Грация королевы небес: таи?на Адель
Шрифт:
— Мать вашу! — Взмолилась Саманья, — давайте убираться отсюда быстрее! Я за!
— Я тоже за! — Поправила очки Эмма, — если мы останемся, то можем просидеть здесь месяцы. — На нее тут же уставились все, кто сидел за столом, — ну с научной точки зрения, вулканы могут извергаться месяцами. А судя по тому, что Исландия стоит на двух тектонических плитах, то шансы на землетрясения увеличиваются, что увеличивает деятельность вулканов.
— Эмма права, — кивнул Марко, — но оценят ли этот факт наши учредители?
Кевин лишь пожал плечами:
— Пусть решают они, наверняка, умные
— Поверь, этим умным не пришел бы такой выход из ситуации, как он пришел Марко, — возмутилась Тора, — вот они, все пассажиры, их даже собирать не надо, они собраны, — она указала в зал ресторана на сонных пассажиров и увидела даму с мохнатой Жозефиной и тут же перевела испуганный взгляд на капитана, он сидел к собаке спиной, — эээ, это не важно, мои глупые мысли.
Она махнула рукой, потом второй, потом Кевин тут же стал говорить о вкусном завтраке, даже Адель ожила, засмеялась, Саманья подхватила разговор и смех. Марко ничего не понял, ему показалось, что он сходит с ума. Тут же зазвенел его телефон, и он быстро ответил на этот звонок:
— Алло. Да...
Он больше слушал, кивал и в конце произнес:
— Я понял, — он отключил абонента и обратился к экипажу, — раньше мы не вылетим. Ждем своего времени.
Все они прекрасно знали, что ждать придется долго.
Глава 17
Международный аэропорт Кеблавик был расположен в 50 километрах от Рейкьявика и являлся самым необычным на сегодняшний день, который когда-либо видела Адель. Обычные аэропорты сразу видно — стеклянные здания в несколько этажей. А этот выделялся тем, что как будто вырос из-под земли, имел неординарный дизайн и замысловатый памятник у входа: железное яйцо, из которого торчал хвост, возможно, динозавра. Адель именно так и думала, пока Кевин не начал смеяться и представлять, что за чудовище могло вылупиться здесь.
— Лох-несское чудовище, — произнес Фритц и обнял Арани, она была не против таких прикосновений. Увидев это, Саманья перевела взгляд на Адель, давая понять, что первая жертва поймана.
— Второй будет Ханс, — прошептала она подруге на ухо и обе перевели взгляды на второго пилота: он прислонился к неординарному зданию, надел черные очки и ловил солнечные лучи, которые вдруг внезапно показались из-за толстого слоя облаков. Даже Марко удивленно посмотрел на небо, но лишь на секунду, потому что дальше солнце скрылось. Возле него с тревогой на душе ходила Тора:
— Я надеюсь на трезвость руководство.
Марко уже ни на кого не надеялся, только на себя. Он будет слушать лишь свой голос и не поднимет самолет даже при малейшем изменении видимости в плохую сторону. И плевал на требования «Charlemagne».
А облака сгущались. Ветер менял направление на северное и гнал пепел.
— Это ложка в сахарнице, — все еще продолжал рассматривать памятник Кевин.
— Почему она кривая и в яйце? — Спросила его Адель.
Марко отвлекся на ее голос и взглянул на эту уникальную скульптуру:
— Это птенец реактивной птицы.
Внимание всего экипажа переключилось на то, что они рассматривали того самого птенца от какой-то немыслимой
— Самолета? — Произнесла Адель.
— Возможно, — кивнул капитан и указал на вход в терминал, — ну что, экипаж «Charlemagne», давайте попытаем удачу и попробуем улететь с этого острова.
Они зашли в здание, мысленно прощаясь с реактивным птенцом, желая улететь и не менять никакие графики.
— Здесь было неплохо, но извольте, хочется тепла, — произнес Кевин, следуя за Марко, катив за собой черный чемодан. Тот был новый, «Charlemagne» каждому члену экипажа выдали по чемодану, но старый чемодан Адель вспоминала часто, ведь за годы полета он столько всего повидал. — Кстати, — он обернулся к Адель, — почему вчера вечером ты не пошла в команду Марко, а подарила такое место Эмме?
— Потому что я легла спать, — ответ был прост, но он был лживым. Даже Марко улыбнулся, резко затормозил и тут же обернулся, обращаясь к экипажу.
— Мы с Хансом пойдем узнаем насчет погоды, а вы оставайтесь здесь.
Все закивали и рассыпались по терминалу, хотя в нем ничего интересного не было. Но ведь у каждого было задание — собрать памятные вещи: схему аэропорта, самолет авиакомпании той страны, где они находятся и многое другое.
— Никуда не отходите, — скомандовала Тора, понимая, что осталась за старшую, но ее услышала лишь Эмма, которая зависла в мобильном телефоне, с кем-то переписываясь.
Адель разглядывала стены, в поисках схемы аэропорта, Саманья зашла в первый попавшийся ей магазин, Кевин сел, решив, что еще набегается в самолете. Только Эмма стояла, опустила телефон и не знала, что ей начать собирать. Она уже во второй стране, а еще ничего не придумала.
— Давай я буду тебя фотографировать в каждом новом терминале? — Предложила Тора.
— Это слишком просто, а я не ищу легких путей, — она поправила очки и двинулась к Кевину — тоже отдохнёт перед долгой сменой. Если они взлетят, то их полет будет одним из самых длинных — до Канады. А если диспетчеры не дадут разрешение на вылет, то смена будет еще длиннее, ведь придется сидеть в аэропорте и ждать разрешение. Оно может быть дано через час или через неделю.
Эмма села к Кевину, и он поежился от неожиданности.
— Я не кусаюсь, — пробурчала она.
И сейчас ее терпеть возле себя ему не хотелось, вчера он насладился сполна. Это как рассчитывать на «Бентли», а получить «Рено». Может, она к нему неровно дышит? Вдруг он ей нравится? Кевин забавно перевел глаза направо, не шевеля голову. Не хотелось бы видеть Эмму в числе своих поклонниц.
Но она не замечала его, снова уткнулась в телефон.
В этой части терминала магазинов было мало, что являлось большой ошибкой — ведь вылеты часто задерживают по метеоусловиям. И что вот делать? Единственный плюс, они не прошли контроль и могут выйти в город снова. Этот вопрос Марко тоже решал, пока был у диспетчеров. Они с Хансом получили полетный маршрут и сводку погоды, которая ничего хорошего не сулила.