Граф Брасс
Шрифт:
– "Да, но труп...
В голосе теперь слышались молящие нотки.
– Вот он, твой труп, Калан Витальский, - с этими словами Хоукмун выбрался из зарослей тростника и широким шагом направился к пирамиде.
– Покажитесь, жалкий трус. Значит, не хватило смелости покончить с жизнью. Ну, неважно, я готов вам в этом помочь.
В ярости своей он нажал на спусковой крючок, и алое пламя вырвалось из раструба смертоносного оружия, переходя в яркий луч ослепительно красного света. Луч ударил в мерцающую грань пирамиды, которая взвыла словно раненый зверь и вдруг стала совершенно прозрачной, являя взору пятерых друзей скорчившуюся внутри человеческую фигуру.
– Калан!
– Хоукмун узнал ученого Империи Мрака.
– Я так и знал, что это вы. Ведь никто не видел вас мертвым. Все решили, что признали в кровавой луже на полу лаборатории ваши жалкие останки, но вы обвели нас вокруг пальца.
– Жар слишком силен, - завопил Калан.
– Это очень хрупкое устройство, вы уничтожите его.
– А почему меня должно это тревожить?
– Но.., последствия будут ужасны. Однако Хоукмун продолжал поливать пирамиду огнем, и Калан скорчился внутри, не переставая вопить.
– Как вы сумели внушить этим несчастным, будто они пребывают в потустороннем мире? Каким способом вы удерживаете их в вечной ночи?
– А вы как думаете?
– простонал Калан.
– Просто я свел их дни к доле секунды, и потому они не в силах заметить свет солнца. Да, для них я ускорил течение дня и замедлил ход времени ночи.
– А что это за барьер, который преграждает им путь к замку Брасс и к городу?
– Это тоже очень просто, ха-ха, каждый раз, когда они приближались к крепостным стенам, я возвращал их назад на несколько минут, чтобы они никогда туда не попали. Это примитивное устройство... Но повторяю вам, Хоукмун, моя машина устроена куда тоньше. Она боится столь грубого обращения. Еще немного, и она вырвется из-под моего контроля и всех нас уничтожит.
– Мне это безразлично, если только она уничтожит и вас вместе с нами. Как вы жестоки, Хоукмун!
Услышав подобный упрек из уст Калана, Хоукмун разразился смехом. Ведь это был тот самый колдун, который вставил ему в череп черный кристалл, который помог Тарагорму разрушить замечательную машину призрачного народа, защитившую замок Брасс, самого выдающегося из всех ученых колдунов, чей злой гений позволил Империи Мрака распространить свое могущество на весь мир... А теперь этот Калан обвинял его, Хоукмуна, в жестокости!
И алый огонь продолжал жечь пирамиду.
– Вы уничтожаете мою машину!
– вопил Калан.
– Если мне придется сейчас исчезнуть, то я не вернусь до тех пор, пока не починю ее, а значит, не смогу освободить ваших друзей.
– Уверен, мы обойдемся и без вашей помощи, карлик, - граф Брасс разразился хохотом.
– Но благодарю вас за заботу! Вы рассчитывали обмануть нас, а теперь поплатитесь за это.
– Я сказал вам правду! Хоукмун приведет вас к гибели.
– Возможно, но это будет благородная смерть... И повинен в ней будет отнюдь не Хоукмун.
Лицо Калана исказилось. Его заливал пот, по мере того как пирамида раскалялась все сильней.
– Отлично, я исчезаю, но отомщу вам всем, будь вы мертвые или живые. А теперь я вернусь в...
– В Лондру?
– воскликнул Хоукмун.
– Так вы скрываетесь в Лондре?
Калан злобно рассмеялся.
– Конечно, в Лондре, но не в той Лондре, которую вы знаете. Прощайте, ненавистный Хоукмун!
И пирамида стала меркнуть, а затем исчезла, оставив пятерых людей на побережье. Они долго молчали, ибо им больше нечего было сказать.
Чуть позже Хоукмун указал на горизонт.
– Взгляните, - промолвил он.
Там поднималось солнце.
Глава 2
ВОЗВРАЩЕНИЕ ПИРАМИДЫ
Во время завтрака, состоявшего из безвкусной снеди, оставленной Каланом Витальским графу Брассу и его друзьям, они попытались решить, что делать дальше.
Совершенно ясно было, что на ближайшее время все четверо обречены оставаться в мире Хоукмуна. Но надолго ли они здесь задержатся? Об этом никто не имел ни малейшего представления.
– Я все думаю о Сориандуме и о призрачном народе, - сказал герцог своим друзьям.
– Это наша единственная надежда на помощь, поскольку Рунный Посох едва ли сумеет что-то сделать для нас, даже если мы и сумеем его отыскать.
Он вкратце рассказал им обо всех событиях, что должны случиться в их будущем и уже состоялись в его прошлом.
– Тогда нам следует поторопиться, - заявил граф Брасс.
– Ибо Калан, я уверен, вернется в самом скором времени. Как нам лучше достичь Сориандума?
– Не знаю, - искренне признался Хоукмун.
– Жители перенесли свой город в иное измерение, когда Империя Мрака попыталась напасть на него. Единственная надежда, что, когда угроза исчезла, они вернули город на прежнее место.
– И где же это место? Точнее, где оно находилось?
– спросил Оладан.
– В Сирийской пустыне.
Граф Брасс поднял рыжие брови.
– Эта пустыня велика, друг Хоукмун. Она необъятна и отличается суровостью.
– Все верно, именно поэтому мало кто из странников пытался когда-либо достичь Сориандума.
– А вы думаете, нам удастся пересечь пустыню в поисках города, которого, возможно, там уже давно нет?
– с невеселой улыбкой поинтересовался д'Аверк.
– Именно. Это наша единственная надежда, мессир Гьюлам.
Пожав плечами, д'Аверк отвернулся.
– Возможно, сухой воздух будет полезен моим легким.
– Нам придется пересечь Срединное море, - заметил Ноблио.
– А значит, понадобится корабль.
– Тут неподалеку есть порт, - промолвил Хоукмун.
– Там, полагаю, отыщется судно, готовое доставить нас к берегам Сирии. И лучше всего до самой гавани порта Хорнус. После чего мы отправимся в глубь страны на верблюдах, если удастся нанять их, и переберемся на другой берег Ефрата.