Греческие древности. Быт, право, государственность

Латышев Василий

Об устройстве и управлении в аристократических и олигархических государствах нам известно вообще очень мало, особенно относительно древнейших времен; лишь относительно V и следующих веков сохранились несколько более полные сведения у авторов и в надписях.

Аристотель (Пол. IV, 11–13) различает во всяком государственном строе три стороны или части (moria), устройством которых определяется его сущность и отличие от других государств, именно: а) власть совещательную ( µ), б) власть исполнительную, представляемую должностными лицами , в) власть судебную . Совещательная власть есть вместе с тем и решающая и в качестве таковой стоит во главе государства : ей принадлежит законодательство, решение вопросов о войне и мире, союзах и договорах, о жизни и смерти граждан, наконец, выбор должностных лиц и принятие от них отчетности. В олигархических государствах эта верховная власть принадлежала одной только части гражданской общины. В крайних олигархиях правительствующая корпорация соединяла в своих руках все три стороны власти, но в умеренных, где господствующее сословие было велико и потому не могло непосредственно заведовать всеми государственными делами, необходимо было большее или меньшее ее разделение.

В некоторых олигархиях верховная власть была предоставлена собранию всех

полноправных граждан. Так, например, в Локрах собрание тысячи имело законодательную власть (Полиб. XII, 16), в Опунте – решало вопросы о договорах (Inscr. Gr. ant. 321). В других власть совещательная и решающая была предоставлена совету, а одно его отделение ведало текущими делами. Большой совет состоял обыкновенно из довольно значительного числа полноправных граждан; от совета в демократических государствах он отличался тем, что члены его избирались обыкновенно (из граждан старшего возраста, почему в некоторых государствах совет назывался ) не на один год, а пожизненно, и потому, в сущности, были безответственны. Так, например, из пожизненных членов состояли герусии в Спарте, Элиде и критских городах, также афинский ареопаг. В Книде был совет из 60 членов, носивших название и облеченных неограниченною и бесконтрольною властью; членами его могли быть только старшие в роде (Плут. Греч. вопр. 4). Замечательное олигархическое правление было в фокейской колонии Маcсалии: совет из 600 пожизненных членов (µ или ), избранных из числа граждан, имевших детей и происходивших не менее чем в 3-м поколении от граждан, имел в своих руках правительственную власть; 15 членов этого совета занимались текущими делами; из них трое были председателями и из этих трех один был представителем всего государства. Это благоразумное и умеренное (µ по отзыву Страбона) устройство долгое время существовало в Массалии без всяких изменений [13] . В Эпидавре принимали участие в управлении только 180 человек (вероятно, представители дорических фамилий по 60 из каждой филы), из числа которых выбирались «советники» с титулом . Простой народ жил по деревням и носил насмешливое название , т. е. люди с запыленными ногами, босоногие (Плут. Греч. Вопр. 1). В Коринфе после свержения тирании Кипселидов во главе правления поставлены были в числе 8 человек, а совещательную власть имел совет ( или ), вероятно, из 80 членов (Николай Дам. 609; Диод. XVI, 65).

13

Страб. IV р. 179. Цицер. О гос. I, 27, 43; 28, 44. Цез. О гражд. войне. I, 35. Dittenberger Syll. I. Gr. № 200.

Исполнительная власть находилась в руках различных магистратов, круг деятельности которых трудно определить по имеющимся указаниям. Можно заметить, однако, что сроки их службы в олигархиях обыкновенно были продолжительнее и сфера деятельности шире, нежели в демократиях. В виде примера можно указать на спартанских эфоров, критских космов, милетских пританов и др. В древнейших олигархиях все отрасли государственного управления находились в заведовании немногих высших чиновников; но с течением времени, с развитием государственной жизни и осложнением задач управления количество должностных лиц все более и более увеличивалось, и занятия их специализировались как в демократиях, так и в олигархиях. Они были избираемы различным образом в различных государствах: или особым классом избирателей, или всеми аристократами; а иногда и народ принимал участие в избрании. Встречается и избрание по жребию, которое собственно служит признаком демократического устройства, но существовало и в государствах с аристократическим образом правления, потому что, как уже замечено выше, в тесной среде аристократов существовало полное равенство.

