Грася
Шрифт:
Сердце наполнялось радостью. Весь мир ждёт её, замер в предвкушении её следующего шага. Она точно особенная и даже невзрачная одежда не скрыла этого, пусть не сразу, но люди видят её уникальность!
Птицы запели громче, пролетающий над городом дракончик издал приветственный рёв, Вариетас осветил дома так, что они казались сказочными и всё это — для неё! Разве может она обмануть ожидания всего мира?!
Она подарит людям радость, пусть никто больше не стесняется любить до сумасшествия, петь о своих чувствах, танцевать… Грася соскочила со ступеньки и, улыбаясь, закружилась.
Сбегав во двор и выкопав в тайном месте две монетки, она ринулась обратно в центр города. В магическую лавку она вплыла королевишной. Встала у прилавка, дождалась внимания продавца и сделала заказ. Подобных посетителей в лавке не бывало, но невозмутимость девочки и её манеры не позволили усомниться в том, что она знает, что делает. Она с достоинством обсудила стоимость услуги копирования, обозначила, какую хочет получить скидку и, улыбаясь, произнесла:
— Надеюсь, наше с вами сотрудничество будет долговременным.
Даже хозяин лавки вышел посмотреть на маленькую заказчицу. Потом Грася, устав от долгого ожидания, пока копировалась рукопись, разогналась и вихрем влетела в управу. Быстро выяснив к кому ей обратиться, бухнула на стол папку и со счастливым видом произнесла.
— Вот. Регистрируйте!
— Что это?
— Это любовь!
— Да ну?!
— Определённо, — уверенно закивала Грася.
— И что, вся в папке уместилась? — весело спросил мужчина.
— Почти.
Затребовав плату, мужчина внёс в реестр сказку о любви и закрепил авторство, даже не спросив, по чьему поручению пришла девочка. К нему кто только не приходил, он давно уже перестал удивляться.
А Грася, не теряя времени, не обращая внимания на прилипший к спине от голода живот, помчалась в театр. Она не отдаст компании «Наша реальность» свою взрослую сказку! Они же ничего не поймут и вырежут песню, не вложат чувств в диалоги. А ей надо, чтобы история любви ожила и стала доступна любому, даже не умеющему читать.
«Доступная любовь для всех!» или «Всем по любви, без ограничений!», мелькали рекламные лозунги у неё в голове, пока она думала о том, как могла бы её рекламировать компания новостей. «Всё что-то не то» — морщилась девочка, и это был ещё один довод игнорировать их в своём благом деле воспевания чувств.
Задержавшись на площади перед театром и рассмотрев памятник, посвященный гаргулье, прикрывающей крыльями детей, она приосанилась и степенно вошла в театр. Там её не ждали.
Нелепые люди громко зачитывали что-то и размахивали руками. Грася замерла в стороне и недовольно нахмурилась. Её внутреннее чувство прекрасного трепетало при слове «театр», а тут — балаган какой-то. «Примитивненько» — неожиданно вырвалось из неё. Она прошла ближе к сцене, но её заметили.
— Что? Почему тут посторонние? Работы нет, все места заняты!
— Да я…
— Кыш, вон отсюда!
Девочку выгнали, и новообретённая лучезарность вкупе с ощущением собственной значимости для мира, не помогли остаться и что-либо объяснить. Это был провал. Зла на этих актёришек не хватало. Грася кипятилась,
— Какие-то у меня преступные наклонности, — пробурчала девочка, но идея уже светилась у неё в голове и требовала действий. Она покрутилась возле театра, поболтала с мальчишками, нашла того, кто не пропускал ни одного спектакля, и разузнала, кто и как поёт из актеров. Потом, изображая из себя такую же почитательницу таланта, попросила показать ей лучшего певца лично. Когда она запомнила в лицо свою будущую жертву насильного осчастливливания, то побежала к Зибору.
Тот сам не особо соображал, тоже взбудораженный предстоящими переменами в жизни, и когда Грася предложила похитить певца из театра, сразу согласился, только предупредив, что на выходных вечером будет занят.
Похищение счастливца состоялось на следующий же день. «Дурачка» завели в пустующее днём приличное кафе, где Грася закупала для лэры Куны пирожные, и усадили за столик. Зибор немного стушевался, а девочка приветливо поздоровалась с хозяином и, пошушукавшись с ним немного, вернулась к своим спутникам. Грася всего-навсего сделала обычный заказ и сказала, что для лэры готовят подарок в виде песни, заранее извиняясь, если покричат чуток, не сойдясь в цене.
— Господин Сапфиров, у меня к вам предложение, — улыбаясь уже занервничавшему актёру, торжественно произнесла она. Зибор усадил молодого мужчину к стене и не давал тому возможности для отступления.
— Предложение? Вы говорили, что хотите угостить обедом, — ища пути к свободе, и коря себя за жадность, актёр пытался понять, что ему делать дальше.
— Угощаться будем, когда будет что праздновать, — деловито обозначила девчонка. Здоровенный парень молчал.
Актёр с тревогой смотрел на своих недавних почитателей, искал взглядом хозяина кафе, но наткнулся только на суровый вид того, не суливший ничего хорошего.
«Одна шайка!»
Пигалица кровожадно улыбнулась и с видом хищницы пообещала:
— Господин Сапфиров, я сделаю вас… примой…
«Упаси звёзды от безумных!»
— …вы больше не будете ходить, вас будут носить на руках…
«Может закричать погромче? Вдруг стража рядом…»
— …женщины будут стеречь вас и не спускать глаз…
«Какой позор, так попался в руки каким-то прохиндеям! Страшно-то как!»
— …девушки будут рвать вас на кусочки и хранить как талисман…
«Звёзды, его не выпустят отсюда живым! За что?!»
Грася обрисовывала перспективы, а мужчина бледнел и явно хотел бежать. Зибор тоже почуял, что актёришка сейчас сорвётся и не понимал, зачем подруга его запугивает. Вообще-то надо было раньше спросить её, зачем театральный червяк ей нужен, но всё так быстро, буквально на бегу происходило, да и сейчас нет времени рассиживаться, в кузне ждут.
— Грась, если он тебя обидел, то я его по-простому могу отметелить, зачем на кусочки рвать? Жестоко это.
Сообщница строго посмотрела на своего приятеля, теряя настрой искусительницы и перешла к делу. Хотя чувствовала, что клиент ещё не созрел.