Град Светлый
Шрифт:
«Жестокость войны, — пишет Н.А.Бердяев, — жестокость нашей эпохи не есть просто жестокость, злоба, бессердечие людей, личностей, хотя все это и может быть явлениями сопутствующими. Это — жестокость исторической судьбы, жестокость исторического движения, исторического испытания. <…> Боязнь жестокости и боли не есть показатель духовной высоты» [137] . Так уж устроен наш мир. Теперь, когда со многого снят идеологический запрет, исследователи выискивают документы, приказы, распоряжения и даже записочки — свидетели жестокости Ленина. И почему-то никому в голову не придет посмотреть на все это с эволюционной, более высокой точки зрения и увидеть во всем этом не признак самовластия и произвола, а трагическую обреченность человека, в чьем лице была выражена историческая неизбежность со всеми вытекающими из этого последствиями. Руками Вождя творила сама история нашего плотного земного мира, прорываясь к высотам эволюционной энергетики. Ленин, ошибаясь, разбиваясь о неразрешимые узлы,
137
Бердяев Н.А.Судьба России. М., 1990. С. 176.
138
Там же, С. 175.
139
Там же, С. 174.
Те, которые сейчас создают миф о Ленине как жестоком злодее, делают это с позиций марксистско-ленинской концепции истории. Они так же, как и вождь революции, не видят энергетических закономерностей самого исторического процесса.
Ленин отрицал связь истории с космическими процессами, считая, что все в ней зависит от человека, от взаимоотношений, в которые он вступает, от его деятельности и способа этой деятельности. Критики конца XX века бьют по Ленину с его же позиций. Иного они не знают. Новое мышление, освобожденное и окрепшее, вновь идет мимо них. И кто знает, когда прервется эта дурная бесконечность…
Революции нет без террора и жестокости. Это страшно, но тем не менее это так. «Взрыв материи», о котором пишут Учителя, имеет свои чудовищные, с нашей земной точки зрения, последствия. Великая французская революция, несмотря на много меньшую, чем Россия, территорию и меньшую численность населения, была более кровавой, нежели русская социальная революция, но французы до сих пор считают ее Великой и не отрекаются от нее…
«Почтим Ленина со всем пониманием, — пишут авторы Живой Этики. — Явим утверждение Учителя, сохранившего постоянное горение в удаче и неудаче. Среди чуждых ему сотрудников нес Ленин пламя неугасимого подвига. Учение не прерывалось ни усталостью, ни огорчениями. Сердце Ленина жило подвигом народа. У него не было страха, и слова „боюсь“ не было в его словаре. Ярко успел он зажечь своим примером свет. Руша, создавал он сознание народа» [140] .
140
Община (Улан-Батор, 1927). Часть вторая, VI, 5.
И еще: «Можете представить, что в свое время Ленин уже ощутил без малейшего материального основания непреложность нового строения. И невидимые лодочки подвезли провиант к его одинокому кораблю. Монолитность мышления бесстрашия создала Ленину ореол слева и справа. Даже в болезни не покинуло его твердое мышление. Его сознание, как в пещеру сосредоточилось, и вместо недовольства и жалоб он удивительно использовал последнее время. И много молчаливой эманации воли посылал он на укрепление дела. Его последние часы были хороши. Даже последний вздох он послал народу» [141] .
141
Там же, I, 1.
Бесстрашие, самоотверженность, неуклонная вера в Общее Дело справедливости и свободы — эти черты составляли облик личности героической и высоко духовной, каковой являлся Ленин. Н.А.Бердяев, у которого не было причин проявлять симпатии к Ленину, отмечал, что последний был «настоящим революционным вождем» [142] .
Самым важным качеством Ленина было бескорыстное и самоотверженное служение тому Общему Делу, которое лежало в основе его революционного творчества и было продиктовано эволюционными целями. «Видя несовершенство России, — писали создатели Живой Этики, — можно многое принять ради Ленина, ибо не было другого, кто ради Общего Блага мог бы принять большую тяготу» [143] .
142
Бердяев Н.А.Истоки и смысл русского коммунизма, М., 1990. С. 92.
