Граница вечности
Шрифт:
Операция «Анадырь» осуществлялась с размахом. Приближающийся состав был первым из девятнадцати, которые требовались, чтобы перевести первый ракетный полк в Севастополь. В общей сложности Димка отправлял на Кубу 50 тысяч человек и 230 тысяч тонн оборудования. В его распоряжении находился флот из 85 судов.
Он все еще не представлял, как можно всю эту операцию удержать в секрете.
В Советском Союзе многие люди, облеченные властью, любили выпить, были безответственны, ленивы или просто глупы. Они не справлялись со своими обязанностями, не выполняли поручения, а иногда просто самовольничали. Урезонивать их было бесполезно; попытки говорить по-хорошему не давали результата: они просто принимали вас за дурака, с которым можно не считаться.
Скрипя тормозами, состав остановился на путях вдоль борта судна. На каждую специально построенную платформу был погружен один деревянный ящик длиной 24 метра и шириной почти три метра. Крановщик поднялся в кабину портального крана. Грузчики забрались на платформу и начали готовить ящики к погрузке на судно. С составом прибыла рота солдат, которые стали помогать грузчикам. Димка с удовлетворением отметил, что эмблемы ракетного полка были удалены с формы в соответствии с его указанием.
С одной из платформ спрыгнул человек в гражданской одежде, и Димка с раздражением узнал в нем Евгения Филиппова, своего коллегу из министерства обороны. Филиппов подошел к Панкову, как до этого капитан парохода, но полковник сказал:
— Здесь командует товарищ Дворкин.
Филиппов повел плечами:
— Мы опоздали всего на несколько минут. Нас задержал…
Димка что-то заметил.
— Твою мать! Что это такое! — рассвирепел он.
— Что-то не так? — спросил Филиппов.
Димка топнул ногой по бетонной пристани.
— Твою мать! Твою мать!
— А в чем дело?
Димка в бешенстве посмотрел на него:
— Кто начальник поезда?
— Полковник Кац.
— Позвать этого болвана ко мне немедленно!
Филиппов не любил исполнять Димкины приказы, но едва ли мог отказать в этой просьбе, и он ушел.
Панков вопросительно посмотрел на Димку.
Тот в ярости спросил:
— Вы видите, что написано на стенке каждого ящика?
Панков кивнул.
— Это армейский кодовый номер.
— Правильно, — язвительно бросил Димка. — Он означает: баллистическая ракета «Р-12».
— О черт! — воскликнул Панков.
Димка покачал головой в бессильной злобе.
— Кому-то башку оторвать мало.
Он боялся, что рано или поздно у него возникнет конфликт с «вояками», и в конечном счете он предпочел бы, чтобы это произошло сейчас, при первой отправке. И он был готов к этому.
Филиппов вернулся с полковником и майором. Старший из них по званию сказал:
— Доброе утро, товарищи. Я полковник Кац. Небольшая задержка, а так все идет своим чередом.
— Ничего подобного, дубина стоеросовая, — оборвал его Димка.
Кац опешил:
— Что ты сказал?
— Послушай, Дворкин, — вмешался Филиппов. — Ты не смеешь так разговаривать с офицером.
Димка не стал обращать внимания на Филиппова и обрушил свой гнев на Каца:
— Ты ставишь под удар всю операцию своим неподчинением приказу. Тебе было приказано закрасить армейскую маркировку на ящиках, для чего тебе были даны трафареты с надписью: «Строительная пластиковая труба». Новую маркировку нужно было нанести на все ящики.
— Для этого не было времени, — парировал Кац.
— Будь благоразумен, Дворкин, — встал на сторону полковника Филиппов.
Димка заподозрил, что Филиппову было выгодно, чтобы секрет раскрылся, и тогда Хрущев будет дискредитирован и, может быть, лишится власти.
Димка показал в сторону моря на юге и, глядя в упор на Каца, проговорил:
— Там, в двухстах пятидесяти километрах, находится страна — член НАТО. Вам известно, что у американцев есть шпионы? И что они посылают их в такие места, как Севастополь, служащий военно-морской базой и крупным советским портом?
— Маркировка кодированная.
— Кодированная? Где твои мозги, тупица? Какую подготовку, по-твоему, получают агенты империализма? Их учат распознавать знаки различия на форме, такие как эмблема ракетного полка, что ты носишь на воротнике вопреки приказу, а также другие военные значки и маркировку на оборудовании. До твоей башки не доходит, что каждый предатель и информатор, работающий на ЦРУ в Европе, может прочитать армейский код на этих ящиках.
Кац попытался защитить свое достоинство:
— Кто ты такой, чтобы разговаривать со мной в таком тоне? У меня дети старше, чем ты.
— Ты уволен со своего поста.
У тебя нет таких полномочий.
— Пожалуйста, покажите ему.
Полковник Панков достал лист бумаги из своего кармана и показал его Кацу.
— Как ты видишь из документа, — сказал ему Димка, — я имею необходимые полномочия.
У Филиппова отвисла челюсть.
Завершая разнос Кацу, Димка объявил:
— Ты арестован за предательство. Следуй за этими людьми.
Лейтенант Мейер и другой офицер из группы Панкова встали справа и слева от Каца, отобрали у него оружие и повели его к лимузину.
Филиппов взял себя в руки.
— Дворкин, ты перегибаешь палку.
— Если ты не можешь сказать ничего полезного, закрой свой рот, — одернул его Димка. Он повернулся к майору ракетного полка, который все это время не произнес ни слова. — Вы заместитель Каца?
Казалось, майор задрожал от страха.
— Так точно. Майор Спектор.
— Вы назначаетесь начальником эшелона. Перегоните состав на север, в большое депо. Договоритесь с железнодорожным начальством, что состав простоит в депо двенадцать часов, пока вы не перекрасите ящики. Подгоните эшелон сюда завтра.
— Слушаюсь.
— Полковник Кац отправится в исправительно-трудовой лагерь в Сибирь на всю оставшуюся жизнь, которая будет не очень долгой. Итак, майор Спектор, не наделайте ошибок.
— Буду стараться.
Димка сел в лимузин и, когда он разворачивался, взглянул на Филиппова, стоящего на набережной. У него был совершенно ошарашенный вид, словно до него не совсем доходило, что сейчас произошло.
* * *
Таня Дворкина стояла на пристани в Мариэли, что на северном побережье Кубы, в сорока километрах от Гаваны, где узкий пролив соединял с морем огромную естественную гавань, скрытую между холмами. Она с волнением смотрела на советское судно, пришвартованное к бетонному пирсу, куда за несколько минут до этого подъехал советский грузовик «ЗИЛ-130» с 25-метровым трейлером. Из трюма кран поднимал длинный деревянный ящик и медленно переносил его по воздуху к грузовику. На ящике была видна трафаретная надпись «Строительная пластиковая труба».