Грани
Шрифт:
«Несчастный случай», — вот первая мысль, пришедшая на ум Боба. Это было заключение, а не просто возможный вариант событий. В дальнейшем, после проведенного расследования, эксперты с точностью до мелочей согласятся с тем, что эта трагическая автокатастрофа произошла, увы, из-за роковой случайности.
Из-за неисправности тормозов владелица Ford Excursion Кейси Диггенс не справилась с управлением и, выехав на встречную полосу, столкнулась с движущимся на встречу грузовиком Мерседес Акторс. В тот день Кейси опаздывала на день рождения своего племянника. По такому событию, вечно скромная и не признающая ничего, кроме строгих длинных юбок Кейси, позволила себе одеть молодежные и неформальные джинсы и даже пару украшений. Этот день должен был быть одним из тех, который люди устраивают себе, чтобы выпустить себе свое второе "я". Чтобы хотя бы на один день
Не это ли называется судьбой? Той самой, которой противится большинство людей и лишь единицы признают — все предрешено. Ведь если бы можно было что-то изменить, то это давно было бы сделано, разве нет? Да, конечно, любые наши действия способны выбирать лишь мы и никто другой. Но значит ли это, что о нашем выборе заведомо неизвестно кому-либо еще? Тому, кто неосознанно для нас уже проделал весь наш жизненный путь на своем огромном полотне и уже успел выписать на нем итог того, к чему, в конечном счете, придет каждый. Ведь троп по жизни великое множество, ступай куда хочешь, но так или иначе ты пойдешь лишь по одному маршруту, и о том, каков будет твой выбор, просто знают чуть раньше, нежели ты сам. Ни больше и не меньше. Кто-то назовет судьбу самой последней стервой за то, что если она что-то и знала, то почему-то промолчала, и, несомненно, это ее не красит. Но на то она и существует — судьба. И предъявить ей совсем нечего. По крайней мере, Кейси и Максу Диггенс точно нечего.
Позже эти мысли посещали Боба Гаррисона не раз и были единственными от пути аварии до больницы. Но тогда, находясь в своем грузовике, Боб понимал, что любая мысль может прийти только если ты жив (и желательно можешь стоять на своих ногах или, на худой конец, сидеть на своей заднице).
«Нужно срочно выбираться отсюда, — с этих мыслей Боб и начал свой мыслительный процесс. — Акторс может разлететься на части в любую минуту».
И это был правдой. Не смотря на то, что из всей части грузового автомобиля пострадал по большей части аккумулятор, но именно его повреждение могло стать роковым. Пара капель бензина или случайная искра и… Боб, еще раз оглядевшись вокруг, схватил свою бейсболку на соседнем сидении (предварительно стряхнув с нее и с себя оставшиеся осколки стекла) и, сжав ее покрепче в своем кулаке, решительно попытался выбраться наружу. Но предприняв первые попытки покинуть свой грузовик, Боб ощутил дикую боль в ребрах. Сломаны. Боб резко почувствовал нехватку воздуха и попытался успокоиться. Паника сейчас могла стать для него смертельной. Даже большей, чем разгорающийся бампер, крыша и все остальные составляющие грузовика. Мысленно досчитав до десяти и почувствовав себя немного лучше, Боб попытался освободить свои ноги, которые были намертво вжаты в корпус салона. После некоторых усилий, наконец, освободившись и буквально вывалившись из своего грузовика, Боб отполз от места автокатастрофы прямиком к краю дороги. Не смотря на весь ужас происходящего, Боб издал смешок. Вот он, уже давно не мальчик, виляет своим толстым задом на четвереньках, маневрируя из стороны в сторону.
"Да уж — подумал Боб — не так я представлял свою жизнь после сорока"
Внезапно Боб понял, что буквально вгрызается пальцами об асфальт. Осознание этого вызвала дикую боль в ладонях, которые уже успели оставить на асфальте свежие пятна крови. Боб попытался встать, но попытка подняться на ноги награждала его лишь еще большей болью по всему телу и расплывающимися пейзажами в глазах.
Тем временем ливень начал утихать, а связь экстренной помощи должна была ловить даже в подобные погодные условия. Уж в этом Боб Гаррисон был уверен. Потому как если не верить в свое собственное спасение, стоит ли верить во что-либо?
Вера Боба не подвела. Набрав нужный номер и вкратце пересказав всю ситуацию, запинаясь и делая паузы из-за нехватки воздуха, Боб сделал то, что от него потребовали на том конце провода и то, что он прекрасно понимал сам. От Боба Гаррисона требовалось лишь одно — ждать.