143
Община (Улан-Батор, 1927). Часть вторая, I, 1.
Самоотверженностью и преданностью Общему Делу определяется духовная направленность
Одной лишь только фразой Христос определил духовное качество не только каждого великого, но и каждого малого человека нашего мира плотной материи. Помните? «Я пришел во имя Отца Моего, и не принимаете Меня; а если иной придет во имя свое, его примете». Пространство, заключенное между полюсами «во имя Отца», или во имя Высшего, и «во имя свое», и есть пространство борьбы зла и добра, Света и тьмы. Ленин, несомненно, по уровню духа и по практическому творчеству принадлежал к полюсу «во имя Отца», во имя Общего Дела, которое для него и составляло Высшее. В нем не было делания «во имя свое». Не было той самости, на которую обращает внимание Живая Этика и которая есть основное мерило пространства зла во внутренней структуре человека. «Даны достаточные доказательства, насколько все, порожденное самостью, непригодно для эволюции» [144] . И еще: «Самость есть предательство самоотверженности. Без подвига нет пути» [145] . Самость, утверждают Учителя, порождает зло не только в самом человеке, но и в человеческом обществе. Она противоположна той огненной стихии, которая ведет человека по эволюционной лестнице к Высшим Мирам. Отдавая всего себя на Общее Дело, Ленин был объективно связан с Высшим более тесно, чем любой другой, знающий об этом Высшем, но живущий «во имя свое». Уже было написано о самости превосходства, как наиболее концентрированном выражении «во имя свое».
144
Аум.236.
145
Община (Рига, 1935), 2.
Человек Высокого Духа может потерять ориентир в дебрях земного мира не потому, что не обладает знаниями, а потому, что, как каждый земной человек, меряет этот мир и других, в нем обитающих, «своим аршином». Работая во имя Общего Дела, Ленин полагал, что если не все, то большинство делающих революцию должны обладать таким же качеством. Следуя теории Маркса, он считал пролетариат тем высшим, избранным классом, на котором лежит всемирная миссия переделки старого мира. Эта концепция присутствовала во всей его деятельности, в его политике, в его подходах к решению практических вопросов. В результате среди многих полуобразованных пролетариев стал складываться тот самый синдром «самости превосходства», на котором сыграли темные силы и во время революции, и после.
Будучи лишенным качества самости, Ленин, сам не осознавая этого, привил господствующему революционному классу самость самой низкой пробы, которая затем принесла немало бед России и продолжает еще приносить. «Во имя свое» было практически поддержано всей идеологической системой революционного и послереволюционного периода. На этом «во имя свое» и возник впоследствии тоталитарный режим. В самом Ленине, в силу того что он использовал старое мышление для построения нового общества, возникли такие трагические противоречия, которые, уверена, существенно сократили ему жизнь. Очевидно, каждая такая великая фигура несет в себе трагедию, порожденную негармоничным взаимодействием Духа и материи, неба и земли. Революционная обстановка крайне содействует такой дисгармонии. Не зря в книге «Напутствие Вождю» приводится такая притча: «Можно вспомнить, как при встрече одного Победителя старая женщина заплакала горько. Когда же спросили — откуда слезы при общей радости? — она сказала: „Уж очень мне жаль Его“ [146] . Путь Вождя на средостении старого и нового, на грани разрушения и созидания всегда трагичен. Таковы энергетические закономерности мира, в пространстве которого действует такая личность.
146
Напутствие Вождю, 3.
„В 1918 году, — писал Бердяев, — когда России грозили хаос и анархия, в речах своих Ленин делает нечеловеческие усилия дисциплинировать русский народ и самих коммунистов, он призывает к элементарным вещам, к труду, к дисциплине, к ответственности, к знанию и к учению, к положительному строительству, а не к одному разрушению, он громит революционное фразерство, обличает анархические наклонности, он совершает настоящие заклинания над бездной. И он остановил хаотический распад России, остановил деспотическим, тираническим путем. В этом есть черта сходства с Петром“ [147] .
147
Бердяев Н.А.Истоки и смысл русского коммунизма. М., 1990. С. 95.