Гражданская война. 1918-1921
Шрифт:
Донско-Манычская операция командования Кавказским фронтом заслуживает особого внимания историка. Мы видим в ней единство и цельность оперативного замысла. Не территория и географические на ней пункты влекут к себе внимание красного командования, а живая сила противника. Разгром ее в уничтожающем сражении является руководящей идеей операции. Ради достижения своей основной цели командование фронтом смело отрывает главную массу своих сил от географических объектов в виде Ростова и Новочеркасска и бросает ее в глубь манычских степей. Последующий ход действий вполне оправдывает это смелое решение. Временный захват г. Ростова ничего не дал ген. Деникину, поскольку судьбу операции решило столкновение конных масс обеих сторон и 10-й красной армии в районе Егорлыкской.
В дальнейшем оставалось лишь преследовать и добивать материально и морально надломленного противника, который, оставив слабые заслоны против 8-й и 9-й армий, все свои усилия теперь сосредоточил на попытках задержать грозное для него продвижение конной армии. Последняя вновь совместно с 10-й армией 25 февраля 1920 г. нанесла сильный удар под Егорлыкской, взяв у него 29 орудий, свыше 100 пулеметов и много пленных. В дальнейшем командующий [359] фронтом нацеливал конную армию на Мечетинскую, а 10-ю армию — на Тихорецкую. В конце февраля 8-я и 9-я армии сбили противопоставленные им заслоны противника и перешли в наступление. 1 марта сгусток сил противника образовался в районе Мечетинской — Егорлыкской (искл.), и командование фронтом готовилось концентрическим движением своих армий уничтожить его. В этот же день под ударами красных пал Ставрополь{161}. Однако в предвидении этого маневра противник ускорил свой общий отход за р. Кубань (см. приложение, схема XII).
2 марта красные войска Ростовской группы заняли Батайск, а 9 марта уже вступали в Ейск; в этот же день конница Буденного заняла ст. Тихорецкую. «Вооруженные силы юга России», разбившись на три группы, отходили: одной группой (часть кубанцев и Донская армия) — на Екатеринодар — Новороссийск, главными силами Кубанской армии — на Майкоп — Туапсе и Добровольческим корпусом — на нижнее течение Кубани, через ст. Тимошевскую. Последние остатки сил противника в Терско-Дагестанском крае пробивались в Грузию.
Командование противника предполагало задержаться за сильной водной преградой р. Кубани, устроиться там и выждать возможной перемены обстановки в свою пользу. Отход за Кубань ставил «вооруженные силы юга России» в очень опасное положение на случай падения оборонительной линии р. Кубани. Тогда они оказались припертыми к морю с необходимостью либо производить погрузку на суда в единственно возможном для того пункте — Новороссийске, либо уходить по побережью Черного моря на юг под фланговыми ударами советских войск. Положение их затруднялось отсутствием предварительно разработанного плана эвакуации, малочисленностью транспортных морских судов и обилием беженцев, следовавших за войсками. Энергичное преследование советских войск и угрожающее падение боеспособности в остатках армий «вооруженных сил юга России» делали крайне сомнительными надежды командования противника на возможность удержаться за р. Кубанью. 17 марта после короткого боя красные войска овладели [360] Екатеринодаром, и главные силы противника отошли за Кубань, имея на Новороссийском направлении от станицы Ольгинской через Екатеринодар до ст. Усть-Лабинской Донскую армию и западнее ее по нижней Кубани от станицы Ольгинской до устья Кубани Добровольческий корпус. На правом фланге Донской армии в районе Усть-Лабинской располагались разрозненные части Кубанской армии, не державшие уже связи ни с Донской армией, ни со своим главным командованием.
Однако уже 19 марта красные войска переправились через Кубань у Усть-Лабинской и против Екатеринодара. Слабые контратаки Донской армии оказались неудачными, и начался общий отход Донской армии и Добровольческого корпуса в одну общую точку — Новороссийск. В то же время Кубанская армия с частью оторвавшихся и присоединившихся к ней донцов устремилась в Туапсе.
Добровольческий корпус, стремясь под прикрытием Донской армии сесть на суда, оставил нижнее течение Кубани раньше Донской армии, опередил ее в Новороссийке и начал производить посадку на суда, в то время, как полуокруженная Донская армия еще пробивалась к Новороссийску. Эвакуация остатков «вооруженных сил юга России» носила крайне спешный и беспорядочный характер, что явилось следствием производства ее из одного пункта при большом недостатке транспортных средств. Натиск красных войск не позволил закончить ее, и потому, когда в ночь с 26 на 27 марта 1920 г. красные войска заняли Новороссийск, в их руки попало около 22 000 пленных. Так же быстро шло занятие красными войсками и остальной территории Северного Кавказа.
