Град Темных Вод
Шрифт:
Без Маськиных ручонок в этом укрепелении едва ли обошлось.
Горка из разномастных булыжников вперемешку с бревнами тоже едва ли входила в «дизайн» рощи. Как и ведро с непонятной серой субстанцией подле горки.
Судя по недовольной физиономии орчанки, очередная попытка сладить с профессией «строительство» — провалилась.
Самодельная мишень на раскидистом кедре после прочего не шибко бросалась в глаза, как и эльф, с отстраненным видом метающий в эту мишень ножи. Получалось это у него так себе, с учетом достойной уважения меткости
«Занятия без тренера сильно проседают в результативности», — с неуместным удовольствием подумалось Хэйт.
И только Монк не привнес изменений в пейзаж. Он сидел на пеньке и шил что-то, издали похожее на распашонку. В виде будущего (вероятность того, что монах откажется от нестандартного класса, адепткой не рассматривалась) Вершителя было что-то необъяснимо умиротворяющее.
— Вообще никак не выдаете себя, — поморщился Рэй.
— Мы тренировались! — замельтешили малиново-чернявые хвостики. — И скучно было. Сейчас займусь демонтажем.
Голем исчез во вспышке. Барби, вздохнув, начала раскидывать булыжники. Башенка же стала осыпаться каменным крошевом в такт молоточку в руках гномочки. Кен снял с дерева мишень, убрав ее и ножи в инвентарь.
— До «амфибии» все доныряли? — спросил Рэй.
— Я — нет, — со вздохом откликнулась Хэйт.
В Обители Бестий нырять было негде и некогда, но ее это не извиняло: по кивкам и утвердительным ответам от остальных выходило, что достижение за ныряние получили все, кроме нее, включая отдыхавших на морях Кена и Барби.
— Тебе вряд ли много погружений до него осталось, — успокаивающе сказал кинжальщик. — Добьешь прямо на озере. К счастью, оно однократно получается.
Рэй был прав: достижение выпало ей при первом же погружении.
Озеро — или пресное море, таким было огромным Сиоли — сияло лазурной безмятежностью, насколько хватало глаз.
А вот то, что они никого не встретили аж до самого берега, Хэйт конкретно напрягало, особенно на фоне предыдущей клоунады с «дорогой» и «милой» в исполнении кинжальщика и при ее активном вспоможении.
— Люди, а где — люди? — не выдержав, спросила она наконец. — Они что — вымерли, аки мамонты?
— Центр континента, — пожал плечами убийца. — Тут мало интересного для игроков: задания, хоть сколько-то вкусные, давно все выполнены, остались повторялки, которые в любом другом стартовом городе тоже имеются; поскольку город из числа старейших, как в плане открытия для игроков, так и по легенде — тут даже мобы нубские появляются намного дальше от ворот, вроде как результат долгой с ними борьбы. Тут даже чтобы дворянство получить, надо дождаться полного истребления какого-либо рода, потому как все земли изучены, поделены, а лимит на титулы никто не отменял. Так что уже давненько центральные города игроками используются как культурные центры, места для отдыха и «просто жизни» — есть же и такой народ, который приходит не за мобами, а за релаксом. Сьолдар считается мрачным и неинтересным, «туристы» в нем не задерживаются, что нам на руку.
Голос «лектора» звучал устало.
— А рыбаки? — если вдоль реки Вельды народу с удочками было немало, то как могли такую водную гладь упустить любители рыбной ловли — Хэйт не понимала.
— Не ловится тут ничего, — развел руками Монк. — Я же сам хотел взять рыбалку, но понял, что тогда на боевую часть игры меня не хватит.
— И мир бы многое потерял! — одобрительно стукнул по плечу монаха Кен. — Под миром я подразумеваю не только нашу группу.
— Последний вопрос — и я раздеваюсь. Как бы двусмысленно это ни звучало, — адептка хмыкнула, подойдя к кромке воды. — Есть соображения, в чью честь чесались Маськины лопатки?
— Баба-бафф, ну ты ж не дура, — затрясла «пальмой» орчанка. — Или из степи привет, или за трусишку этого церковного — Фима — глазьями какая-то скотобразина зацепилась. Он был броский парниша, на нашем-то фоне. Пока за шкирку нас не взяли — и мы узнать не можем. По правде-кривде, я бы предпочла не узнавать.
Хэйт виновато покачала головой.
— Логично, а я — завертелась и просто устала, туплю.
— Бывает, — вроде как утешила, а вроде и подколола приятельницу гномка.
— Ныряй уже, — фыркнула Барби.
Мужская часть команды предпочла отмолчаться.
Стриптиз ради заплыва — не то, чего Хэйт хотелось устраивать, но знающие люди не ради обнаженки (предположительно) советовали разоблачаться, а надо, значит, надо. Тем более, после продолжительного хождения в исподнем по переходам обители Бестий, не ей было по поводу неодетости или нубского белья комплексовать.
«Чего они там не видели?» — подбодрила себя адептка, не первый был заплыв на глазах у этих ребят, вся разница была в том, что раньше раздевались все — и это по-другому воспринималось, проще.
— Айда открывать купальный сезон! — восторженно возопила гнома, живенько разоблачаясь до белья — миленького купальника бордового цвета, в цвет больших гномьих глаз. — Кто со мной? А то правда, все мобы да мобы, тут же вон — пляжик мягонький, песочек беленький, ляпота!
— Ну… — Барби метнула грозный взгляд в сторону эльфа. — С натурального пляжа меня выдернули, так что я в деле.
Одежда с орочьих телес начала исчезать. Под латным доспехом обнаружился забавный комплект из «бронелифчика» и «бронетрусов».
Эльф, вздохнув, стал молча «раздеваться» — убирать экипировку в инвентарь. Его белье адептка уже видела — зеленые плавки (зеленые, как ранее было рассказано — это потому что Барби настояла на соответствии эльфийским кровям персонажа, отыгрыш же).
Монах уже щеголял в белье — обычном, стартовом, как и у Хэйт (мужской вариант — белые бесформенные труселя).
— М-да… Пожалуй, уже поздно говорить, что в момент погружения мы наиболее уязвимы, — обронил Рэй, ничего с себя не снявший. — И что ни у кого из нас нет опыта подводной боевки.