Гражданская война в России: Черноморский флот
Шрифт:
Советское командование отлично понимало роль флота в предстоящей кампании и сразу же после выхода Красной армии к морю предприняло шаги для создания флотилий и организации береговой обороны. Нетронутые запасы Балтийского флота облегчали эту задачу.
Существует мнение о малой компетентности командования Красного флота того времени, но если просмотреть список морских начальников, относящийся к лету 1920 года, можно констатировать, что мнение это ошибочно: командующим Морскими силами республики и управляющим делами комиссариата был контр-адмирал А. В. Немитц, начальником Морских сил Черного и Азовского морей - капитан 1 ранга А. В. Домбровский, командующим Азовской флотилией - старший лейтенант Е. С. Гернет, Новороссийской базой заведовал лейтенант А. А. Кондратьев, начальником отряда судов и обороны побережья северо-западного района - капитан 2 ранга Н. А. Пини, начальником дивизиона канонерских лодок Днепро-Бугского [161] лимана - старший лейтенант Б. В. Хорошхин{23} и, наконец, «Эльпидифорами» этого дивизиона командовали мичмана. На вооруженных пароходах, правда, почти не было офицеров, но на должностях специалистов были большей частью матросы с многолетним стажем.
Красное командование с самого начала опасалось высадки крупного десанта в Одесско-Очаковском районе, для противодействия которому в районе Одессы находилась, не считая других частей, целая стрелковая дивизия. Ввиду отсутствия вначале морских орудий для противодесантной обороны было привлечено десять армейских батарей, до 6-дюймового калибра включительно. В Очакове была первоначально установлена четырехорудийная 48-линейная батарея. Из Кронштадта были затребованы морские орудия, мины заграждения и прочие материалы, включая замки для очаковской 6-дюймовой батареи, которые не то белыми, не то красными были увезены при одной из эвакуации. Уже в начале марта 1920 года с Балтийского флота прибыло 100 моряков с командным составом, которые послужили кадром для создаваемой флотилии. Одновременно принимались меры для пуска в ход Николаевских заводов для достройки «Эльпидифоров», для сборки подводных лодок и, в первую очередь, для ремонта и вооружения оставленных во время эвакуации мелких судов. 16 апреля вступила в строй первая вооруженная 6-дюймовым орудием баржа «болиндер», которая была поставлена против Очакова, за Кинбурнской косой. В конце апреля, желая, очевидно, устроить сюрприз находившемуся в Тендровском заливе миноносцу, плавучая батарея на буксире вышла в залив и на рассвете его обстреляла. Несмотря на близкие разрывы, никаких повреждений миноносец не получил и вышел из сферы огня.
3 мая у Очакова произошел инцидент с французами. Канонерская лодка «Ла Скарп», конвоируя русский пароход «Император Александр III» с репатриируемыми [162] солдатами, имела намерение высадить их в Очакове и для переговоров с местными властями направилась к берегу. Когда канонерка подошла на 15 кабельтовых, плавучая батарея № 1, не зная намерений французов, открыла по ней огонь и вторым снарядом попала в середину корабля, повредив машину. «Ла Скарп» (командир капитан 2 ранга Мюзелье, впоследствии - адмирал, сподвижник Де Голля), имея четырех убитых и 17 раненых, стала на якорь и подняла белый флаг, после чего команда была свезена на берег и объявлена военнопленной. 7 мая прибыла французская эскадра в составе линейного корабля и нескольких других судов и, угрожая бомбардировкой, потребовала возвращения «Ла Скарп» и освобождения ее команды. По распоряжению из Москвы это требование было исполнено, и 9 мая, взяв канонерку на буксир, французский отряд ушел в Константинополь.
12 мая в Очакове было закончено оборудование трехорудийной 6-дюймовой батареи Кане. Четвертое орудие, разбитое в 1919 году снарядом с эскадренного миноносца «Поспешный», заменено не было.
3 мая в Севастополе произошла перемена в командном составе, и вместо вице-адмирала A.M. Герасимова, в продолжение трех месяцев занимавшего должность командующего флотом, был назначен вице-адмирал М. П. Саблин, уже в 1919 году бывший на этом посту.
В мае миноносец «Жаркий» снова вернулся в Тендровский залив. В ночь на 17 мая для задержания фелюг он стал на якорь с западной стороны Очакова и для экономии угля притушил котлы. На рассвете 6-дюймовая батарея открыла по миноносцу огонь, но ее залпы дали перелеты. Кочегары, поливая уголь нефтью, начали поднимать пары, а команда вручную выбрала якорь. Поваливший из четырех труб густой дым скрыл миноносец, и, предполагая, вероятно, что миноносец дал ход, батарея продолжала стрелять на перелетах. Когда пары были подняты, ее залп лег недолетом, и, нормально, следующий должен был бы быть накрытием, но тут миноносец дал ход и ушел в сторону Одессы. Немного далее его обстреляла полевая батарея, но после нескольких ответных выстрелов она прекратила огонь. [163]
Продержавшись день в море, старший лейтенант А. С. Манштейн решил уничтожить хорошо оборудованный пост службы связи с телефонной станцией у Григорьевки. В следующую ночь, посадив на шестерку двух служивших в команде сухопутных офицеров и десять охотников и взяв шлюпку на буксир, «Жаркий» малым ходом зашел, насколько ему позволяла осадка, в глубь небольшой бухты, у поста. В 4 часа утра шестерка отвалила от борта и бесшумно подошла к берегу. Одна группа высадившихся подкралась к посту и, ворвавшись в дом, захватила в плен спавших там двух красноармейцев. Командующий группой офицер приказал одному из пленных телефонировать в Одессу и в Очаков, что у Григорьевки стоит эскадра белых и высаживает десант. После этого годные еще аппараты, сигнальные книги и документы были перенесены на шестерку, а все прочее уничтожено. Вторая группа, имея подрывные патроны, взорвала несколько телеграфных столбов, и в 6 часов утра десант вернулся на миноносец. Но «Жаркий» не ушел и, не отдавая якоря, стал ожидать дальнейших событий. Прислуга стояла у заряженных орудий и пулеметов.
