Граница вечности
Шрифт:
Наконец миссис Никсон умчал «крайслер-лебарон», и репортерская братия рассеялась.
На автостоянке Таня увидела высокого мужчину в длинном поношенном пальто, несмотря на майское тепло, с лохматыми седыми волосами и морщинистым, некогда красивым лицом.
Это был Василий.
Она заткнула рот кулаком и впилась в него зубами, чтобы подавить рвущийся из горла крик.
Он понял, что она узнала его, улыбнулся, и стали видны дыры от выпавших зубов.
Она медленно пошла к нему. Он стоял, засунув руки в карманы пальто, без шляпы, щурясь от солнца.
— Тебя отпустили, — проговорила Таня.
— Чтобы сделать приятное американскому президенту, — сказал он. — Спасибо Дику Никсону.
Ему нужно было благодарить Димку Дворкина. Но об этом лучше было не говорить никому, даже Василию.
Она оглянулась по сторонам из осторожности, но поблизости никого не было.
— Не беспокойся, — сказал Василий. — Две недели здесь ползала охрана, они все убрались пять минут назад.
Она больше не могла сдерживаться и бросилась в его объятия. Он похлопал ее по спине, словно пытаясь утешить ее. Она крепко прижалась к нему.
— Господи, — вырвалось у него, — ты хорошо пахнешь.
Она высвободилась из его объятий. Ей хотелось задать ему сотню вопросов, и она спросила первое, что пришло ей в голову:
— Где ты живешь?
— Мне дали квартиру в сталинском доме, старую, но приличную.
В квартирах сталинской эпохи комнаты были больше и потолки выше, чем в более компактных квартирах, строившихся с конца 50-х годов.
Радость переполняла ее.
— Пойдем к тебе?
— Не сейчас. Давай посмотрим, насколько пристально они следят за мной.
— Ты работаешь?
У коммунистов была излюбленная уловка: сделать так, чтобы человек не мог устроиться на работу, а потом обвинить его в паразитическом образе жизни.
— Я работаю в Министерстве сельского хозяйства. Пишу методические пособия для крестьян, как осваивать передовую технологию. Не жалей меня: это важная работа и у меня хорошо получается.
— А как твое здоровье?
— Я растолстел.
Он расстегнул пальто и показал живот. Она радостно рассмеялась. Конечно, он не был толстым, но и не худым, как раньше.
— Ты ходишь в свитере, который я послала тебе. Удивительно, что ты получил его.
Это был тот свитер, который купила Анна Мюррей в Вене. Таня должна все это рассказать сейчас. Она не знала, с чего начать.
— Я почти все время носил его в течение четырех лет. В мае в Москве он мне не нужен, но трудно привыкнуть к тому, что нет постоянного холода.
— Я достану тебе другой свитер.
— Ты, должно быть, имеешь большие деньги.
— Нет, — сказала она, широко улыбнувшись. — А ты имеешь.
Он наморщил лоб от удивления.
— Как это?
— Пойдем в бар. — Она взяла его за руку. — Мне нужно так много тебе рассказать.
* * *
Утром, в воскресенье 18 июня на первой полосе «Вашингтон пост» было напечатано странное сообщение. Оно поставило в тупик большинство читателей. А для горстки людей оно было совершенно обескураживающим.
Пять человек арестованы за участие в заговоре с целью установки подслушивающей аппаратуры в штаб-квартире демократической партии.
Алфред Льюис, корреспондент «Вашингтон пост»
Пять человек, один из которыхкоторых заявил, что он бывший сотрудник Центрального разведывательного управления, были арестованы вчера ночью в 2 часа 30 мин, как сообщили власти, за участие в детально разработанном заговоре с целью установки подслушивающего устройства в штаб-квартире демократической партии.
Трое арестованных были этническими кубинцами, а еще один якобы занимался подготовкой кубинских эмигрантов к партизанским операциям после вторжения в Заливе Свиней в 1961 году.
Трое сотрудников департамента столичной полиции в штатском захватили их врасплох под дулом пистолета в номере на шестом этаже шикарного здания «Уотергейт» на Виргиния-авеню, 2600, где весь этот этаж занимает штаб-квартира демократической партии.
Пока не поступало никаких разъяснений, почему пятеро подозреваемых хотели установить подслушивающие устройства в штаб-квартире демократической партии и работали ли они на каких-либо других лиц или на организации.
Камерон Дьюар прочитал заметку и буркнул:
— А, черт.
Он оттолкнул тарелку с корнфлексом — есть он уже не мог. Он точно знал, что это значит, и это представляло ужасную угрозу президенту Никсону. Если люди узнают или поверят, что президент, поборник закона и порядка, приказал организовать проникновение в штаб-квартиру его противников, его могут не переизбрать на второй срок.
Камерон пробежал глазами абзацы, пока не наткнулся на имена обвиняемых. Он боялся, что имя Тима Теддера будет среди них. К его счастью, Теддер не упоминался.
Но большинство названных людей были его друзьями и сотрудниками.
Теддер и группа бывших агентов ФБР и ЦРУ образовывали Отдел специальных расследований Белого дома. Они занимали находившееся под сильной охраной помещение на первом этаже Исполнительного управления президента через улицу напротив Белого дома. К их двери был приклеен липкой лентой лист бумаги с надписью «Сантехники». Конечно, в шутку, потому что их работа заключалась в недопущении утечки.
Камерон не знал, что они собирались установить подслушивающую аппаратуру в штаб-квартире демократической партии. Однако он этому не удивился, потому что идея была хорошая: так можно было бы выйти на источник утечки.