Политическими результатами окончательного разгрома «вооруженных сил юга России» явился советский переворот в Азербайджане в апреле 1920 г., поддержанный операцией 11-й армии, страна с нефтяными богатствами вошла в число полноправных членов РСФСР, и заключение в том же месяце мира с Грузией. Наконец, 2 мая 1920 г. в районе Сочи войскам 9-й красной армии сдались прижатые к границам Грузии остатки Кубанской армии; этим окончательно ликвидировались «вооруженные силы юга России» в их прежнем составе, причем остатки их устремились в Крым. [361]
Не менее удачно развивались в это же время и операции Южного красного фронта по преследованию противника. Отбросив противника от Киева и Екатеринослава, войска Южного фронта (41-я дивизия) в конце января прижали группу противника на правобережной Украине к Одессе, в угол между р. Днестр и Черным морем. 7 февраля 1920 г. была взята Одесса. Силы противника на правобережной Украине частью капитулировали, частью рассеялись. На Крымском направлении 23 января 1920 г. были заняты Геническ и Перекоп, но в результате завязавшихся упорных боев группе Слащева удалось удержать в своих руках перешейки Крымского полуострова. [362]
Глава тринадцатая
Внешняя и внутренняя политическая обстановка в начале 1920 г. Взаимоотношения Советской России и Польши. Подготовка обеих сторон к продолжению войны
Отношение держав Антанты к продолжению Гражданской войны в России после поражения «вооруженных сил Юга России» — Точка зрения Англии; точка зрения Франции — Внешняя и внутренняя обстановка Польши перед началом кампании 1920 г. — Последние дипломатические сношения обоих правительств перед началом польско-советской кампании 1920 г. — Переговоры советского и английского правительств о судьбе остатков южных контрреволюционных армий — Краткий обзор белорусского и украинского театров — Характеристика польской армии — Сосредоточение и развертывание сил обеих сторон на Польском фронте в течение зимы 1919/20 г. — Планы сторон — Группировка, расположение и численность обеих сторон перед началом решительных событий весны и лета 1920 г. — Внутреннее экономическое и политическое положение РСФСР
Схема XIII (к главе тринадцатой). Театр военных действий и группировка сил перед началом кампании
Нарушение контрреволюционных сил, возглавляемых ген. Деникиным, содействовало окончательному выявлению тех течений английской политики, выразителем которых являлся Ллойд Джордж и которые возникли еще с осени 1919 г. Под их влиянием английская политика стремилась к установлению деловых отношений с советской властью в надежде на ее последующее перерождение мирным путем, под влиянием установления торговых связей с капиталистическим [363] Западом. При господстве такой точки зрения продолжение Гражданской войны в России и поддержка ее не отвечали уже видам великобританского правительства. Поэтому оно поспешило предложить ген. Деникину свое посредничество в капитуляции его перед советской властью.
Что же касается Франции, то падение власти Деникина не повлекло за собой каких-либо изменений в руководящих линиях французской политики в отношении русского вопроса. Как нами уже указывалось, Франция вынуждена была еще весной 1919 г. отказаться от прямого вооруженного вмешательства в Гражданскую войну в России, но это нисколько не помешало ей укреплять вооруженную мощь лимитрофных государств, в первую очередь Польши и Румынии, а также продолжать снабжение деньгами и материальной частью остатки белых армий. Сохраняя по-прежнему непримиримое и враждебное отношение к советской власти и ее государственности, Франция мыслила посредством лимитрофов, с одной стороны, обеспечить Европу от заразы большевизма, а с другой стороны, при помощи их вооруженной силы добиться восстановления своих экономических интересов на юге Украины и в Донбассе. Главной же ее заботой по-прежнему являлось поддержание того клина, в виде белой Польши, который Антанта в результате Версальского мирного договора вогнала между Советской Россией и побежденной Германией. Казалось бы, что особый интерес и значение для Франции приобретали те остатки «вооруженных сил Юга России», которые нашли убежище в Крыму. Но судьба последних считалась уже предрешенной, и ставка на них была более, чем сомнительной. Поэтому все внимание французской политической мысли привлекала к себе Польша как «восточный бастион военного могущества Франции».