Гремучий коктейль 4
Шрифт:
— Ну конечно нас предали, — тяжело вздохнул лорд, — Разве могло быть иначе?
После засады в лесу мы ускорили марш, быстро выйдя на удивительно большую деревню, к тому же, сильно перенаселенную. Польские крестьяне, старики, женщины и дети, удивительно спокойно смотрели, как мы вваливаемся на их территорию, водя стволами по сторонам. Тысячи две людей вышли нас встречать. С таким мы столкнуться не ожидали, но путь через деревню был единственным твердым и надежным к нужному нам броду через небольшую, но бодрую речушку с невыговариваемым польским названием. Поэтому мы прошли насквозь, ожидая, что в любой
Но нет, их не было. Ни пуль, ни обидных выкриков, ни злых взглядов. Ничего. Зеваки просто провожали нас взглядами, даже не пытаясь прятать лезущих вперед любопытствующих детей. Парадина подобная странность выбесила, я еле-еле уговорил его не устраивать привал после брода, чтобы устроить допрос с пристрастием паре местных жителей. Хорошо кончиться подобное не могло никак — за рекой начиналась территория Оплота и нам вменялось как можно быстрее её штурмовать. Ломиться вперед, паля из всех стволов и принимая ответные пули на силовую броню…
Только никто не стрелял. Никто не сидел на деревьях, выцеливая белобрысую голову Азова, которого прикрывала целая дюжина людей в броне. Никто не наблюдал за нами издалека, Пиата, крохотная Пиата в её зеленом костюме с капюшончиком, обшаривала раз за разом все окрестности. Она находила засидки, шалаши, землянки, специально оборудованные места для стрелков на деревьях, находила всё это во множестве… но никого живого.
От подобного поворота событий поджилки затряслись у всех, включая даже «чумного волка». Этого не могло быть, но это было. Происходило здесь и сейчас. Нечто непонятное, совершенно непредвиденное и, самое паршивое — неудобное.
Почему? Потому что мы не знали точное расположение чертова гоблинского портала! Впереди, слева, справа, позади, везде был болотистый лес, густой и зеленый, а враги, чье сопротивление должно было послужить нам путеводной нитью к конечной цели — банально отсутствовали. К такому жизнь не готовила никого.
Пленники? Нееет, территория за рекой была для поляков запретной, так что просветить о происходящем нас могли лишь гоблины. Которых в наличии не было.
Что в итоге? Два дня мы бродили по болоту, пытаясь отыскать долбанный Оплот! На нервах, взведенных до предела, шарахаясь от каждого звука, потея и пытаясь сохранить оружие и доспехи в рабочем состоянии. Нас грыз гнус и сомнения, замаявшийся Константин рассказывал, как накрутила себя сидящая у него в гостях моя жена, мрачная как тучка Пиата чуть всерьез не сцепилась с «чумным волком», требующим от неё результатов…
Всем нужен был отдых. Нормальный привал. Поспать, высушить исподнее, проветриться, смазать оружие. Зарядить стержни. Я скомандовал привал. Мы отлично окопались перед тем, как развести костры, егеря встали в дозор, из походных котелков потянуло запахом отличной жирной каши… а потом всё. Нет, не всё. Вкус этой нажористой каши я помнил прекрасно. Жрал как не в себя. Все жрали, даже Пиата и Азов. Уминали, пуча глаза, потому как те почти сразу же начали закрываться от усталости. Нам было плевать на те завидующие взгляды, которые на нас бросали егеря из дозоров, да на всё плевать. Слишком долго и упорно мы искали этот чертов Оплот, отдых был необходим. А вот добавка в каше, которая выморила три четверти народа…
— Не думаешь, что это могла быть игра отца твоего друга, м? — поинтересовался вставший со своего любимого трона лорд, — Всё-таки, запасы круп хранились именно на Ларинене.
— Нет, не думаю, — тут же мотнул головой я, — Константин Георгиевич могуч и влиятелен, но не настолько, чтобы выступить одновременно против Руси и Аксисов. Да и смысла не вижу.
— Смысл может быть в том призе, за которым гонятся правители стран… — задумчиво пробормотал Эмберхарт, — Но… ты жив, несмотря на то что провёл в коме почти неделю. А это говорит о другом.
— СКОЛЬКО?! — охренел я, вскакивая.
— Мы с тобой здесь находимся уже почти целую неделю, — пояснил двухметровый гигант, мрачно ухмыляясь, — Причем, под «мы с тобой», я имею то, что мы заперты в этой комнате.
— Ты не ощущаешь, что снаружи?!
— Нет, — качнул головой Алистер, — Лишь тьму. Думаю, что сейчас всё зависит от тебя, Кейн. Если ты достаточно пришёл в себя, то попытайся отсюда вырваться. Что-то мне подсказывает, что у тебя должно получиться.
Легко сказать. Я поднялся на ноги и попытался оценить собственное состояние. Было оно приблизительно на пятерочку из десятки. Похмелье, не дать не взять. Но… что там лорд говорил насчет подсознания? Если у меня в нём что-то существует, то это можно воплотить здесь?
Мне нужен душ.
Это оказалось куда проще, чем я думал. Обрушившийся сверху поток ледяной воды вжухнул по моему покачивающемуся телу как благословение не самого доброго бога. Секунда, и вода сменяется на горячую, почти обжигающую. Затем обратно. Еще! Еще! Великолепно!
…отлично. Сушка? Зачем? Можно просто представить себя сухим. Не забыть высушить одежду? Прекрасно. Чашка кофе? Здорово. Сигарета? Лишнее!
— Как меня достали позывы к курению, ты бы знал, — вздохнул я, половиня огромный сосуд горячего сладкого кофе, — Вот зачем ты мне это оставил?
— Подозреваю, что любовь к табаку была единственной ниточкой, что не дала моему рассудку полностью распасться. Неоднократно, — выдохнул дым мрачный гигант, — Так что неудивительно, что тень этой привычки легла на все навыки, что я тебе передал. Давай поговорим об этом после? Нам нужно знать, где мы находимся и в каком ты состоянии.
— Да, сейчас приступлю. Только еще одно… — я сосредоточился.
— И как это понимать? — тут же спросил меня Алистер, чья одежда стала ярко-розовой, а поза… гм. Надо срочно назад. Такого моя психика не выдержит. Надо было придумать что-то менее экстравагантное!
— Фелиция, сучка, — процедил я, возвращая всё назад и чувствуя подступающую злость, — Она умолчала о том, что здесь, в этой комнате, я могу очень многое. В том числе и по отношению к даймону. Вот дрянь.
— Кейн. Я очень надеюсь, что ты воздержишься… в дальнейшем… — с тяжелым, очень тяжелым намеком проговорил лорд, явно болезненно воспринявший мой эксперимент.
— По отношению к тебе? Конечно! — оскалился я, — Но, если эта брюнетка вернется на своё рабочее место, я подвешу её на веревках и запихаю в каждое из её отверстий по большому работающему вибратору! Думаю, ей уже приелись софа и пирожные, а сердце давно требует перемен!!