Греши и страдай
Шрифт:
— Я обсужу все аспекты и отвечу на все вопросы, но приготовьтесь к тяжелой работе в течение следующих нескольких дней.
Зеленые глаза Артура излучали власть.
— Я хочу, чтобы гонцы были отправлены во все Клубы, которые согласились нас поддержать. Хочу, чтобы в зарубежные Клубы были отправлены служебные записки и электронные письма с просьбой оказать дополнительную поддержку, если это потребуется. И я хочу, чтобы сплетни распространялись о том, как я, черт возьми, злюсь. Как буду неудержим. И как катастрофически будут
Около двадцати братьев «Чистой порочности» кивнули, готовясь, и сжали кулаки.
— Мы будем кричать повсюду, През. К концу следующей недели мы будем владеть этой долбаной страной, и все, кто когда-либо нас предал, станут приятелями для аллигаторов.
По спине пробежала дрожь.
Артур внезапно схватил меня за запястье и притянул ближе.
— Как вы знаете, это Клео Прайс. Ее отцом был Торн Прайс из «Кинжала с розой». Она моя. И я хочу, чтобы вы приняли ее в нашу семью с распростертыми, мать вашу, объятиями.
Улыбки расплывались по обветренным лицам. Смех вырывался изо рта.
— Я так понимаю, что тебя никогда не звали Сарой.
Мой взгляд упал на байкера, который шутил и требовал личную информацию между Артом и мной, когда я впервые была в этой комнате.
Я покачала головой.
— Это длинная история.
— Слишком длинная, и пора начинать, — Артур отошел от меня, топая в больших черных сапогах, чтобы занять назначенный ему трон во главе стола.
Грассхоппер тоже двинулся, выдернув стул, затем откинулся на жесткое сиденье и бросил телефон на стол.
Замявшись, я стояла, как неуместная игрушка.
Мужчины склонили головы вместе, разговор разливался со всех сторон в один громкий гул.
Мои уши звенели от их мужской глубины, открывая сокровенные секреты «Чистой порочности».
Я не была участником. Перспективы не допускались и уж точно не женщины.
Официально я даже не принадлежала Артуру.
«Меня здесь не должно быть».
Подойдя к двери, я нажала на ручку и приоткрыла ее.
Никто не остановился в своей реке разговора, и я приготовилась молча проскользнуть.
— Куда, черт возьми, ты собираешься? — спросил Артур, кладя ладони на стол. Даже отсюда цвет его глаз был мутным и пронизанным болью.
Я пожала плечами. Думала, что это очевидно и что от меня этого ждут. В конце концов, у меня было влагалище, а не пенис.
— Эм, дам вам, ребята, время поговорить.
Мужчины смеялись, как будто я рассказала самую смешную шутку в истории.
Мо вошел в комнату и с ухмылкой прошел мимо меня. Его светлые лохматые волосы были растрепаны ветром и светились солнечным светом по сравнению с мрачной темнотой Артура.
— Ты слишком хорошенькая.
Я нахмурилась.
— Хорошенькая? Почему я хорошенькая?
Мо засмеялся.
— Потому что ты все еще придерживаешься старых
«Нет, потому что Артур отказывается чем-либо делиться!»
Артур указал пальцем.
— Там есть место. Сядь туда.
— Но я думала, ты собираешься обсудить Клуб…
— Бизнес, —поджал губы Артур. — Ты имеешь такое же право вносить свой вклад, как и любой другой член Клуба.
Я широко распахнула глаза.
— Даже если я девушка?
Грассхоппер засмеялся.
— После всего, что ты видела в «Чистой порочности» и чудаке, который им управляет, ты все еще веришь, что встречи предназначены только для парней? — оглядываясь вокруг, он добавил: — Вот в чём дело, а где девицы?
— Не смей говорить гадости о моей старушке, чувак, — сжал кулак Байкер, драматично махнув им Хопперу. Он засмеялся, показывая ряды из золотых зубов и смягчая свою угрозу шуткой. — Подожди, пока у тебя не будет семьи — тогда ты будешь следить за своим гребаным ртом.
— Меня не привяжешь, ребята, — усмехнулся Грассхоппер.
«Что, черт возьми, здесь происходит?»
Шутки между этими мужчинами были такими освежающими - совсем не похожими на гнев и иерархию «Кинжала с розой».
— Они занимались книгами. Мелани также работает над тем, чтобы подружиться с репортерами, когда Килл решит сделать последний шаг, — сказал байкер с лысой головой и длинной бородой, глядя на свои наручные часы. — Полагаю, что до этого остались считанные минуты.
— О, и Джейн напечатала тот отчет, который ты просил, Килл. Об просочившихся файлах, которые ты передал местной колонке сплетен в прошлом месяце, — сказал другой байкер средних лет.
— Получил ли она поддержку? — спросил Артур.
Байкер кивнул.
— Оказывается, все прошло хорошо. Может быть, нас ждет хорошая перспектива. Сначала просветить домохозяек, а они уже смогут изводить своих мужей. А потом, когда они услышат этот мейнстрим, — по крайней мере, семя уже посеяно, если ты понимаешь, о чем я.
«Понятия не имею, что ты имеешь в виду».
Моя головная боль от сотрясения исчезла, но, слушая этот разговор, она вернулась.
Когда байкеры заговорили об этих неизвестных женщинах, работающих бок о бок в клубном бизнесе, у меня кровь от гордости залилась ручьем. Однако мой разум не мог постичь этого фундаментального изменения. Что здесь создал Артур? Равенство мужчин и женщин? Настоящую семью, а не женщин, покорно выполняющих все прихоти своих мужчин?
— Это хороший ракурс, — кивнул Артур. — Давай сделаем еще кое-что. Мо, что бы у нас ни было, слейте на одну из дешевых газет. Посмотрим, какие беспорядки мы сможем начать, низко оценив их. Если мы сможем свергнуть нынешнего демократа, тем лучше.