Граница Пуст0ты
Шрифт:
Годами нас учат понимать человеческие чувства, не имея при этом своих, храня лишь отдаленную память о них. Мы должны видеть изменения в лице человека, его мимике, движениях, голосе; наблюдать за каждой реакцией, чтобы понять, на что давить и, как вести себя для достижения стопроцентного результата. Глядя на Сару я вижу раздражение, вперемешку с отвращением. Только не ясно, причина тому мои слова, или ее личные чувства. В нашем разговоре, все это как-то смешалось.
– Ты уже создавала душу?
– Да, пару раз. После долго стояла под душем. Надеялась отмыться от присутствия чужого внутри.
– Поэтому ты носишь перчатки? Все еще пытаешься отмыться?
Она улыбнулась, но взгляд отводить не стала.
– Ты всегда так прямолинеен.
– Плюс отсутствия чувств – перестаешь заботиться о чувствах других. Я сказал то, что могло дать ответную реакцию. Если бы не сработало, у меня были и другие варианты.
– Урок манипуляции от пустого?
– Сарказм от сшивателя?
За столиком у окна, кто-то уронил стакан и теперь пытался собрать разлетевшиеся осколки прежде, чем бармен узнает о потере. Я отвернулся всего на пару секунд. За это время рука Сары переместилась мне на бедро, а сама она оказалась так близко, что я смог разглядеть комочки туши на ее ресницах. Она молча смотрела на меня, и прежде, чем я успел что-либо спросить, поддалась вперед и впилась мне в губы. Сара отстранилась практически сразу, но ее рука по-прежнему лежала на моей ноге и переходила все выше от бедра к паху.
– Зачем?
Вместо ответа, она попыталась поцеловать меня еще раз, но передумала и с серьезным видом произнесла:
– Переспи со мной.
– Вопрос остается тем же. Зачем?
– Для человека, которому все равно, ты задаешь слишком много вопросов.
– Для человека, которому должно быть не все равно, ты слишком легкомысленна.
– Я хочу переспать с тобой, потому что ты один из немногих, кому плевать на мои чувства. С кем я могу знать, чем все закончится и надеется, что все будет по-другому.
– Мне от этого, какой толк?
– Может, вы ничего и не чувствуете. Но ваше тело, все еще требует, еды, воды, секса. Так что не задавай очевидных вопросов. Какая тебе разница с кем?
– Ты ведь понимаешь, что как только я получу свое, все закончится. Мне плевать на твое удовольствие или к чему ты там стремишься.
– Большего мне и не нужно. – ее улыбка стала шире.
Она подозвала бармена, заказала нам еще две порции виски и потребовала счет.
5
«Употребление зерокса – необходимое условие для поддержание пустоты сотрудника; предотвращение появления отростков души; малейших отклонений, которые поставят под сомнение беспристрастность сотрудника».
Правило 5. Кодекса министерства «Пустых».
Открыв глаза, я повел взглядом на вторую половину кровати. Сара ушла еще ночью. Я слышал, как она спешно подбирала вещи с пола; шуршала одеждой, пока одевалась. Шум прекратился, но она все еще была в комнате, стояла надо мной. Будто надеялась, что я проснусь и попытаюсь остановить ее. Но я лишь плотнее закрыл глаза и вскоре услышал хлопок двери. В потребностях пустых нет ничего личного. Все делается для поддержания физической оболочки; снятия напряжения, но никак не для удовольствия. Но всегда находятся те, кто не прочь поспорить с данным фактом. Они вертятся вокруг тебя, надеясь пробудить желание, которое встречали у других. И разочарованно уходят, когда спустя пару минут все заканчивается, и ты оставляешь их лежать голыми на постели и бубнить что-то себе под нос (с теми же надеждами, что ты прислушаешься). Мне понятна наивность других, но не понятно, почему Сара решила сыграть из себя «такую».
На столе завибрировал телефон. Я потянулся за ним, и задел локтем флакон с таблетками. Капсулы разлетелись по полу, какая-то часть закатилась под тумбу и исчезла под кроватью. Я спустился, подобрал флакон, и все еще удерживая телефон, начал собирать таблетки.
– Доброе утро, Кейн…
– Смит…Нашли что-нибудь в квартире?
– Нет. Ни выписок, ни счетов, ни пометок на рабочем столе. Мы передали всю технику в отдел, чтобы они могли проверить почту, провести анализ переписок, адресных ссылок и всего прочего, что помогла бы нам выйти на поставщика Донован.
– Картели редко используют сеть для связи с клиентами. Они работают напрямую, подсылают кого-то из своих и на длительный срок закрепляют за потенциальным покупателем.
– Знаю, но для всего найдется исключение. Тем более, если мы имеем дело с новичками.
– Что насчет триггера? Извлечение импланта под вопросом. Так что нам не мешало бы иметь подстраховку.
– Мы нашли две упаковки с таблетками. В реестре номера совпали с образцами, выданными Донован чуть больше месяца назад. Флетчер и Сок отдали образцы на экспертизу. Флакон мог служить для отвода глаз, чтобы не вызвать подозрение, касаемо содержимого.
– Те, кто идет на черный рынок особо не заморачиваются с конспирацией.
– Я тоже слабо верю в такую удачу, но даже у Картелей случаются проколы. Ты сам всегда говоришь, что лучше учесть все варианты.
– Лучше бы ты прислушивался ко мне в другом.
На какой-то время на линии повисло молчание. Джон не умеет извиняться, хотя делает это часто. Даже он умеет стоять на своем, когда дело касается личных принципов.
– Я знаю, что из-за меня мы могли упустить многоликого…Но, ребенок…Мне казалось, привязанность Донован к ребенку, поможет нам наладить с ней контакт, и мы сможем обойтись без принуждения. Я полез вперед лишь потому, что ты не из тех, кто убедителен в вопросах чувств … – он начал запинаться в словах; извинение все больше походило на обвинение, и когда он это осознал, повесил трубку и перезвонил снова лишь спустя пять минут – Извини. Больше я не буду мешать тебе.
– Мне все равно, Джон. Твой случай не единичен. Все вы, патрульные, пытаетесь стать теми, кем вас видят – героями. Вы не можете довольствоваться меньшим, потому что меньшее для вас под запретом. А вина, которую ты сейчас испытываешь, ко мне не имеет никакого отношения.
– Как я и говорил, ты не очень хорош в вопросах чувств.
– Я хороший наблюдатель, Джон. А это куда важнее.
– Ты никогда не думал, что можешь ошибаться?
– Вероятность моей ошибки, куда меньше твоей, или Сары. Любого, кто примешивает к ситуации личное.