Граница лавы
Шрифт:
Быстро убрав дешевые подделки, Грин начал расставлять дорогие бутылки. Брейн покосился на суперколвера, и тот, усмехнувшись, сказал:
– Она не против, чтобы ты угостился, значит, выпьешь за ее счет.
– С чего ты решил, что она не против? – спросил Брейн и снова взглянул на даму, которая по-прежнему была полностью поглощена выпивкой. Правда, бармен что-то готовил для нее в сборном картридже – какую-то эксклюзивную еду.
– Она не против. Когда мы только вошли, она сказала: «Этот пусть останется».
– Заманчивое предложение, но я с утра не привык.
– Но ты же здесь.
– Это из-за завтрака. Хотелось чем-то сбить мерзкий привкус, – объяснил Брейн.
Между тем бармен уже выхватывал из мейдера почти раскрывшийся картридж. Когда тот упал на блестящий поднос, то раскрылся сам, и Брейн увидел набор из разноцветных шикарных блюд, будто из дорогого ресторана.
Заметив его удивленный взгляд, бармен подмигнул:
– Я заготавливаю картриджи сам. А корпуса для них делают механики по моим чертежам!
– Он реально крут, – заговорила наконец красотка и посмотрела на Брейна в упор. – Оставайся, парень, сейчас Грин включит музыку, и я стану танцевать.
– Я даже не знаю, мэм. Мне кажется, я тут лишний.
– Ты не лишний, – покачала головой красотка и откинула назад длинные волосы. – Ты гость. И потом…
Тут она в три глотка опустошила бокал с крепчайшим коктейлем и, посмотрев на Брейна, облизала пухлые губы.
– И потом… я буду танцевать голой. Совсем.
Брейн удивленно взглянул на суперколвера, и тот, даже не глядя на гостя, кивнул. Дескать, все так и есть.
После такого приглашения уходить было как-то неловко, и Брейн остался.
Тем временем, прикончив еще одну дозу горячительного, красавица шагнула к Брейну и, касаясь губами его уха, прошептала:
– Ты, конечно, потрепан жизнью, приятель. Но мне нравятся зрелые мальчики вроде тебя. Меня зовут Калипсо.
– Спасибо, Калипсо, – ответил он, чувствуя неловкость в такой ситуации, когда эта непростая красотка оказывала ему внимание в присутствии трех телохранителей и бармена. Как бы не пришлось за это платить дополнительно.
Грин включил музыку, и Брейн ожидал какого-то эффектного раздевания с разбрасыванием вещей, однако с Калипсо просто упало платье, и она переступила через него, оставшись в золотистых туфлях на высоком каблуке и в своих драгоценностях.
Бармен чуть убавил свет, включил небольшие софиты, и она стала танцевать, причем, несмотря на свои заметные формы, выглядела вовсе не вульгарно.
– Кто она такая? Жена богатого бандита? – спросил Брейн, встав рядом с суперколвером.
– Почти. Подруга банкира.
– Видимо, раньше она танцевала в заведении, и так они познакомились, – предположил Брейн, любуясь Калипсо, которая танцевала, забыв обо всем, и в этом ей, конечно, помогал алкоголь.
– Ты прав.
– Я так понял, что он ее очень ценит, раз нанимает сопровождение, почему же ей дозволено…
– Представать перед нами в таком виде? – угадал суперколвер.
– Ну да. Ведь это небезопасно. Три мужика и она – без одежды.
– Нас пятеро, еще двое отдыхают. Это во-первых. А во-вторых, мы заряжены электрофомом, а потому на нее совершенно не реагируем.
– А это не вредно?
– Нет. Приезжаем с задания, нейтрализуемся и вперед – к шлюхам.
– Понятно. Но я ничем не заряжен, и мне немного не по себе.
– Сейчас она закончит, и ты уйдешь.
– А она снова будет пить?
– Да. Потом еще пара танцев, и мы тоже уйдем.
– Но куда такая обеспеченная женщина направляется на таком потасканном судне? – спросил Брейн, стараясь воспринимать Калипсо нейтрально, однако у него плохо получалось.
– У босса проблемы. Правильнее сказать – война. Поэтому он решил отвезти ее туда, где безопасно, а безопасно только в глуши, куда не делают рейсов большие лайнеры.
«Сто тридцатый» получил свой завтрак позже всех, потому что ехал в третьем классе. Однако он так и не смог оценить качество еды, поскольку все его мысли были заняты тем, как проникнуть в кабину к пилотам. Время шло, и судно приближалось к критической точке, после которой либо «сто тридцатый» сможет повернуть его на всеми забытый эшелон, либо его самого турнут со службы, потому что это ему уже пообещали.
Были мысли вызвать тревогу ложным поджогом или продырявить какие-нибудь магистрали – чтобы выкурить пилотов из запертой кабины, но как тогда давить на них при всех, кто сбежится чинить и тушить?
Это было проблемой.
Оставалось надеяться на случай, и чтобы дождаться этого случая, «сто тридцатый» отправился в служебную часть судна, где накануне уже пытался прорваться в кабину.
А тут еще этот завтрак! Он уже и забыл, что где-то могли кормить такой дрянью.
Между тем едой традиционно не были довольны и пилоты, хотя им подавали еду на один класс выше, чем пассажирам.
– Как ты можешь есть эту дрянь с таким удовольствием? – в который раз спрашивал напарника второй пилот.
– С удовольствием? Где ты видел удовольствие?
– На твоем лице и видел. Ты даже розовый шпинат съел. А это же… – Второй пилот неодобрительно покачал головой.
– Просто я не обращаю внимание на то, что ем.
– А почему?
– Потому. Вот ты обращаешь, и что из этого выходит?
На аварийном секторе панели управления загорелась лампочка, и, потянувшись, первый пилот погасил ее – третий раз за час.
– Что ты там все время отключаешь?
– Нагнетатель перегревается.