Граница лавы
Шрифт:
– Итак, о наших планах. Полковник Стромбер, вы с Леманом теперь обеспечиваете сопровождение Томаса Брейна. А вы, Моттли, передайте им все материалы, вы пока продолжайте заниматься своей текучкой. Закрывайте позиции по сверхдальнему участку «пятнадцать – тридцать четыре». По моим сведениям, ваших активистов там вот-вот выбьют из города, и тогда снова придется закрепляться в другом месте, а это очень дорого.
– Слушаюсь, сэр, – кивнул генерал Моттли.
– Прошу прощения… – подал голос Стромбер.
– Да,
Нант прислушался к встроенному передатчику.
– И у нас опять гости, судя по всему, снова ИСБ.
Совещание в тайных подвалах было закончено, и собравшиеся стали расходиться.
Тем временем на поверхности бдительная охрана раз за разом обходила свои участки, чтобы на территорию складов не проникли злоумышленники.
Это был первый периметр охраны, и его занимала настоящая охранная фирма, сотрудники которой были уверены, что охраняют склады, – им ежедневно приходилось пропускать через КПП грузовики, поэтому сомнений у них не возникало.
Охрана была бдительна, и когда стемнело, оператор распознал автомобиль, который находился в паре сотен метров. Эту машину на площади неподалеку засекали дважды, и каждый раз внутри находилось двое.
Они дежурили два-три часа, а затем уезжали.
– Райс, ты их видишь? – спросил один оператор другого, управлявшего камерами на правом фланге периметра охраны.
– Да, вижу. И если ты спрашиваешь, узнаю ли я их, – да, я их узнаю.
– Нужно сообщить старшему смены.
– Сообщай, – пожал плечами второй оператор, делая глоток остывшего кофейного десерта.
– По инструкции должен сообщать ты.
– Не хочу с ним разговаривать, он опять пошлет, как в прошлый раз.
– В прошлый раз ты его вывел из себя, вот он тебя и послал.
– Он должен мне двадцать сакверов. Пусть отдает, лишь после этого я буду разговаривать с ним нормально.
– Райс, если эти уроды что-то задумали, а они точно задумали, и если задуманное случится, нас с тобой вышибут с работы, и все за твои двадцать сакверов.
– Ну и пусть вышибут, – пробурчал Райс.
– Хорошо, но я не собираюсь из-за тебя терять работу, поэтому доложу сам.
– А что скажешь, когда он спросит: почему не Райс докладывает? Стуканешь, да? Стукач ты, Зандер. Стукач.
Первый оператор вздохнул и не стал отвечать. Он снова вывел изображение подозрительного автомобиля на максимальное увеличение, но угол был не тот, с сектора Райса можно было рассмотреть все лучше, однако тот «впал в обиженку».
– А я тебе скажу, почему он тебе двадцатку не отдает, – начал новый заход Зандер.
– Я и сам знаю, почему.
– Ну и почему?
– Просто зажал, –
– Не просто зажал, а зажал в качестве компенсации, за то, что ты две недели назад его крепко оскорбил.
– Это когда же? – поинтересовался Райс, отодвигаясь от монитора.
– Девку ту мордастую помнишь?
– В желтой блузке которая?
– Нет, в платье таком… серебристом, что ли.
– Плохо помню. Я тогда уже накатил.
– Но ты же помнишь, как он возле нее вытанцовывал?
– Вроде, – пожал плечами Райс.
– А потом она с тобой минут пятнадцать болтала, ты ей наши старые анекдоты рассказывал! Помнишь?
– И что?
– А то, что ты ему все обломал и она с ним не пошла.
– Но он сам первый ушел.
– Обиделся, вот и ушел.
– А чего обижаться-то, она же не со мной ушла?
– Он ушел и не видел продолжения, когда ты накатил еще и потом блевал в сортире. Он решил, что ты ее закадрил и ушел с ней. Представляешь? Ты, гоберли, увел бабу у суперколвера!..
Несмотря на то, что половину этих подробностей Зандер выдумал, история подействовала, и лицо напарника стало проясняться.
– Да, точно. Так и было. Хорошо, что я ему сотню не одолжил, за такую обиду он мог и сотню зажать!..
– А я тебе что говорю?
– Все, сейчас доложу ему! Доложу и, может, закину пару шпилечек, посмотрим, как он задергается!
– Только ты сначала доложи, а шпилечки потом. И про деньги пока не вспоминай.
– Ладно-ладно, не учи ученого.
Райс включил вызов, и старший смены отозвался.
– Сэр, это оператор, у нас тут появился подозрительный автомобиль… Да, не первый раз… Да, ориентировку перешлю… Нет, не все, у меня еще есть сообщение, по поводу бара «Чипец», но это после. Это в другой раз, извините.
Райс отключил передачу и, вскочив со стула, загалопировал по тесному помещению операторской.
– Ты чего такой радостный?
– Он обгадился! У него голос задрожал и затряслись губы!
– Ты не мог это видеть.
– Считай, что я это видел, а ты… Это… забыл… А, вспомнил! Ты пересылаешь ему материал! Время выпускать наших сонных дуболомов.
Под сонными дуболомами операторы подразумевали группу быстрого реагирования, бойцы которой обычно спали, поскольку реагировать особенно было не на что, хотя старшие смены регулярно пытались натравить их на грохочущий на ветру лист металла или рыщущих в темноте лейноров – гигантских сороконожек, которые расплодились в городе, пожирая пищевой мусор и нечистоты.
Сигнал тревоги прошел в комнату ожидания, где вся группа должна была бодрствовать, но там никто не бодрствовал, все спали в оружейной, побросав на бетонный пол доставленные из дому термоциновки.