Так как кроме этого перспективных дел не намечалось, он чертовски хорошо справлялся со своим заданием. Алая кровь стекала по голове маленьким ручьем (хоть и гораздо в меньших количествах, чем ранее). Для Боба эта струящаяся кровь представляла не столько опасность, сколько дискомфорт. Вытирая разодранными ладонями щеки и лоб каждый раз, когда на них попадала очередная алая капля, Боб даже подумывал вернуться назад за аптечкой, но при виде языков пламени, окутавших капот его Акторса, желание резко поубавилось.
"Должно быть капли бензина попали на горячий блок… черт"
Тогда Боб оторвал кусок и без того порванной футболки и сделал то, что отдаленно (на расстоянии в километр с выбитым глазом и подвыпившим состоянием) можно было назвать повязкой.
Боб еще раз посмотрел на два бездыханных тела и, достав из заднего кармана джинсов сигарету, просто закурил. Да-да, именно так. Странно, но, несмотря на то, что каждая часть тела Боба Гаррисона отзывалась болью, а футболка вместе с джинсами походили на тряпки от тряпок, такие предметы как коробок спичек и мятая пачка сигарет остались в полной сохранности и сейчас как нельзя лучше заменили болеутоляющее.
Кто-то мог назвать душевное состояние Боба бесчеловечным. Кто-то бы точно сказал: «А ведь эти бедолаги могут быть еще живы. Возможно, им нужна помощь. Но он даже не удосужился проверить». Кто-то бы встал на сторону Боба, списывая все на шоковое состояние. А кто-то и вовсе, смотря на этих «рассуждающих», махнул бы рукой и сказал что-то вроде: «Такова жизнь». В целом данные суждения пресекаются лишь тогда, когда из теории эти всезнайки переходят к практике. А как показывает практика, если ты не наложил в штаны от стресса сразу, то это уже неплохой результат. Плохо лишь состояние самих штанов.
Боб Гаррисон не был жестоким человеком и не был бессердечным чурбаном. Но у него имелась борода, и даже в хорошее настроение его взгляд был слишком суровым. Взгляд был вечно прикрыт бейсболкой, и на своей памяти Боб не мог вспомнить никого, кто бы так просто решил заглянуть под нее.
При определенных обстоятельствах каждый человек, глядя на менее везучего представителя своего рода, может сделать свои заключения. Заключения о том, является ли лежащий перед ним человек умершим или же у него попросту ужасная поза и выражение лица спящего. Умение определять подобные вещи есть в каждом из нас. Оно зарыто где-то в глубине души. Просто в определенный момент ты все понимаешь, и этого достаточно. Ничего больше. Так и Боб Гаррисон понимал, что эти бедолаги, увы, уже никогда не смогут проснуться, они мертвы. А Боб жив, и потому он старался остаться живым хотя бы до приезда экстренной помощи. Предаться скорби он может и после, а если случится так, что и он окочурится на месте, кому от этого станет легче?
Но одно Боб Гаррисон все же утаить не смог. Ведь как бы сильно он не пытался выглядеть невозмутимым, однако, его собственные руки выдавали его, как ничто другое. Руки, бающиеся в нескончаемой дрожи.
Взгляд Кейси и Макса Диггенс был присущ всем ушедшим из этого мира — стеклянным. Но между двумя людьми было различие в выражении лица. Удивительно, спокойное и умиротворенное лицо мальчика никак не сочеталось с искаженной злобой и пылающим яростью выражением лица его матери. Внезапно по телу Боба пробежал холодок, перерастающий в самый настоящий холод. Могильный холод…
Глава 4: Новое начало
Глава 4: Начало пути
Чем ближе становился силуэт незнакомца(или как обозвал его сам Эрик — Далматинца), тем с большей серьезностью Эрик осознавал значимость этой встречи на своем новом этапе существования. Одно дело, когда случайные прохожие натыкаются на тебя при жизни, когда ты все еще состоишь из мяса и костей (желательно, чтобы ко всему этому прилагались хотя бы пару граммов мозгов). Простые встречи одного человека с другим, ни больше, ни меньше. Такие люди обычно спрашивают дорогу или интересуются «который час?». Не пройдет и пары секунд, и вы снова остаетесь в одиночестве, посреди огромного мира, и будьте уверены — увидеть повстречавшихся вам людей в тот или иной день вновь вам едва ли удастся. Но вы не задумываетесь об этом, как и не задумывайтесь над тем, почему, чихая, ваши глаза всегда остаются закрыты (как бы сильно многим того ни хотелось, но лучше даже не пытаться их раскрыть, дабы сохранить глазные яблоки там, где им самое место). Такие вещи — показатель мирового порядка.