Граница Света
Шрифт:
— За что будем пить? — она приняла бокал из его руки.
— За Рино Садри, — отозвался Гарри, усаживаясь за стол.
— Почему за него? — удивилась Лилиан.
— Пронырливый гад, — он пожал плечами. — Ему удалось сделать то, что еще никому не удавалось — засечь меня.
— Значит, все обвинения, что он предъявил тебе, реальны?
— Более чем реальны, — Голдфилд вздохнул. — Вся моя жизнь — одна большая подделка.
— Хочешь об этом поговорить? — осторожно спросила Тревис.
— Не думаю, что тебе это будет интересно, — ответил он.
— Напротив, даже очень интересно.
— Лили, —
— Я готова выслушать, что бы это ни было, — спокойно произнесла Лилиан.
— На это уйдет вся ночь! — воскликнул он. — Да и я слишком устал для подобных рассказов.
— Хорошо, — она пожала плечами. — Расскажешь в другой раз.
— Отлично, — он довольно улыбнулся и поднял бокал. — Ну, за пронырливого гада.
— За гада, — смеясь, кивнула она.
Они чокнулись и сделали по глотку.
— Теперь можно приниматься за бутерброды, — Гарри потянулся к тарелке.
— Приятного аппетита, — Лилиан улыбнулась. — Не забудь про салат. Надеюсь, тебе понравится моя стряпня.
— Очень вкусно, — Голдфилд уплетал за обе щеки.
Наблюдая за ним, Тревис в очередной раз поразилась тому, каким разным мог быть этот человек. Грубый, угрюмый, холодный и до жестокости безразличный с одной стороны, Гарри мог становиться веселым, заботливым и дружелюбным с другой. В нем словно что-то менялось внутри, раскрывая совсем иные, положительные черты характера.
— Ты не голодна? — спросил он, замечая, что Лилиан не ест.
— Да нет… — она оторвалась от размышлений. — Я просто задумалась.
— О чем? — Голдфилд допил вино и снова наполнил свой бокал.
— О тебе, — честно призналась она.
— И что такого ты обо мне думала?
— Думала, каким разным ты иногда бываешь, меняешься до неузнаваемости.
— Правда? — он с сомнением посмотрел на нее. — Может быть. Тебя это пугает?
— Нет, — Тревис покачала головой. — Просто пытаюсь тебя разгадать.
— Не надо, — возразил он. — Внутри меня нет ничего хорошего.
— Почему?
Гарри поднял на не глаза и столкнулся с уверенным взглядом девушки. В ту минуту его впервые за долгие годы жизни посетило ощущение того, что ему смотрели прямо в душу. Взгляд Лилиан словно разогнал весь туман, окутавший его существо и закрывший его от окружающих людей. До сих пор еще никому не удавалось проникнуть сквозь эту непроницаемую пелену и увидеть его изнутри, никому не удавалось разглядеть истинного человека под множеством масок, которые он успел примерить за прошедшие века. Гарри и сам не мог понять, откуда взялось это ощущение, но к его огромному удивлению, оно не пугало его. Ему было приятно то, что Лилиан смотрела внутрь него, видела его таким, какой он на самом деле. Он даже начинал смутно желать раскрыться ей полностью, словно исповедь облегчила бы тяжесть прошедших лет, что непосильным грузом ложились на его изрядно уставшие плечи.
— Лили, — тихо проговорил он. — Я не хочу отравлять твою жизнь.
— Ты не отравишь ее, — также тихо возразила она.
— Ты не понимаешь, я приношу несчастье всем, с кем сближаюсь, я несу с собой мрак…
— Ты ошибаешься, — она покачала головой.
Голдфилд
— Гарри, — Лилиан протянула руку и осторожно коснулась пальцами его ладони. — Я не хочу вынуждать тебя о чем-то рассказывать. Я не буду задавать вопросов и пытаться что-то узнать. Я не буду стараться расколоть тебя или разговорить. Я только хочу, чтобы ты знал, что можешь на меня рассчитывать.
— Почему ты так добра ко мне? — спросил он, инстинктивно сжимая ее руку. — За все время нашего знакомства я не сделал для тебя ничего хорошего. Я лишь портил тебе жизнь.
— Нет, — она покачала головой. — В любом случае, все уже в прошлом.
— Ты не ответила на мой вопрос, — заметил Гарри.
— Ну, — она хитро улыбнулась, — пусть и у меня останется один маленький секрет.
— Ладно, — он усмехнулся, отпуская ее пальцы. — Пусть будет по-твоему. Кстати, спасибо большое за ужин, — он отодвинул пустую тарелку. — Было очень вкусно.
— На здоровье.
— Ну, что? Пойдем в гостиную? — спросил он.
— В гостиную? — с улыбкой переспросила Тревис. — Может, ты хотел сказать, в кабинет? Или в спальню?
— В тронную залу, — пошутил Голдфилд, вставая и протягивая ей руку.
— Ну, тогда пошли.
Они прошли в комнату и устроились на диване.
— Сейчас включу телевизор, — Гарри начал искать пульт среди многочисленного хлама вокруг. — А, нашел.
Он нажал кнопку и начать переключать каналы.
— У тебя установлена спутниковая антенна? — спросила Лилиан.
— Две, — похвастался он. — Только смотреть все равно нечего.
— Оставь вот это, — она попросила его остановиться на музыкальном канале. — Мне нравится эта музыка.
— Хорошо, — он отложил пульт и посмотрел на нее.
Их лица оказались всего в нескольких сантиметрах друг от друга, но Лилиан неотрывно смотрела на экран.
— Мне тоже нравится эта песня, — пробормотал Гарри.
Он откинулся на спинку дивана и почувствовал, что его начало клонить ко сну. Повинуясь инстинктивному порыву, он положил голову на плечо Лилиан и закрыл глаза. Ощутив его спокойное дыхание на своей шее, она не двинулась с места. И лишь через некоторое время, почувствовав, что он окончательно уснул, Тревис осторожно прилегла и притянула его к себе. Свободной рукой она подняла лежавший на полу плед и накрыла им спящего Гарри. Что-то пробормотав во сне, он устроился поудобнее и прижался к ней всем телом.
— Спокойной ночи, — прошептала Лилиан и, нашарив пульт, выключила телевизор.
Было почти одиннадцать дня, когда Гарри проснулся совершенно один и сонно сел на диване. Рядом на тумбе его ждала короткая записка: «Ушла на работу. Завтрак на кухне». Прочитав, он довольно улыбнулся и положил бумажку на место. Встав и умывшись, он вошел на кухню и почувствовал, как искренняя неподдельная нежность начала разливаться по всей его душе. Еще никто и никогда не заботился о нем с такой любовью. Гарри сел за стол и осторожно коснулся пальцами ложки, лежавшей перед ним. Неожиданно ему в душу закрался страх, что все это лишь сон, что он проснется, и все исчезнет: Лилиан, завтрак, воспоминания о прошлом вечере. Он закрыл глаза и снова открыл их. Ничего не исчезло.