Во многих государствах и после уничтожения царской власти было удержано имя царя, преимущественно из видов религиозных, так как царь в древние времена был представителем народа по отношению к богам (ср. Арист. Пол. III, 9, 8). На о. Самофракия царь сменялся ежегодно, был эпонимом года и, по словам Тита Ливия (XLV, 5), еще в 168 г. до Р. X. был там summus magistratus. В Мегарах и их колониях, как видно из надписей, цари были также ежегодно сменявшимися чиновниками и имели эпонимию. В Афинах, как известно, царем назывался второй из 9 ежегодно сменявшихся архонтов. Упоминаются такие цари-чиновники в Хиосе, Милете, на островах Аморге, Самосе и др. В некоторых государствах, как, например, в Элиде, Киме и Митилене были целые коллегии таких «царей». Плутарх рассказывает (Греч. вопр. 2), что в Киме по окончании срока службы царей их деятельность подвергалась обсуждению в ночном заседании совета, причем тюремный пристав выводил царей за руку из заседания и держал под арестом до тех пор, пока совет тайным голосованием не решал, виновны ли они в чем-нибудь или нет.

В некоторых государствах высшею исполнительною властью были облечены , например, в Коринфе, где после свержения царской власти пританом был старший из Бакхиадов. Название пританов встречается преимущественно в городах ионийских, в дорийских же (именно в городах Пелопоннеса и их колониях) высшие магистраты чаще всего назывались µ. Встречается много и других названий магистратов.

Глава 5. Начало борьбы народа с олигархией. Первые законодательства

Заняв господствующее положение в государстве, знатные и богатые роды стремились навсегда удержать его за собою. Низший класс народа был совершенно исключен из участия в государственном управлении, и положение его было несравненно тяжелее, чем во времена монархического правления. Правда, на первых порах аристократия, по-видимому, не отделяла своих сословных интересов от интересов всей общины; она была впереди на поле битвы и считала за честь жертвовать своею жизнью для блага родины (отголоски такого рыцарского духа донеслись до нас в стихотворениях Тиртея и Каллина). Но последующие поколения аристократов, предавшись роскоши и изнеженности, стали смотреть на управление государством как на средство к своему обогащению; они надменно обращались с бесправным народом, держали его в тяжелой экономической зависимости и позволяли себе против него жестокие и насильственные поступки.

Следствием такого положения дел было то, что в сердце народа стало мало-помалу развиваться недовольство против знати. Ее господство держалось крепче и дольше там, где народ занимался преимущественно земледелием; живя разбросанно по деревням, занимаясь тяжелым трудом и редко

посещая город, где жила знать, народ не имел возможности сплотиться и действовать сообща с целью сбросить с себя тяжелое иго олигархов. Кроме того, консервативное настроение и политическое равнодушие вообще являются отличительными чертами земледельческого населения. Иначе было в приморских городах, преимущественно в колониях, где вследствие новых условий быта и часто вследствие разнородных элементов населения, быстрее, нежели в собственной Греции, развивались демократические принципы и аристократия теряла свое значение. Здесь с постепенным развитием торговли и промышленности мало-помалу составился новый класс зажиточных людей, вышедший из простого народа, обязанный своим богатством личной энергии и труду и чуждый привилегиям знати. Городское население, благодаря торговым и морским сношениям, легко могло развивать свой ум, приобретать знания и опыт, знакомиться с формами жизни в чужих землях и сравнивать их между собою, вследствие чего в народе развивалось стремление к свободе и желание выйти из того подчиненного и пассивного положения, на которое обрекало его существующее государственное устройство. Живя совместно, более или менее значительными массами в городах, народ легко мог соединяться в сильную партию и обращаться к господствующему сословию с требованием об облегчении своего положения. Люди зажиточные требовали себе равных прав и участия в государственном управлении, а бедные – защиты от притеснений и произвола господствующего сословия; а так как этой защиты трудно было добиться, пока должностные лица, которые сами принадлежали к этому сословию, решали по своему усмотрению споры между полноправными и бесправными гражданами, то главным требованием низшего класса было издание писаных законов. Иногда народ шел далее и его требования принимали радикальный характер, как, например, требование передела земли (µ) и уничтожения долговых обязательств .

