Граница вечности
Шрифт:
— Спасибо тебе. Ты спасаешь ему жизнь. Не могу передать, как я рада. Ты такой хороший. — Она встала на цыпочки и поцеловала его в губы.
Дейва захлестнули странные чувства. Она благодарила его за то, что он спасает жизнь ее дружка, и в то же время целует его.
Потом она сказала:
— Я была такой дурой, что ушла от тебя.
Это было проявлением неверности по отношению к человеку в спальне. Впрочем, верность никогда не была ее сильной стороной.
Она обхватила его за талию и прижалась к нему.
Несколько мгновений он не дотрагивался до нее, но потом сдался и тоже обнял ее. Вероятно, верность также не была его сильным местом.
— Наркоманы не часто занимаются сексом, — сказала она. — И он тоже.
Дейв почувствовал себя неуверенно. В глубине души он сознавал, что это должно случиться, как только она подъехала в своем красном лимузине с откидным верхом.
Он начал дрожать, потому что очень хотел ее.
Однако он ничего не сказал.
— Пойдем в кровать, — предложила она, — и займемся любовью, как раньше, лишь один раз, ради того, что было.
— Нет, — сказал он.
Но он пошел.
* * *
Они закончили альбом в тот день, когда умер директор ЦРУ Эдгар Гувер.
На следующий день за завтраком в полдень на кухне фермы «Дейзи» Бип сказала:
— Мой дед — сенатор, и он говорил, что Гувер любил сосать член.
Они все изумились.
Дейв усмехнулся. Он был уверен, что старый Гас Дьюар никогда не говорил в присутствии внучки «сосать член». Но Бип любила употреблять такие выражения перед ребятами. Она знала, что это заводит их. Она была проказница, и это подзадоривало ее.
— Дедушка говорил мне, — продолжала она, — что Гувер жил со своим помощником Толсоном. Они везде бывали вместе, как муж и жена.
— Это из-за таких людей, как Гувер, о нас, гомосексуалистах, плохо отзываются, — заметил Лу.
Валли, вставший необычно рано, обратился ко всем за столом:
— Слушайте, когда выйдет альбом, мы будет давать концерт по случаю воссоздания группы?
— Да, — сказал Дейв. — А что вдруг тебе это пришло на ум?
— Давайте воспользуемся этим для сбора финансовых средств для Джорджа Макговерна.
Идея сбора средств рок-ансамблями для либерального политика овладевала сознанием. Макговерн был главным претендентом на выдвижение кандидатом в президенты от демократической партии на предстоящих в этом году выборах. Он резко выступал против участия США в войне во Вьетнаме.
— Прекрасная идея, — воскликнул Дейв. — Делает рекламу нам и способствует окончанию войны.
— Я за, — сказал Лу.
— Я остался в меньшинстве, но согласен, — сказал Баз. Лу и Баз вскоре уехали, чтобы успеть на самолет до Лондона. Валли пошел в студию, чтобы убрать гитары в футляры. Эту работу он не доверял никому.
Дейв сказал Бип:
— Ты не можешь просто так уехать.
— Почему?
— Потому что в течение последних шести недель мы до потери сознания отдавались друг другу каждый раз, когда Валли отрубался.
Она усмехнулась.
— Ведь было здорово.
— И потому что мы любим друг друга.
Дейв подождал, подтвердит ли она это или будет отрицать.
Она не сделала ни того, ни другого.
Он повторил:
— Ты не можешь просто так уехать.
— Что еще мне остается?
— Поговори с Валли. Пусть он найдет другую няню. Возвращайся и живи здесь.
Бип покачала головой.
— Я познакомился с тобой десять лет назад, — продолжал
— Дейв.
— Мы были любовниками. Мы обручились и хотели пожениться. Думаю, я знаю тебя.
— И что?
— Ты любишь Валли, заботишься о нем, ты хочешь, чтобы ему было хорошо. Но ты редко занимаешься любовью с ним, и, что поражает, ты ничего не имеешь против. Это говорит мне, что ты не любишь его.
Она и на этот раз не подтвердила и не опровергла то, что он сказал.
— Думаю, ты меня любишь, — проговорил он.
Она посмотрела в пустую чашку, словно могла увидеть ответ в кофейной гуще.
— Не пожениться ли нам? — спросил Дейв. — Не поэтому ли ты молчишь — ты хочешь, чтобы я сделал тебе предложение. Тогда я сделаю. Выходи за меня, Бип. Я люблю тебя. Я любил тебя, когда нам было тринадцать лет, и не думаю, что перестал любить.
— Что, даже когда ты спал с Мэнди Лов?
Он грустно улыбнулся.
— Я изредка мог забыть о тебе на какое-то мгновение.
Она ухмыльнулась.
— Теперь я верю тебе.
— А как насчет детей? Ты хотела бы иметь, детей? Я хотел бы.
Она ничего не ответила.
— Я изливаю душу и ничего не слышу в ответ, — вздохнул он. — Что у тебя на уме?
Она вскинула голову, и он увидел, что она плачет.
— Если я уйду от Валли, он умрет.
— Не могу в это поверить, — сказал Дейв.
Она подняла руку, чтобы заставить его помолчать.
— Ты спрашиваешь, что у меня на уме. Если ты в самом деле хочешь знать, то не возражай мне.
Дейв приготовился слушать, не проронив ни слова.
— Я часто поступала эгоистично и наделала много плохого в жизни. Кое о чем ты знаешь, но было много еще чего.
Дейв мог в это поверить. Но он хотел сказать ей, что она также привносила радость и веселье в жизнь многих людей, в том числе в его собственную. Но она просила его только слушать, что он и делал.
— Я держу в своих руках жизнь Валли.
Дейв сдержался от ответа, но она высказала то, что вертелось у него на языке.