Грехи империи

Макклеллан Брайан

– Или, – размышлял он вслух, – «расходный материал» означает, что он может похоронить мою карьеру, если по какой-то причине всё пойдёт не так.

Микель не предполагал, что именно пойдёт не так, но охотно признавал, что Фиделис Джес умнее его. Нельзя управлять тайной полицией Лэндфолла, не умея предвидеть множество вариантов развития событий.

Микель набрал побольше воздуха. Нечего тратить силы на беспокойство. Нужно сосредоточиться на конкретном задании, а для этого нужно поговорить с капитаном Блейсделл.

Как только он об этом подумал, дверь кабинета открылась. Блейсделл оказалась худощавой женщиной лет сорока-пятидесяти с задумчивым узким лицом, в пенсне на кончике носа. Прежде она работала в полиции, и черношляпники пригласили её помочь с организацией расследования. Формально она была серебряной розой, но все обращались с ней как с золотой. Она принадлежала к тому типу людей, которые составляли костяк черношляпников: неподкупная, компетентная и лишённая амбиций.

Она никогда не получит повышения, но и не потеряет своего звания. Иными словами, не сдвинется с места.

– Вы Микель Бравис? – спросила Блейсделл, пропуская его в кабинет.

– Да, мэм. Спасибо, что согласились принять.

Микель несколько раз встречался с ней, но не удивился, что она его не помнит. В конце концов, черношляпников много, а он очень хорошо умеет смешиваться с толпой. Спасибо покойному отцу за неприметное лицо, которое большинство людей забывают уже через несколько минут.

– У меня не было выбора. – Блейсделл села за стол и показала на ящики в углу. – Приказ пришёл непосредственно из кабинета гранд-мастера. Насколько я поняла, вам нужно предоставить доступ к любой информации по моему делу.

– Так точно, мэм.

Блейсделл побарабанила пальцами по столу. Судя по устремлённому на посетителя взгляду, она была не слишком настроена делится информацией.

– Почему?

– Полагаю, это засекречено.

Микель понятия не имел, сколько рассказали Блейсделл, и, честно говоря, ему не хотелось объяснять ей всё.

– Вы полагаете?

– Совершенно уверен. Имеет значение лишь то, что мне нужна вся информация, которую вы нарыли за последние пару дней.

Блейсделл откинулась спинку стула и водрузила ноги на стол. С её лица не сходило неприязненное выражение.

– Это дело – фарс, – сказала она. – Мне выделили минимум людей. Через пару дней выставим напоказ козла отпущения и закроем дело. Зачем вам наша информация?

У Блейсделл были странные отношения с черношляпниками. Она входила в их ряды и в «Шляпном магазинчике» к ней хорошо относились, но, похоже, она никогда не доверяла коллегам. Ходили слухи, что Фиделиса Джеса это забавляло, но также говорили, что с ней трудно работать. У Микеля не было времени развеивать её недоверие.

– Затем, мэм, что гранд-мастер допустил вас к делу до тех пор, пока в игру не вступит козел отпущения. Зная вашу репутацию, могу предположить, что ваша мизерная команда пашет круглые сутки, не покладая рук, чтобы найти зацепки и раскрыть дело до того, как Фиделис Джес даст отбой. Я прав?

Она опустила ноги со стола и прищурилась.

– Так и есть.

– Хорошо. И что же вы нарыли за восемьдесят часов?

Блейсделл выпрямилась и перешла на деловой тон:

– Факты таковы. Девять дней назад пятнадцать посыльных сделали пятнадцать заказов в пятнадцати типографиях. Каждый заказал десять тысяч экземпляров «Грехов империи» и, продемонстрировав железную розу, пригрозил соблюдать секретность. Печатники выполнили заказы, и около восьмидесяти часов назад первый экземпляр памфлета попал на улицу. На данном этапе расследования мы сняли с печатников все подозрения. Мы пытаемся отыскать подозреваемых по описаниям посыльных, но пока что похвастаться нечем.

– А как насчёт железных роз?

Блейсделл склонила голову набок.

– Нам было велено не заниматься этим вопросом.

Микель вспомнил о репутации Блейсделл.

– Но вы всё же занялись?

– Я бы не ослушалась прямого приказа.

Микель развёл руками.

– В бездну приказы. Мне нужна информация, и всё, что вы сможете рассказать об этих железных розах, сильно облегчит мне жизнь.

– И что мне за это будет?

Микель закатил глаза. Недоверие, которым славилась Блейсделл, было бы вдвойне неприятным, не будь столь обоснованным. В «Шляпном магазинчике» всё делают по правилам, иначе жизнь может принять скверный оборот. Но что можно предложить взамен? Она прилежный чиновник и изо всех сил старается не вмешиваться в политику. Чего же она хочет?

– Наверное, я мог бы организовать премию.

– Не интересует.

– А как насчёт людей? Ваша мизерная команда работает круглые сутки. Что, если им в полтора раза увеличить плату за ночные часы?

– Вы можете это устроить? – Блейсделл была настроена скептически.

Микель задумался о своём неограниченном счёте на расходы. Конечно же, это риск. Некоторая свобода действий дала бы Блейсделл и её людям преимущество, и она могла бы раскрыть дело до того, как общественности представят козла отпущения. Не самый худший сценарий – раскрытое дело есть раскрытое дело, и его карьера не пострадает. Но и золотой розы ему не принесёт. С другой стороны, команда рядовых, выполняющих работу за него, может очень пригодиться.

– Да.

Блейсделл немного подумала.

– Хорошо, агент Бравис. По рукам. Мои люди кое-что обнаружили. Во-первых, мы знаем, что железные розы не подделки. Мы проверили всех ювелиров и мастеров по обработке металла в городе. За такую работу никто бы не взялся.

– Их могли изготовить и не в городе.

– Это возможно.

В таком случае Микель ничего не мог поделать. Не ездить же по всей Фатрасте в погоне за призраками, так что придётся предположить, что железные розы не подделывали и за пределами города. Микель попытался мыслить как следователь. Он шпион, но из хорошего шпиона должен выйти неплохой следователь. Шпион всегда держит глаза и уши открытыми, чтобы вычислить предателя.

– А если их украли? – спросил он.

– Мы проверили. В Лэндфолле не пропала ни одна железная роза. Мы разослали запросы в наши отделения по всей стране.

С этим вариантом остаётся только ждать.

– Значит, возможно, что все розы были настоящие?

– Возможно, – согласилась Блейсделл.

– У вас есть какие-нибудь соображения?

Блейсделл забарабанила пальцами по столу.

– Я думаю, что медальоны скорее всего поддельные. Преступники знали, что мы выясним их происхождение, поэтому изготовили подделки там, куда нам не дотянуться.