Иногда господствующее сословие оказывалось достаточно благоразумным для того, чтобы не доводить до крайности недовольство народа и удовлетворить его требования, так что столкновение улаживалось мирно. В таких случаях обыкновенно по общему согласию избиралось влиятельное и уважаемое лицо и получало неограниченные полномочия для того, чтобы устранить причины несогласий путем издания писаных законов или новой организации государственного устройства. Такое лицо обыкновенно называлось µ и избиралось или на определенное время, или для исполнения определенного дела, но иногда удерживало власть на всю жизнь [14] . Известнейшими эсимнетами были Эпимен Милетский, устранивший олигархию Нелидов, и Питтак Митиленский, которому сограждане сообща вручили власть (около 590 г.), чтобы избавиться от смут, происшедших после смерти тирана Мирсила. По роду своей деятельности могут быть названы эсимнетами и древнейшие греческие законодатели: Залевк Локрийский, Харонд Катанский, Драконт и Солон Афинские.

14

Слово µ происходит от и корня µ (в гл. µµµ, µµ). Эсимнетов сравнивали с римскими диктаторами, однако известно, что диктатор был только высшим чиновником, избранным на непродолжительное время, тогда как эсимнет был неограниченным верховным правителем или, как говорит Аристотель, выборным тираном. В некоторых государствах, как например, в Теосе, Кимах, на о. Наксосе и в Мегарах с колониями, это название было перенесено на регулярных магистратов с определенным кругом деятельности.

О деятельности этих законодателей, кроме Драконта и Солона, к сожалению, известно очень мало и в существующих известиях трудно отделить достоверное от легендарного. Их дело состояло, по-видимому, не столько в сочинении новых уставов для жизни, сколько в выборе и письменном закреплении тех положений обычного права, которые казались им наиболее разумными и справедливыми.

Древнейшим письменным законодательством в Элладе и ее колониях считалось (Страб. VI р. 259) законодательство Залевка, принятое в Локрах Эпизефирских около половины VII в. до Р. X. По словам Аристотеля (схол. Пинд. Олимп. XI, 17), Залевк был простой пастух, даже раб. Однажды локрийцы, обуреваемые внутренними раздорами, обратились за советом к оракулу, который и повелел им составить письменные законы и управляться ими. Все жители города были приглашены к участию в законодательстве; в числе прочих и Залевк предложил свои проекты, которые показались столь хорошими, что государство выкупило его из рабства и ввело его законы. По словам Эфора (у Страб. VI р. 260), они были составлены из законоположений критских, лаконских и афинского ареопага. Важнейшим нововведением Залевка Эфор считает установление определенных наказаний за каждое преступление, что прежде было предоставлено на усмотрение судей. Из гражданских его законов Эфор хвалит положения о контрактах, отличавшиеся простотою. Диодор (XII, 20) приводит несколько его законоположений, клонившихся к искоренению роскоши (введение к законам, приводимое Диодором, новые ученые признают подложным). Вообще гражданские законы были, по-видимому, мало развиты в законодательстве Залевка, и важнейшую часть его составляли законы уголовные, которые отличались особенной строгостью, обратившейся в пословицу и подавшей повод к различным анекдотическим рассказам; например, говорят, что положена была смертная казнь больному, без позволения врача пившему несмешанное с водою вино (Элиан, Пестр. ист. II, 37). Впрочем, нужно заметить, что строгость вообще свойственна древним законодательствам. Законодательство Залевка отличалось чрезвычайной прочностью, которая была следствием того, что законодатель весьма строгими постановлениями оградил свой устав от легкомысленных нововведений: по словам Полибия (XII, 16), Залевк постановил, чтобы всякий, кто желал предложить новый закон или отменить старый, являлся в правительственное место с веревкой на шее и в случае непринятия его предложения подвергался задушению; в противном случае этой позорной казни подвергался, говорят, чиновник µ, от лица государства защищавший старые законы. При такой строгости неудивительно, что, по словам Демосфена (Против Тим., 139), в течение 200 лет в Локрах был изменен один только закон.

Было ли изменено или вновь организовано Залевком государственное устройство в Локрах, наверное решить нельзя. Облеченный верховной властью совет тысячи, учреждение которого приписывается Залевку, может быть, был заимствован локрийцами из их метрополии – Локриды (где существование его доказывается надписью I. Gr. ant., 321) и, таким образом, существовал еще до Залевка. Его законодательство пользовалось у греков высоким уважением и было принято в некоторых других городах, например, в Сибарисе.