Ждать пришлось недолго, и вскоре из-за холма, скрывавшего дорогу в Одессу, появилась шедшая в колонне кавалерийская часть, автомобиль и несколько мотоциклистов. Спускаясь к берегу, красные увидели миноносец и обстреляли его из пулемета. Это дало сигнал к открытию огня «Жарким». Прямой наводкой, боковое орудие - картечью, другое - фугасными снарядами, а пулеметы - длинными очередями смели красную часть. Ища укрытия за холмом, уцелевшие бросились назад и больше не показывались. Считая, что «Жаркий» наделал достаточно шума и красные, вероятно, подвезут сейчас артиллерию, старший лейтенант А. С. Манштейн ушел в море. Уголь был на исходе, и надо было возвращаться в Севастополь, но для этого было необходимо обогнуть поставленное во время войны минное заграждение, тянувшееся от Очакова до Одессы. При приближении «Жаркого» к восточной оконечности заграждения, очаковская батарея открыла огонь и преградила ему этот путь, но штурман миноносца рассчитал, что есть возможность пройти вдоль самой [164] границы заграждения вне досягаемости батареи. Это было сопряжено с известным риском, так как граница заграждения в открытом море не может быть точно определена. Приказав команде надеть спасательные пояса и приспустив шлюпки, командир приказал штурману вести миноносец малым ходом по этому пути. Все обошлось благополучно, но на подходе к Севастополю кончился уголь, и только взятая накануне с задержанной фелюги макуха позволила «Жаркому» дойти до порта. В следующую ночь, имея целью завлечь миноносец в ловушку, плавучие батареи красных № 1 и № 2 (1-130-мм) были выдвинуты к острову Березань, но операция эта опоздала.
Вслед за «Жарким» в Тендровский залив был послан однотипный ему «Звонкий» (командир капитан 2 ранга Г. А. Мусатов), который производил аналогичные операции, в результате чего красное командование запретило плавание судов и рыбную ловлю у своих берегов, что вызвало большое неудовольствие среди рыбаков.
Один из миноносцев, уходя на Тендру, взял на борт взвод моряков из отряда капитана 2 ранга Кисловского, предназначавшийся для производства диверсионных десантов. Взвод был высажен на Тендровской косе, где могли появиться красные. В мае десант был высажен на шлюпках у Покровки, против Очакова, и оставался там целый день. Это вызвало у красных тревогу, и они отправили через лиман для ликвидации десанта отряд моряков. Но ко времени прибытия красных, наш десант уже ушел.
В связи с планом общего наступления армии, 6 июня в 10 часов утра, Азовский отряд судов, не встретив сопротивления, произвел высадку частей 2-го армейского корпуса у Кирилловки. Успеху операции способствовали намеренно распускавшиеся слухи о том, что десант будет произведен в Хорлах и у Одессы. Активные действия наших судов в северо-западном районе моря служили, с точки зрения красного командования, подтверждением этих слухов, и, ожидая высадки главного десанта в Хорлах, красные усиливали свои войска в этом районе, оставив побережье Азовского моря почти без защиты. Чтобы держать противника возможно дольше в заблуждении, отряд судов [165] Каркинитского залива утром того же 6 июня произвел демонстрацию у порта Хорлы, и три вооруженные баржи, став на якорь, обстреляли порт. Вскоре полевая батарея красных открыла ответный огонь, и суда, отойдя от порта, оставались в видимости целый день.
7 июня наши войска прорвали Перекопские позиции красных и, быстро продвигаясь по Северной Таврии, 12 июня вышли к Днепру у Каховки, а на следующий день заняли расположенный против Херсона город Алешки. В перспективе дальнейшего наступления армии в Новороссию, овладение широким, в 50 километров длиной, Днепро-Бугским лиманом приобретало большое значение, но для овладения им и для прохода туда достаточно сильного отряда судов было необходимо нейтрализовать защищавшие вход в лиман очаковские батареи.
8 первые же дни наступления армии отряд судов Каркинитского залива, оставив там на всякий случай болиндер Б-2, перешел в Тендровский залив, и его дивизион вооруженных барж (начальник старший лейтенант Реймерс) был поставлен в Егорлыцком заливе, отделенном от лимана узким перешейком. Выставив на берегу лимана связанные телефоном наблюдательные посты, баржи имели возможность обстреливать значительную его часть. Оборудованная в Севастополе дунайская баржа Б-1 была вооружена двумя 130-мм орудиями, имевшими дальность стрельбы около 16 км, и двумя зенитками и имела радио, позволявшее ей держать связь с кораблями в Тендровском заливе. На перешейке, у селения Покровка, был высажен небольшой отряд моряков. Капитан 1 ранга И. К. Федяевский перешел на «Звонкий», и отряд, приказом от 3 июля, был переименован в 3-й отряд судов.