Грехи империи
Шрифт:
– Плохая идея.
– Идею ты даже слышал. Я хочу, чтобы ты передал Кушелю, что у меня его нож и он может забрать его на плацу форта Лоэла.
Шакал поджал губы.
– Это очевидная ловушка.
– Разумеется, это очевидная ловушка. Я не собираюсь встречаться с этим ублюдком наедине. Если он легендарный воин, то, по крайней мере, я буду знать, что леди Флинт всадит ему пулю в башку.
– Он на это не клюнет, – сказал Шакал.
Стайк вытащил костяной нож и свой боз-нож и показал их Шакалу.
– В легендах говорится, что это оружие – неотъемлемая принадлежность человека-дракона. Если мой нож окажется у человека, которого я ненавижу, то можешь не сомневаться, я прорублю путь сквозь бригаду пехотинцев, чтобы его вернуть. – Он убрал ножи, и опять посмотрел на синяки на шее Селины. – Просто отправь послание.
Глава 29
Влора уставилась на пятна крови на скользкой каменистой земле Гринфаэр-Депс и усилием воли сдержала гнев. Он остался на краю сознания, бился и толкался, как зверь, запертый в мысленном пузыре, – пузыре, угрожающем в любой момент взорваться. Она старалась сохранять на лице невозмутимое выражение, вести себя профессионально, хотя в глубине души хотелось потянуться к чёрному пороху на солдатах вокруг неё. Отчаянно хотелось взорвать весь порох до последней унции в пределах досягаемости, убив себя, своих людей и, вне сомнения, сотни невинных пало. И, возможно, несколько виновных. Это как стоять на краю обрыва, испытывая неестественное побуждение спрыгнуть.
– Пожалуйста, – спокойно произнесла она, – скажи, что нам что-нибудь известно.
Дар Олема позволял ему обходиться без сна, но покрасневшие глаза говорили о том, что он перенапрягся, не давая себе отдыха в погоне за необходимой Влоре информацией. Он совершенно измучился, дымил сигаретами как заводская труба, но, судя по блеску в глазах, точно знал, какой саморазрушительный зверь бесчинствует в её голове.
– Мы знаем только, что это последнее место, где их видели, – ответил он.
Они стояли в Гринфаэр в пятидесяти ярдах от Обода. Свет сюда проникал только от расставленных особым образом зеркал, на грязной, больше похожей на коридор улице не было ни одного пало и царила жуткая тишина. С Влорой пришли двадцать солдат, которые лишь негромко переговаривались, мрачно глядя на неё с Олемом.
Они прослужили у неё достаточно долго, чтобы разбираться в её настроении.
Объект их обсуждения – один инженер и отряд телохранителей, отправившиеся утром в эту паутину исследовать состояние квартала, исчезли. Когда они уже на три часа опаздывали с докладом, Влора решила снарядить на поиски экспедицию, и спустя ещё три часа им удалось найти только эти пятна крови и полностью остывший след.
– Это здесь их видели в последний раз? – вопрошала Влора. – Что они тогда делали? Была ли стрельба? Крики? Вопли? Проклятье, Олем, мне нужны ответы.
Олем, слегка прищурившись, уставился на неё, и Влора сразу пожалела, что повысила голос.
– Мы прочесали все здания в радиусе сотни ярдов. Никто не видел ничего необычного. Некоторые вообще сочли чудом, что наши ребята сюда дошли. Мы здесь нежеланные гости.
Тем хуже для местных.
– Так пало молчат?
Влора вспомнила разговор с Греджиусом Тампо и его предупреждение насчёт её дурной славы среди пало. Она для них злодейка, и было глупо думать, что это мнение можно изменить несколькими рукопожатиями и получившим широкую известность намерением возвести новый квартал.
– Пало молчат, – подтвердил Олем.
– Расширь поиски на две сотни ярдов. Приведи ещё людей. Я хочу найти своих ребят.
Она говорила почти шёпотом и сразу заметила, что приказы Олему не понравились.
– Мы не должны рисковать ещё людьми, – резонно заметил он.
– Я их не брошу.
– Пока мы здесь торчим, наши враги планируют новое нападение.
– Если это было нападение.
Олем многозначительно показал на пятна крови.
– Если мы пойдём вышибать двери, то будем действовать против самих себя. Мы должны вернуться в форт и перегруппироваться.
Влора закрыла глаза. Олем прав. Она несёт ответственность не только за девятерых пропавших. Молодой инженер Питейр был очень талантливым, и его потеря будет ощутимой, но остальные – простые пехотинцы. Её пехотинцы, но тем не менее. Ей нужно быть со всей бригадой, а не с одним отрядом. Но если она бросит отряд, не станут ли люди бояться, что их тоже могут бросить?
– Приказы отданы, – сказала она и, открыв глаза, посмотрела на Олема.
Скривившись в кратком неповиновении, он отвернулся, стряхивая пепел с сигареты, и тихо ответил:
– Так точно.
– Двести ярдов. Если что-то найдут, пусть немедленно доложат. Никакого насилия. Идти группами не меньше двадцати человек. И скажи, чтобы начали картировать территорию Гринфаэр в трёх измерениях. Я хочу знать, на что похож этот кроличий садок. Ищите до восьми, потом отзови людей.
– Карта пригодится, – вскинулся Олем.
– Вот почему мне так хорошо платят.
Влора хлопнула его по плечу с энтузиазмом, которого не испытывала, и повернулась к выходу из Гринфаэр, едва видимому в тусклом свете.
– Приведи Мелн-Дуна. Если я буду играть в его политические игры, то пусть он защищает моих людей.
Мелн-Дун вошёл в кабинет Влоры в форте Лоэла, держа в руках шляпу и нацепив на лицо сдержанную, сочувственную улыбку. Влора пожала ему руку и предложила сесть. Он заговорил прежде, чем она открыла рот.
– Искренне сожалею потере ваших людей.
Она постаралась не прищуриться. Откуда ему известно о нападении?
– Так вы знаете?
– Слухи в Гринфаэр расходятся быстро, а ваши люди искали несколько часов.
Ну ещё бы. Несколько сотен наёмников, стучащих в двери в Гринфаэр наверняка привлекли бы внимание. Ситуация была такова, что Влора подозревала всех и вся, но Мелн-Дун ничем не заслужил её недоверия.
– Ну конечно. Поэтому я надеялась, что вы поможете отыскать моих людей.
Похоже, Мелн-Дун ожидал этой просьбы, потому что кивнул ещё до того, как Влора закончила фразу.
– Леди Флинт, я уже задействовал в поисках свои контакты и польщён, что вы обратились ко мне за помощью. – Он нерешительно помедлил. – У вас ведь репутация человека, уважающего честность?