Граф Суворов. Том 14
Шрифт:
— Но как же помощь нашему государству. — умоляюще проговорила Луиза.
— Не раньше, чем мы подпишем мир, и ваш отец признает довоенные границы. — спокойно ответил я. — Боюсь государственное тут важнее личного.
— Это жестоко. — потупив взор проговорила Тереза, но я лишь вежливо улыбнулся. Будь это в моей власти, я бы немедленно закрыл все зоны мира, но, к сожалению, пока мне это не доступно. Возможно, когда я сумею продвинуться дальше в понимании истинной природы диссонанса и резонанса, когда освою неограниченное передвижение по изнанке нашей реальности и шаги сквозь пространство…
С принцессой мы попрощались, и я точно знал, что она обо всем расскажет отцу, тем более что она жила в нашем дворце. Единственная проблема — что вместе с её наставницей и гувернанткой жил тот самый барон. К счастью, она девушка сообразительная, а мужчине на женскую половину хода нет, так что они что-нибудь придумают. Константин с подборкой пришел уже через полчаса, но, к сожалению, ничего особенно предосудительного в ней не нашлось.
— Барон Фридрих Бакен Бок, бывший военный, до сих пор числящийся в почетном полку его императорского величества. Пробился наверх из самых низов аристократического общества. Был дважды ранен в компаниях по расширению германской империи на юг. — быстро зачитывал Константин. — Официальный седьмой ранг, далеко не низкий. Амбициозен, исполнителен, по-своему хитер, хотя в особых интригах до этого замечен не был.
— Значит пока будем считать, что он просто пытается приблизиться к её высочеству на правах друга. — сказал я, выслушав доклад Багратиона-младшего. — Но осторожность в любом случае не помешает.
— Благодаря новым устройствам господина Краснова мы прослушиваем все переговоры, так что с сразу узнаем если в информационный поток будет вброшена интересующая нас информация. — ответил Константин. — В данный момент, из интересного можно выделить то, что после раскрытия своих границ, китайские послы были отправлены во все крупнейшие государства, в том числе в Англию.
— Неожиданно. — проговорил я. — Они могут договориться с британской короной о ненападении?
— Это весьма вероятно, ваше высочество. — не дрогнув ответил Константин.
— Сейчас они только осваивают новые горизонты, выстраивают политические международные связи. — заметила Мария. — Но если армия штатов и островитян направлена не против них, то против кого?
— Вполне возможно, что нас. — задумчиво проговорил я. — Или по крайней мере наших интересов. Если не удастся заключить договор с Китаем, придется договариваться с немцами. Два фронта одновременно мы не потянем, а значит придется использовать подавители и Резонатор Краснова не по назначению.
— Уже не раз было замечено, что твари начинают вести себя куда агрессивней, если на них влияют обелиски. — сказал Константин. — Возможно не стоит их раздражать? Сейчас нас спасает расстояние, немцы куда ближе к центру Польской зоны.
— Тебе известно как у них обстоят дела на границе? — спросил я.
— Только в общих чертах, ваше высочество. — покачав головой ответил Багратион-младший. — Всё же за внешнюю разведку по-прежнему отвечает мой отец, и у него в этом плане куда больше опыта.
— Значит придется с ним встретиться. — подумав кивнул я.
— Это можно будет сделать и на совете министров, завтра. Мы всё равно на нем будем присутствовать. — напомнила Мария. — Так к чему тратить время?
Тут она была абсолютно права, и я отпустил Константина, занявшись более насущными делами. В первую очередь — тренировками. Учитывая, что мои супруги снимали с меня существенную долю обязанностей мне оставалось только поблагодарить небеса за столь удачные отношения, хотя и мне приходилось немало вкладывать в их поддержание. Да что там, иногда всё держалось на терапии и вечерних разговорах.
Больше всего внимания требовала Мария. Её вспышки подозрительности, холодной ярости и беспричинного гнева мне не всегда удавалось купировать, но за это девушка платила мне с лихвой своей преданностью, своеобразным но очень острым умом, и неочевидной ролью плохого государя, в то время как я мог позволить себе играть хорошего. Вернее справедливого, но строгого.
Ангелина, взявшая на себя все обязанности по освещению нашей деятельности, и не только нас четверых, но и моих сторонников, включая Тарана, который регулярно появлялся в новостях. Инга, закопавшаяся в финансы и отчеты, хоть и не обладала деловой хваткой Рублева, но зато была совершенно спокойна, беспристрастна и крайне внимательна к мелочам, вещи, которые отличали хорошего проверяющего.
Только вместе нам удавалось хоть как-то держать ситуацию под контролем. А ведь мы до сих пор не получили и десятой доли ответственности за империю, которую мне придется принять после обретения короны. Как любил говаривать регент — ответственность, что может раздавить как скала.
Впрочем, и делили её со мной люди совершенно не рядовые, включая самого регента, переизбранного осенней сессией на пост премьера. После того как мы оказали ему свою поддержку, и после того, как закрыли зону, это стало ожидаемым, хоть и приятным событием.
Вторую скрипку в кабинете министров играл министр финансов, князь Голицын. К сожалению, с момента охватившего мою матушку безумия, он оставался в оппозиции, хотя его влияние, после того как министерство не смогло отклонить закон о дворянских реформах и помочь просителям, существенно пошатнулось, но он всё ещё обладал более чем достаточной властью.
Третье по значимости место занимал Мирослав Суворов, совмещающий должности главы штаба и министра обороны. За Суворовыми традиционно стояли армия и флот, даже получив заново титулы они никогда не прятались за спины солдат, встречая опасности вместе с ними. А главное — выживали и помогали выжить всем, кто вокруг, за что их уважали и любили.
Так же в кабинет министров входили Долгорукие — отвечавшие за жандармерию, Багратионы — с тайной канцелярией и следственным комитетом, Лазаревы — с министерством промышленности и горной добычи. Куракины — представлявшие купеческую гильдию и крупные торговые дома и Троекуровы ставшие в этом сезоне официальными покровителями малых семей дворянского собрания.
— Ситуация в стране удивительным делом идет на лад, господа. — проговорил Морозов, когда двери малого зала совещаний зимнего дворца оказались надежно закрыты, а дорожка видео уже привычно сместила мое изображение в угол. — И это касается не только конфликта на Рубеже, но и всех сфер жизни.