой.
– Как есть хочется?
– жалуется Ольга.
– Мне тоже.